Страница 8 из 55
- Понятно всё с тобой, - вздохнула Анфиса Сергеевна, - но, что
бы ты не сделала, всегда знай, что я на твоей стороне.
- А если я вашего внука брошу, вы тоже будете на моей стороне? – прищурилась я.
- Я за правду. Я, прежде всего, ценю то, что чувствует, непосредственно, человек, и я за мир во всём мире.
- Вы лучшая свекровь на свете, - прошептала я.
- Спасибо на добром слове. Но почему-то мы всё понимаем, когда научимся на ошибках. Я была плохой тёщей, и теперь мне дан шанс быть самой лучшей свекровью. Ещё хорошо, что Иван после произошедшего не скатился по наклонной, не стал брать взятки, и не превратился в оборотня в погонах.
- Не только вы его добили, - осторожно произнесла я, - с ним ещё и Дьяковы отношения разорвали.
- Дьяковы, - протянула Анфиса Сергеевна, - а откуда ты о них знаешь?
- Иван Николаевич как-то рассказывал, - выкрутилась я.
- Он не любит о себе распространяться, - вздохнула она, - даже я всех подробностей о его жизни не знаю. Лариса, наверное, знала, но и она не говорила. А что касается Дьяковых, то там сложилась странная ситуация. Юлечка была глупой девчонкой, они с Ларой дружили, но я была против их дружбы. Конечно, в открытую не гнала её из дома, но и не привечала. Дочери пыталась объяснить, что не ту она подружку выбрала, а Лара меня и слушать не хотела, отмахивалась.
- Расскажите, - загорелась я.
- А тебе зачем? – изумилась Анфиса Сергеевна.
- Интересно, - улыбнулась я.
- Странно всё это, - пробормотала она, - Иван никогда и никому ничего не рассказывал, а тебе рассказал.
- Ладно, - кивнула я, - скажу по большому секрету, если вдруг что, скажите Максу, что подслушали их разговор с отцом.
- Что случилось? – внимательно посмотрела на меня свекровь.
- Дьяков в тюрьме, и Иван Николаевич с Максом попросили меня этим заняться. Они не могут, Иван Николаевич не хочет внимания привлекать, а Макс за погоны боится, которые генерал ему снесёт, если тот полезет не в своё дело. Ситуацию ФСБ под контроль взяло, и меня эта служба привлекла, попросили помощи у частного лица.
- С ума сойти! – ошеломлённо протянула Анфиса Сергеевна, - только этого не хватало! Ты и так постоянно во что-то встреваешь, а тут ещё и ФСБ подключилось. Ладно, расскажу, что мне известно, и тебя не выдам, не бойся.
Юлия Дмитриевна была лучшей подругой Ларисы
Максимовны, и, хотя Анфиса Сергеевна эту дружбу не
одобряла, девушки всё равно общались.
Мать своего мужа я никогда не видела, и представление о ней имею весьма расплывчатое. А с фотографий, которые я, конечно, видела, на меня смотрела красивая, молодая женщина.
Максим от отца не получил ни чёрточки, он весь в мать.
У Ларисы Максимовны роскошные волосы, густые, серебристо-белые, прямой волной падающие на лопатки, и зелёные глаза.
Естественно, у неё не было отбоя у кавалеров, и большинство из них Анфиса Сергеевна спускала с лестницы, фигурально, разумеется.
Она хотела, чтобы дочь вышла замуж за Владимира Опалова, но та предпочла ему отца Макса, и этому немало поспособствовала Юлия, что просто вывело из себя Анфису Сергеевну.
Юлия была девушкой ветреной, вечно находилась в поиске, гуляла то с одним, то с другим, и подругу подначивала ходить на танцы.
Потом Анфиса Сергеевна поняла, что не такой уж и плохой была Юлия. Найдя свою половинку, она остепенилась, стала замечательной матерью, и верной женой. Яков Михайлович, в свою очередь, супругу обожал, и у них сложился тандем.
Две пары дружили, и очень любили друга...
- Это вообще странно, что Яков убил беременную любовницу, - протянула Анфиса Сергеевна, - он безумно любил свою жену, очень почтительно о ней отзывался, души в дочках не чаял, и вдруг такой зигзаг. Да он бы скорей признал дочку, или там сына, вообщем, новорожденного. Но убийство!
- Получается, вы совсем не знали этих людей, - вздохнула я, - а чем Юлия Дмитриевна занимается?
- Она талантливейшая художница, и преподаёт в Академии Художеств. А ты с ней вообще говорила?
- Только завтра собираюсь, - вздохнула я, - решила начать с вас.
- А давно совершено преступление?
- Насколько я знаю, Яков Михайлович уже осуждён, и находится на зоне.
- Вот это да, - удивилась пожилая женщина, - и ни слуху.
- Я же вам объяснила, всё втайне было сделано. Следователи испугались за свои лычки, и постарались поскорей замять это дело. А вы вообще общались с ними? В последнее время, я имею в виду.
- Перезванивались иногда, а потом пути как-то разошлись.
- Значит, художница. Ладно, посмотрим, - я доела свой ужин, налила себе кофе, взяла коробочку конфет из шкафчика, и отправилась к себе в кабинет.
Интересно, а Марата мне можно привлечь, или это будет лишнее? Надо позвонить завтра Антону Антоновичу, и спросить. Пусть, на худой конец, предоставит мне своего компьютерщика, одна я не справлюсь. Максимум, на что я способна, это влезть в поисковую базу, и узнать там что-нибудь о Юлии Дмитриевне.
И каково же было моё изумление, когда выяснилось, что не такой уж и простой была эта Юлия Дмитриевна.
Её родители по тем временам были не последние люди, профессора, к тому же обласканные властями. Они имели право выезжать за границу, поскольку по профессии были археологами. К сожалению, Интернет не может дать психологический портрет, но и того, что я узнала, для начала было достаточно.
Юлия Дмитриевна каким-то непостижимым образом сумела окончить институт в Бельгии, и является магистром искусств, с правом преподавания. Неудивительно, что её приняли в
Академию Художеств, соответствующий диплом сделал своё дело.
Больше ничего интересного я для себя не узнала, сколько не лазала на сайте, а потом подумала, и набрала Марата.
- Слушай, помоги, - взмолилась я.
- На какой предмет?
- Я не знаю испанского.
- Думаешь, что я знаю? Язык своей невесты я пока не изучил, общаемся буквально на пальцах. Я на английском, она на французском, и при этом изучаем язык друг друга.
- Замечательно, - порадовалась я за него, - но я хочу выйти на сайт Боливии.
- Зачем?
- Продолжение следует, - вздохнула я, - Лариса Максимовна.
- Понятно, опять за старое, - хмыкнул Марат, - никакого дела на горизонте не маячит, и ты решила сама себе проблемы найти.
Что нужно? Конкретизируй.
- Что-нибудь о той криминальной « стрелке » можно узнать?
- Давай посмотрим, - откликнулся Марат, - ты сейчас в каком разделе?
На нужную информацию мы вышли вдвоём, я чётко следовала инструкциям, а Марат мне объяснял, как « чайнику », куда надо нажимать, и в итоге я нашла криминальную сводку из газеты.
- Ты пока читай, а я дальше гляну.
Такого-то числа в одном из самых дорогих районов Боливии, в так называемой, Южной Зоне, с красивым названием Сопокаччи, произошла грандиозная перестрелка.
Дело происходило в казино, где должны были встретится два криминальных авторитета. Некто, Франческо Мазарини, известный торговец кокаином, итальянец, должен был передать пакет с порошком Призраку.
Но что-то пошло не так, и в последний момент правоохранительным органам стало известно о готовящейся
« сделке ». Они бросились задерживать преступников, но те успели перестрелять половину народу, и сбежать.
Полиция задержала несколько мелких рыбёшек, а главные акулы преступного мира ускользнули. Полиция долго разводила руками, допрашивала задержанных, но не продвинулась ни на йоту.
Тут были ещё заметки о том, что была убита русская женщина из правоохранительных органов, имён не было, но и так всё ясно. Ничего конкретного, только какие-то мутные факты.
Призрак, он Призрак и есть, фантом. Никто не знает его лица, полное инкогнито, и мне непонятно, почему.
Большинство преступников в лицо известны, я имею в виду, не одиночные случаи, а настоящие мафиози. Имея за собой внушительный « послужной список », они, как правило, оставляют следы. Наверное, это единственный бандит, который так шифруется. Но вопрос: почему? Боится, что его пристрелят? За свою шкуру опасается? Или за жизнь близких ему людей?