Страница 45 из 47
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ, с громом и даже с молнией
Но легко бывает в придуманных сказках. А в действительности все не так просто. Посудите сами.
Разбойники ужасно рассердились. В эту минуту небо над островом, затянутое низкими тучами, вдруг пересекла яркая молния, грянул от края до края по всему небу-океану весёлый тропический гром. «Бум-трах!
Бум-тар-рарах!»
— Она светит! — вскочил капитан Буль-Буль. — Скорее в лес! — крикнул он, глядя в окошко на молнию. — Скорей туда! Надо заткнуть замочную скважину, пока мазилка не придумал что-нибудь.
И разбойники убежали к подземелью, крепко-накрепко заперев дом на замок. Они сели на мокрую землю под широкими листьями, заслонив потайную дверь от молнии своими спинами. Разбойник Пулька даже воткнул палец в замочную скважину. Чтобы не уснуть и не бояться ночного леса, разбойники начали напевать: Хрундиляк и пундиляк!
А ветер между тем угнал тучи с неба, дождь улетел вместе с ними в открытое море. Над островом появились яркие звезды.
Аx, если бы я мог взять пригоршню этих сверкающих, лучистых, как снежинки, удивительных блёсток и высыпать их прямо в сырое подземелье!
Так думал и промокший Бабучило, таясь в густых зарослях наподалеку от подземелья, почти рядом с поющими разбойниками.
В лесу опять становилось тепло. И влажный воздух наполнился вдруг не-обыкновенным ароматом южных цветов и набухшей травы. Наверное, поэтому два разбойника пели все тише и тише, пока не умолкли совсем и не задремали.
В ночном воздухе стали порхать крупные жуки светлячки. Будто маленькие голубые фонарики летали они между стволами деревьев, танцуя волшебный танец, озаряя на миг сверкающие капли на листьях, на цветах и траве.
— Свет! — ахнул Бабучило. — Свет! — едва не закричал он громко на весь ночной лес. — Вот он свет! — прошептал мальчик и стал бегать по траве, ловить светлячков.
Они щекотали ему ладошки. Бабучило мягко держал их в кулачке, чтобы как-нибудь не помять, не погасить. И вдруг над головой кто-то крикнул скрипучим голосом:
— Пундиляк!
Взъерошенный попугай слетел с дерева, на лету поймал светлячка и проглотил.
— Ха-ха-ха! — жутко засмеялся попугай-разбойник. — Цып-цып-цып!
Попугай летел впереди Бабучило и хватал и склёвывал маленькие живые фонарики. Мальчик швырнул в птицу камнем. Попугай увернулся. Мальчик сорвал длинный пальмовый лист, хотел стегнуть попугая, но тот увернулся и, злорадно крича, склюнул ещё десяток-другой светлячков. От обиды Бабучило заплакал и сел на землю. Он плакал, а Тиграша вся ощетинилась. Её глаза сверкнули, она подпрыгнула и цепко ухватила негодную птицу.
— Брундиляк!.. — успел крикнуть попугай.
Перья полетели в разные стороны. Собака трепала его как веник. Птица метнулась в кустарник и замерла в нём еле живая. Летать она больше не могла.
— Спасибо, Тиграша, — тихо сказал мальчик. И они вдвоём стали бегать по лесу, ловить светлячков. Собака прятала их во рту, а мальчик в мягкой ладони.
— Пожалуйста, не проглоти, — шёпотом попросил Бабучило.
— Ммм, — ответила Тиграша. Она хотела сказать: «Ну что ты, разве можно, я все понимаю». Только собаки не умеют разговаривать.
Буль-Буль открыл один глаз, подозрительно выставив ухо, начал прислушиваться. Но тут он увидел в полумраке, в летучем голубом свете увидел такое!.. Такое!..
ПОЛОСАТУЮ ТИГРИНУЮ МОРДУ!
Собака заметила, что разбойник проснулся. Она, правда, могла залаять. Но рот у неё весь наполнен светлячками. Она подносила их мальчику. Она только зарычала:
— РР-РРР!
Если бы Тиграша не зарычала, а залаяла, может быть, ничего и не случилось бы. Но Тиграша зарычала. Её полосатая тигриная шкура переливалась в неверном голубом свете. Разбойник увидел её. Стуча зубами от страха, он сначала сказал:
— Кис-кис-кис!
Он все перепутал:
— Кис-кис-кис! Цыпа-цыпа! Кис-кис!
Потом завопил:
— Брысь!
Потом подпрыгнул:
— Ой-ей-ей! Мяу!
Ну прямо-таки все на свете перепутал.
Разбойник Пулька ничего не мог сказать. Он стучал зубами:
— Дык-дык-дык-дык…
Через мгновение разбойники были далеко в чаще и не знали, как им выбраться к дому, пока не рассветёт.