Бой для одного

— Рад, что ты проснулась. Знаешь, больше чем есть мне сейчас хочется мыться, — он брезгливо отставил руки подальше от тела, натягивая пальцами рукава рубашки. — И если ты не собираешься в своей обычной манере вылизывать нас обоих, то я с удовольствием выслушаю твои варианты.

Милена удивлённо поставила уши торчком и склонила голову набок. Сначала ей показалось, что Тиш поставил её перед неразрешимой дилеммой. Но уже спустя мгновение она поняла, что это не совсем так.

Если как следует подумать, то та громадина, сплющившая её рёбра, не могла получать достаточно влаги из растений, наверняка где‑то тут есть водопой, а, следовательно, и возможность отмыться. Тишу она, конечно, не даст пить воду, чёрт её знает, какие бактерии водятся в местной среде. Впрочем, лесной шлос был достаточно распространён и, как выяснилось на практике, безопасен, чтобы утолять жажду им.

Она возбуждённо вскочила на лапы и прошла несколько шагов, прежде чем заметила, что рад так и остался сидеть на земле. Она удивлённо оглянулась на него и тот, вздохнув в который раз за утро, послушно поднялся следом.

В этот раз оборотень не стала играть в ездового питомца. Она шла, чутко принюхиваясь к земле, приглядываясь к окружающим растениям и даже не брезговала периодически раскапывать небольшие ямки, чутко вслушиваясь в, только ей одной слышные, запахи земли.

Альгрус послушно двигался вторым в их маленькой группке, с интересом наблюдая за действиями и передвижениями оборотня. Милена в первый раз проделывала этот трюк осознано. Ещё раньше, когда в своём родном земном лесу гоняя дичь, Милена набредала на природные водоёмы, она заметила, как изменяются запахи, растения по мере приближения к воде. Это было чем‑то, что ей никогда не приходило в голову тренировать или искать специально — это просто было. Но сейчас, в чужом мире, среди незнакомых растений и неправильных запахов оборотень ловила малейшие нюансы, надеясь, что следую ненавязчивым подсказкам самой среды — сможет найти водоём.

Она потратила много времени, прислушиваясь к окружающей атмосфере и, в конечном итоге, ей удалось вычленить необходимые мотивы. Теперь передвижение друзей заметно ускорилось. Милена двигалась уверенным шагом, и Тиш неотступно следовал за её хвостом. Иногда, увлёкшийся оборотень, не обращая внимания на двуногость спутника, просто подныривала под какое‑нибудь упавшее дерево, и Альгрусу приходилось, громко матерясь, поспешно лезть за ней следом.

И, в конце концов, выводы Милены оказались верны!

Она выскочила на берег крохотного озерца, тёмная вода которого зеркально отражала золотистую листву местной флоры. Запах сырости и тины приятно щекотал ноздри. Внезапно, на оборотня накатила слабость, она почти не ожидала увидеть так скоро вожделенный водоём, но менее реальным он от этого не стал. И Милена, по щенячьи взвизгнув, всей своей массой прыгнула в воду, суматошно стуча лапами по озёрной глади. И, только как следует наглотавшись такой сладкой воды, через неприспособленный для ныряний звериный нос, она, забывшись от переполнявших душу эмоций, перекинулась в человека. Вот только сведённое мимолётной судорогой обращения тело так легко ушло под воду, и первый вдох обернулся влагой, затопившей лёгкие.

Кто‑то, попав в такую ситуацию, начинает паниковать, а Милена неожиданно для себя пришла в ярость. Ощущения так напомнили ей недавнее ранение, когда жжение в груди и боль в горле перекрыли собой остальные впечатления. Что злость на глупость опасности, которой она себя подвергла, заставило оборотня яростно оттолкнуться от счастливо близкого дна и лёгкой тенью взмыть к поверхности.

Судорожно гребя ногами, Милена откашлялась, отхаркивая чуть не погубившую её жидкость через нос и горло. Придя в себя достаточно, чтобы оглядеться по сторонам, она в пару гребков достигла берега и, продолжая глухо кашлять, на четвереньках выползла на траву. Там она и свалилась, жадно заглатывая куски воздуха.

Вся эта глупая эпопея с нырянием и сменой ипостаси под водой заняла в лучшем случае три минуты, хотя самой ей показалось, что прошло две маленькие вечности. Так что, когда спустя, секунд двадцать из‑за мелкой поросли показался злобно бормочущий себе под нос ругательства Тиш, Милена только удивлённо проводила его взглядом, и не успевший затормозить рад, заметивший воду только уже войдя в неё, запутался в ногах и рухнул на мелководье. Милена рассмеялась.

Тиш, привстав на руках, обижено отфыркался и, стерев с лица капли, не смог удержаться от сумасшедшей улыбки. Они оба соскучились по воде.

— Не могу поверить, что ты и впрямь нашла водоём!

Тиш выбрался на берег и плюхнулся рядом с пожимающей плечами Миленой.

— Животные это чувствуют. Если воде есть, найти её не так уж сложно, хотя в здешних запах и пришлось немного поплутать. Только не надо её пить. — Оборотень скосила на друга глаза. — Мне что‑то не верится, что твой желудок сможет переварить кишечную палочку.

Рад блаженно вытянулся, давая отдых уставшим ногам. Поиск водыа занял больше времени, чем хотелось. Солнца уже пробивались через густые кроны, придавая низко растущей листве немного ржавый оттенок.

— Я не знаю что такая эта кишечная палочка, но у нас нет причин пить сырую воду.

Он кивнул в направлении противоположного берега и Милена с удивлением заметила там рощу часто растущих шелсов.

— Разве я не упоминал, что они любят воду? Просто так конечно всё равно растут, но около водоёма будут непременно. И здешние должны быть заметно вкуснее, чем те, которые попадались нам до того.

Оборотень одобрительно кивнула.

Этот день они потратили не на дорогу, а на отдых. Пока рад плескался в озере и полоскал одежду, Милена успела поймать толстого зверька размером с кролика, только с острыми клыками и длинным хвостом с кисточкой и товарищи запекли его на обед.

Пикник вышел знатный. Рад по джентельменски игнорировал миленину наготу, просто не останавливался взглядом ниже уровня лица, а оборотень помогала со стиркой, когда выяснилось что опыт у рада в подобного рода вещах отсутствует как таковой. Зато они отлично искупались, оттерев многодневную грязь пути и стянувшую кожу кровь. Проблемы возникли только с волосами. И то у Милены.

Золотистые волосы Тиша после высыхания охотно рассыпались на отдельные прядки, так что ему оставалось только стянуть их в низкую косу, на этот раз, оставляя традиционные многочисленные косички до возвращения к цивилизации

У оборотня же дела обстояли намного хуже. Во время нахождения в зверином облике понятия причёски её не сильно заботили, но стоило обернуться, как густая копна длиннющих волос тут же принималась лезть в глаза и спутывать руки. Это ещё Милена не вспоминала о том, что ни сидеть, ни лежать, не придавив длиннющие пряди, было невозможно. Ни после мытья, ни после сушки разодрать получившиеся колтуны ей не удалось, даже с помощью небольшого гребня, пожертвованного ей Альгрусом.

Доведённая до бешенства постоянно выдираемыми в процессе расчесывания прядями, оборотень нашла камень с острым краем и принялась монотонно перетирать локоны, постепенно укорачивая шевелюру. Увидевший эту экзекуцию Тиш только головой покачал и предложил свою помощь. Милена пожала плечами и согласилась. Только заметила, что пережигать волосы не даст. Ей хотелось их укоротить, а не остаться вовсе лысой.

Но Альгрус только снисходительно хмыкнул и отобрал у неё камень.

— На самом деле, логично было бы предположить, что раз уж я могу создавать огонёк, то и на противоположное меня хватит.

Он опустил край инструмента в озеро и провёл кончиками пальцев по камню максимально близко от воды. Та мгновенно затрещала и образовала ледяной нарост чуть меньше сантиметра в толщину. Оборотень изумлённо распахнула глаза, наблюдая за маленьким чудом. Когда Тиш применял свои способности для розжига костра, из его руки вылетала только маленькая яркая искорка, от которой занимались самые сырые дрова. Но выглядело это так, словно у рада в рукаве был спрятан какой‑то механизм. И хотя Милена знала, что применяется магия, сильного восторга это не вызывало. Даже возникающий обычно рядом с колдовством запах в этом случае был мало ощутим и почти сразу растворялся в окружающих ароматах.