Страница 34 из 55
Приехали следователи, и заявили: самоубийство.
- Не может быть! – вскрикнула Алевтина Михайловна, - она не собиралась сводить счёты с жизнью! Её убили!
- Почему вы такие выводы сделали? – прищурился следователь, - кстати, она кричала, когда падала?
- Не кричала, - покачала головой Ангелина Михайловна, - я точно знаю, она при мне падала.
- Значит, самоубийство, - сказал следователь, - если б её убили, она бы орала от ужаса, когда падала. Раз она не кричала, значит, это, действительно, самоубийство. Тем более, вы говорили, она была в депрессии из-за смерти детей. Не выдержало сердце такой потери.
- Перестаньте! – вдруг заорала Инесса Никифоровна, появившись
на пороге, - немедленно прекратите! – затопала ногами, и умчалась на кухню, а Алевтина Михайловна бросилась за ней.
Женщина упала на стул, и заплакала.
- Инесса Никифоровна, - тихо сказала соседка, - у Эллы не было никакой депрессии. Она мне рассказала несколько дней назад, что случайно узнала, что её дети живы. Кто-то отнял у неё малышей, а она хотела справедливости, - и Алевтина Михайловна рассказала, что слышала.
- Вы уверены? – прошептала Инесса Никифоровна, поднимая заплаканные глаза.
- Абсолютно, я всё сама слышала.
- Моя бедная внучка! – пуще заплакала Инесса Никифоровна, - кто это сделал? Кто посмел?
Милиции Алевтина Михайловна не рассказала, что случилось, понимая, что они это расследовать не будут, и все эти годы молчала.
- Вот такие пироги, - развела она руками, замолчав, - я потом и с Ангелиной говорила, рассказала ей всё.
- Понятно, - кивнула я, размышляя, - подождите, а фотография?
- Какая фотография? – не поняла Алевтина Михайловна.
- Вы сказали, что у Эллы в руке была зажата фотография, когда она упала. Что это была за фотография?
- На ней была изображена она с Яковом, - вздохнула Алевтина Михайловна.
- А убийца? Как же он вышел? – пробормотала я.
- Думаю, на лифте, - пожала плечами Алевтина Михайловна, - а потом через чёрный ход.
- А вы откуда знаете? – поразилась я, - кстати, я кое-чего не понимаю. Элла упала со второго этажа...
- Кто вам сказал? – подняла на меня глаза женщина.
- Что сказал?
- Что она упала со второго этажа? Её скинули с крыши.
- Давайте разберёмся, - сцепила я руки замочком, - значит, Элла упала с крыши?
- Так милиция сказала.
- Вы сами сказали, что слышали её ругань из квартиры на втором этаже. Она что, пошла со своим убийцей на крышу? Сказала, ладно, убивайте, и поднялась со своим убийцей на крышу? – прищурилась я.
- Вот в этом-то и заковыка, - вздохнула Алевтина Михайловна, - сама не понимаю. Но кое-что я видела, вернее, слышала. Когда я звонила в квартиру Гольдштейн, проехал лифт, я стала спускаться, услышала быстрые шаги, и увидела распахнутую дверь чёрного хода.
- Понятно, убийца убежал через чёрный ход, - кивнула я, - но как, как она поднялась на крышу? Если только её чем-нибудь не опоили.
- Я пришла к тому же мнению, - согласилась Алевтина Михайловна, - что-нибудь вкололи, сделали из неё зомби, втащили на крышу, и скинули.
- Но тогда этот человек со связями, - протянула я, - в то время не так просто было достать такое лекарство. Ладно, спасибо, вы мне очень помогли.
- А что насчёт моих рукописей?
- Давайте, посмотрю, - согласилась я, и Алевтина Михайловна ушла в другую комнату, а я уставилась в окошко, где мела метель.
- Вот, держите, - принесла она толстенную тетрадь, и я вздрогнула. Не хватало мне только каракули разбирать!
Но внутри меня ожидал сюрприз, листы были напечатаны,
правда, на машинке, но, по крайней мере, читать можно было
спокойно.
- Я вам позвоню, - кивнула я, и вынула мобильник.
Мы обменялись телефонами, и я покинула Старкову, соображая, что делать дальше. А дальше у меня на очереди медсестра, что принимала роды у Эллы.
Ох, она у меня получит!
Но, едва я забралась в машину, раздался звон мобильного, и на дисплее высветилось – « Макаров ».
- Здравствуйте, Артур Михайлович, - отчеканила я трубку, выезжая из дворика.
- Эвива! Спасай! – вскричал он, - умоляю! Сыграй Джульетту! Пока ты не отказала, встаю на колени.
- И он это сказал, поёрзав Мадам Сижу в мягком кресле, - съёрничала я, - я давно завязала, отстаньте.
- Не могу отстать, - чуть не плакал Макаров, - все билеты проданы, сущий аншлаг, а Филимонова капризничает. Я тебе заплачу!
- Ясное дело, я вам за бесплатно и слова не скажу на сцене, - хмыкнула я.
- Хорошо заплачу.
- Отстаньте от меня! У меня корректура!
- Какая, на хрен, корректура? – вскричал Макаров, - тебе нужна партитура!
- А я сказала, не буду, значит, не буду. Не заставите! – и я отключила телефон.
Придумал! Хватит с меня сцены! Наелась на всю оставшуюся жизнь! И телефон вновь ожил.
- Да! – рявкнула я в трубку.
- Викуль, ты только не переживай, - услышала я голос Андрея Сатаневича, друга и коллегу Макса, - с Максимом всё порядке, если не считать пустяков, типа сотрясения мозга, и синяков.
- В смысле? – опешила я, и заорала не своим голосом, - что случилось?
- Макс в аварию попал, к счастью, сильно пострадала лишь машина, - попытался пошутить Андрей, - тормоза отказали.
- Где он сейчас? – вскрикнула я.
- В своём комплексе, я тут с ним, ему царапины на лице обрабатывают.
- Я уже лечу! – крикнула я, и так дала по газам, что покрышки
взвизгнули.
Господи! Что там ещё случилось? Почему он угодил в аварию?
Одолеваемая этими мыслями, я въехала на стоянку, и бросилась в больницу.
- Марина! Где мой муж?! – заорала я с порога, и, запыхавшись, затормозила около стойки регистратуры.
- Вы ещё не ушли? – увидела я Николая Павловича.
- Не ушла, - вздохнула я, пытаясь отдышаться, - муж в аварию попал, и я вернулась.
- Так вы не обманули меня? – удивился он, - насчёт мужа?
- С чего бы это? – процедила я, - Марина! Чёрт возьми! Где Максим?
- Он у Льва Александровича, - вынырнула из-под стойки девушка, - вы не переживайте, с ним всё почти в порядке.
Выпрыгнул из машины, когда тормоза отказали, даже не сломал ничего, только сотрясение мозга.
- Боюсь, третьего раза не миновать, - вырвалось у меня, и я бросилась к лифту, вспоминая, как впервые дни нашего знакомства огрела Макса по голове вазой. Тогда у него было сотрясение.
Я поднялась на четвёртый этаж, и подбежала к двери.
- Можно? – заглянула я внутрь, и взвизгнула, - мамочки!
Лицо у Макса всё заплыло, глаз опух, и всё лицо было в царапинах.
- Кто-то мне о моих проделках говорит! А сам?
- Между прочим, дорогуша, я по твоей милости в аварию попал.
- По моей?! – вскрикнула я, - офонарел?
- Отнюдь. Андрюх, дай ей записку из кармана куртки.
И Андрей подал мне вдвое сложенный листок.
« Убери руки от моей Джульетты! Близость с божеством можно искупить только кровью! »
- Я нашёл это, прикреплённое за дворники, и тут же попал в аварию, - возвестил Макс.
- Придурок! – прошептала я, и холодный пот потёк у меня по спине, - нужно срочно его схватить, пока он всех моих мужчин не перебил!
- Думаешь, что он на всех будет покушаться? – побледнел
Андрей, - а сколько их у тебя было?
- Нескромный вопрос, - хмыкнула я, - всего восемь.
- Сколько? – подскочил Максим.
- Ладно, девять, - вздохнула я, - ты девятый.
- Охренеть! – захохотал Андрей, - Макс, слушай, там, через пару дверей, дерма-венеролог сидит. И ходить далеко не надо.
- Идиот! – стукнула я Андрея сумкой, рассердившись, - я искала своё счастье, замуж выходила, а если мужья хреновые оказывались, рога им наставляла.
- Очень мило, - пробормотал Максим.
- Оба замолчите! Нужно их всех обзвонить, и предупредить.
- Я так и представляю эту картину, - со скептизмом заявил Андрей, - интересно, как они отреагируют, когда услышат подобное? – и он согнулся пополам от хохота.