Искусник Искусств. Дилогия

Ревун, закинутый на стену, тем временем подошел к краю. Так как он представлял собой новый вид монстра, его пока никто не трогал. Такой порядок приняли уже довольно давно. Ведь скоро на стенах окажется добрая сотня подобных тварей, поэтому всем нужно было знать, как он себя поведет, чтобы быть готовыми.

Ревун повел себя… странно. Подойдя к краю стены и взобравшись на зубья, он присел, начав буквально уменьшаться в размерах. Илвирд, наблюдая за действиями твари, невольно нахмурился. Происходящее нравилось ему все меньше. Странная энергия, окутывающая ноги Ревуна, не давала покоя, а когда она начала «бурлить», Искусник и вовсе вцепился руками в край стены, пытаясь предугадать, что сейчас произойдет. И произошло… такое, чего никто не ожидал. Звучное «бух» отдачи – и Ревун в неимоверно высоком прыжке с ходу перелетел четвертую стену и…

Кровь, крики, треск камней, треск костей и затем перекрывший все остальные звуки рев десятков монстров, единовременно оказавшихся в воздухе. Большинство угодило на колья, но многие приземлились на стены. С башен по бокам их тут же атаковали Искусники, расчеты Скорпионов и солдаты с Аркбаллистами. А вот насколько эта атака была эффективной, Илвирд досмотреть не смог. Самый первый Ревун, сейчас деловито очищающий стену от солдат, волновал его куда больше. Защита новых монстров оказалась даже сильнее, чем представлял себе Искусник: ядовитые копья солдат лишь в редких случаях могли пробить шкуру твари. Уязвимые вроде бы глаза сейчас зияли кровавыми дырами, но Ревун не особо обращал на это внимание. Тут вставал вопрос: есть ли у этой твари мозг? По крайней мере, в привычном понимании этого слова? Потому как отравленное копье, засаженное на добрых тридцать сантиметров в глазницу, не причиняло твари никакого вреда. Более того – казалось, что и потеря зрения его ничуть не волновала. Он даже не выказывал признаков боли и, несмотря на свое имя (Ревун), был на удивление молчалив. А его действия отдавали какой‑то жутковатой обыденностью. Вроде поведения дворника, подметающего улицы. Он подметал, а сам даже не обращал внимания на процесс, предпочитая думать о каких‑нибудь посторонних вещах: тело и так знало, что ему нужно делать.

«Где Видящие?!» – забилась в голове мысль Илвирда.

И ведь действительно, Ревуна атаковали только солдаты, и не было видно ни одного Искусника. Однако в подобных ситуациях было не до размышлений, поэтому мужчина бросился в сторону монстра. Прорвавшись к твари, Илвирд с ходу накинул на нее Аркан, пеленая тварь огненными жгутами, и только тогда она вновь заревела. Пользуясь замедленными движениями твари, солдаты всем скопом навалились на Ревуна, втыкая десятки копий в окутанное огнем тело монстра.

Быстро бросив взгляд в сторону третьей стены и заметив копошащихся на ней Ревунов, Илвирд подскочил к поверженному монстру. Сейчас была дорога каждая секунда, поэтому он даже не стал обращать внимания на все еще окутывающий тело Ревуна огонь. Несколько плетений, разработанных ИО, были сформированы за одно мгновение, а еще через минуту, когда на стене уже орудовало целых четыре монстра, Илвирд получил результаты.

– Место атаки: подмышки и ноги, голову не трогать, грудь и спину тоже, – отрывисто скомандовал Искусник окружающим его солдатам. – Передать всем.

Вот только прежде чем сообщение получил последний солдат, монстры успели убить больше сотни человек, а новые уже были на подходе. Рев монстров не замолкал ни на мгновение, как и крики людей, и взрывы от атак Искусников и солдат, стреляющих стрелами‑амулетами. Площадка на третьей стене уже превратилась в кровавое месиво из тел Ревунов, создавая впечатление, будто уже сама стена истекает кровью.

Однако вскоре подоспела подмога из других смен – заодно выяснилось, почему монстров не атаковали Искусники. Первый же Ревун умудрился угодить как раз в дежурную смену Видящих, убив их всех в одно мгновение. Новое пополнение, неопытное, а «старшего» с ними просто не оказалось. Пятая стена на Пределе – это как последняя линия обороны. Большая часть монстров уничтожается солдатами и Искусниками с боковых башен, в то время как до пятой стены добираются лишь жалкие остатки. Другими словами, самое место для новичков, чтобы посмотрели, «как оно». Однако Предел есть Предел, полностью безопасного места здесь просто нет, а новичкам еще и не повезло. За последние несколько дней акарнийские твари шли волна за волной, поэтому каждый опытный Видящий ценился на вес золота, из‑за чего новое пополнение осталось без обычной для таких случаев «няньки». Да и кто мог знать, что появятся новые, столь опасные монстры? Или то, что первый же из этих монстров сможет добраться до самой безопасной стены Предела? Новичков и без того сбили в одну кучу, чтобы они прикрывали друг друга, вместо равномерного распределения по стене, но даже это их не спасло. Видимо, чем‑то они не угодили госпоже Эльге. Бывает.

– Отобьемся, – выдохнул Илвирд, смотря, как умирает последний запрыгнувший на стену Ревун, и оглянулся в сторону Кидал.

В первое мгновение он просто не понял, что же именно он видит, и судя по всему, не только он. Послышались испуганные крики, а затем все люди, как один, резко замолчали. Казалось, плато перед Пределом «плавилось». Видимое пространство странно искажалось, а затем…

– Ой, мамочки, – послышался совсем еще молодой испуганный голос.

Илвирду давно уже перевалило за сотню лет, но и он едва не вспомнил «маму». Еще мгновение назад относительно пустое пространство плато в одну секунду заполнилось тысячами и тысячами тварей. Ярс, край которого едва показался над горизонтом, высветил Кидал, чья численность возросла больше чем в десять раз; Ревунов, которых прибавилось раз в пять‑шесть; появились Медведи, Иглохвосты, Шустрики, Убийцы… да все, кого Илвирд когда‑либо видел в своей жизни!

«Что же, – с неожиданно пришедшим спокойствием подумал Искусник, – беру свои слова обратно. Акарния все еще может меня удивлять».

На стену начали запрыгивать новые Ревуны, но Илвирд, как бы странно это ни было, просто перестал обращать на них внимание. Отойдя немного в сторону, чтобы обезопасить себя, он сформировал два легких плетения‑разведчика. Даже не стал заморачиваться с приданием соответствующей формы, поэтому они приняли стандартную. Сила Илвирда, будучи склонна к водной стихии, сформировала небольшой, меньше чем с кулак, глаз, выглядевший так, словно он целиком состоял из воды. На самом деле глаз представлял собой лишь сгусток управляемой энергии, просто принявший облик наиболее близкого ей вещества. Два глаза, уже через мгновение после своего создания, устремились в диаметрально противоположные стороны. Один – в правую сторону, туда, где размещался сигнал к общей тревоге по Пределу; а другой – в левую, туда, где находилась самая высокая башня. Она была построена сразу за пятой стеной и стояла несколько обособленно. Да оно и понятно: за последние шестьсот лет ее использовали только в качестве места наказаний для провинившихся солдат. Никому не хотелось стоять на посту в полном одиночестве целыми днями напролет, да еще и следить за чистотой башни. Правда, провинившихся все равно хватало, поэтому башня всегда сияла чистотой и новизной. Собственно, она выглядела так, будто ее строительство закончили буквально пару месяцев, а не более полутысячи лет назад.

По Пределу покатился легкий звон, тем не менее отчетливо слышимый даже через непрекращающийся рев монстров. Хотя к Ревунам уже успели прибиться Глушители, Скрипачи и Визглики, поэтому над Пределом стояла просто немыслимая какофония звуков.

Легкий звон – это сигнал к общей тревоге.

Сейчас на стенах и башнях сражалось лишь немногим больше половины людей. Остальные все еще пребывали в неведении относительно сложившейся ситуации. Впрочем, уже нет. Ведь несмотря на кажущуюся приятность звука, всеобщая тревога могла разбудить даже мертвого.

Илвирд, тщательно контролирующий оставшееся плетение‑разведчик, тем не менее самым внимательным образом следил за ходом сражения. Да, именно сражения, а не кровавого месива, как казалось на первый взгляд. Люди на Пределах всегда представляли собой элиту солдат – другие здесь просто не выживали, – поэтому к изменяющимся условиям адаптировались практически молниеносно. Ревуны, внесшие такое опустошение в начале боя, теперь довольно быстро умирали от четко выверенных действий всего десятка солдат. Пятеро страховали, а еще пятеро били по уязвимым точкам. Вдобавок свою лепту вносили Искусники, которых на стене теперь было более чем достаточно. Один Видящий при поддержке двух солдат быстро и легко справлялся с одним Ревуном. Другими словами, прыгающие на стену твари умирали уже в считаные секунды после приземления. Многие Искусники уже давно не обращали на них внимания и полностью сосредоточились на третьей стене, по сути ставшей своеобразным центром нынешней атаки тварей. По меньшей мере процентов семьдесят монстров приземлялись именно на нее.