Страница 43 из 58
- Викуль, я с тобой, - Макс залпом выпил кофе.
- Отлично, - я проглотила остатки овсянки, - тогда сходим на выставку японского искусства. А вы с нами! – ткнула я пальцем в свёкра, и он подавился овсянкой, а Макс фыркнул, и постучал отца по спине.
- Не пойду я никуда, особенно, на японские выставки.
- Детки, хотите с дядей Ваней поиграть? – обратилась я к
Василинке, и Зойкиным детям.
- А он с нами целый день играть будет? – тут же спросила Василинка.
- Пожалуй, схожу к этим японцам, - покосился на детей Иван Николаевич, - детки, я с вами вечером поиграю.
- Они это запомнят, - встала я с места, - и не отстанут.
- Это же форменный произвол, - пошёл Иван Николаевич за мной, - ты надо мной издеваешься!
- Я просто хочу, чтобы дедушка моих внуков долго прожил, а не откинул копыта в шестьдесят лет.
- Однако, - только и смог вымолвить Иван Николаевич, а я отправилась звонить Насте.
- Ты только молчи о Колесникове, - напоследок предупредила я её, - со мной будут муж и свёкр, и оба следователи.
- Поняла, - со смехом сказала Настя, и я отправилась одеваться.
Надела свою любимую юбку из красной кожи, короткую, клешёную, и свитер цвета изумруда крупной вязки.
Белые сапожки на высоченной шпильке, кожаное пальто синего цвета, и спустилась вниз. Очень им не понравилось, что я села за руль, и Иван Николаевич даже предложил поехать на его машине.
- Ни за что не сяду в этот российский металлолом, - я щёлкнула брелоком, и мы сели в джип. Я сразу въехала в левый ряд, и прибавила скорость.
- Я же говорил! – подал голос сзади Иван Николаевич, - и не
надо так гнать! Макс, а ты чего молчишь? Она же правила
движения нарушает.
- Пап, успокойся, это же левый ряд, тут все гонят. Викуль, действительно, ты можешь ехать потише?
Я сверкнула глазами, но его замечание проигнорировала, и спокойно доехала до дома Насти.
- Привет, - открыла она мне дверь, - заходите, я как раз все коробки вытащила, у меня пластинок этих целая сотня, полно всяких исполнителей.
Макс тоже проявил интерес, а я подумала, хорошо, что мы Ивана Николаевича в машине оставили, а то не дал бы спокойно посмотреть.
Сама не знаю, зачем я его позвала, наверное, из природной вредности. А ещё потому, что он дома сидит безвылазно, смотрит свой футбол, а искусством совершенно не интересуется. Ладно, сходим на выставку, выпьем чаю в японском кафе, и я отправлю его домой. В такси посажу.
Я забрала больше половины пластинок, старинные статуэтки из фарфора, а потом Настя принесла красивую бархатную коробочку.
- Может, вы и это возьмёте?
В коробке лежала роскошная булавка-брошка, выполненная в форме стрекозы, и усыпанная изумрудами, и мелкими рубинами.
- Это мне тоже от бабушки досталось, - погладила она брошку по камушкам, - только куда мне её надевать? Мне за неё голову оторвут, а вы на всякие приёмы, наверное, ходите.
- Такую вещь ещё оценить нужно, - задумчиво проговорила я, и развела кипучую деятельность.
Мы съездили к ювелиру, потом в банк, Иван Николаевич заметно нахохлился, и всю дорогу бурчал.
На выставку мы всё-таки попали, и это оказалось очень интересно, да только мои спутники зевали.
- Ни черта не понимаю, - подошёл он ко мне, - слушай, может, лучше я домой поеду. Я всё понимаю, ты меня вытащить в свет хотела, да только я этого не воспринимаю.
- Ладно, - посмотрела я на часы, - сейчас такси вызову, а вы точно зелёного чаю не хотите? Они тут церемонии устраивают.
- Не хочу никаких церемоний, а зелёным чаем ты меня уже
дома достала, - и я вызвала ему такси, и отдала брошь, чтобы
он увёз её домой.
- Куда отец подевался? – материализовался около меня Максим.
- Я его вместе с брошью домой отправила, - со вздохом сказала я, - неудачная была идея, пойти втроём на выставку. Он меня основательно допёк своим нытьём.
- А я знал, что так будет, - пожал плечами Максим, - ты что-то там про чай говорила.
- Пошли.
Мы ещё погуляли вдвоём, потом позвонила Ангелика Александровна, и её сухой тон не предвещал ничего хорошего. За рулём был Макс, и я могла беспрепятственно разговаривать по телефону.
- Эвива, где ты сейчас находишься? – ледяным тоном осведомилась она.
- В машине еду, - ответила ей я, - а что такое?
- Моя сестра видела тебя с другим мужчиной! С каким-то качком! Она только что позвонила мне! Как это понимать?
- Наверное, милейшей Марианне Александровне стоит сходить к окулисту, я только что из своего посёлка выехала, и из дома ещё не выходила.
- Правда? – растерянно спросила она, - ладно, жду тебя в пять часов у нас, и не забудь платье.
- Тогда до вечера, - я убрала телефон, и улыбнулась Максу, - сегодня мы избавимся от матери Марата. Вечеринка в
« Корсаре » начнётся в шесть часов, приезжай к семи, и я изображу коварную аферистку, которая свела с ума её гениального сыночка.
- Не проще ли сказать ей: я не люблю вашего сына, у меня замечательный брак, и до свиданья.
- Наверное, так будет проще, но мне жалко Марата, - со вздохом сказала я, - она его с потрохами съест, а мне нужен человек, который мне программы настроит, да и друг он замечательный.
- Что это за мать такая, готовая родного сына с потрохами съесть? – возмущённо воскликнул Максим, - и сколько этому Марату годков?
- Как и тебе.
- С ума сойти! – покачал головой Макс, - и чего он с ней живёт? Давно бы взбрыкнул, и ушёл бы из дома.
- Да он слабохарактерный, а она танк. Будет потом его пилить,
названивать, сваливаться с сердечным приступом, будучи при этом живее всех живых. Это такая особь! А он не может не прийти к матери, которая с приступом валяется, вообщем, она его уже доконала. Гениальный математик у мамочки под крылом, и она жаждет его выдать замуж за девушку, которая будет любить его, а не его деньги.
- А он много зарабатывает?
- Порядочно, и вот это кольцо он мне подарил, - открыла я ящичек, и вынула сапфир, - и рубины тоже. У него таких вещиц видимо-невидимо, он далеко не бедный. И ещё я понимаю, что она мне просто жизни не даст потом, если я ей скажу, что просто не люблю её сына. Будет мне звонить, являться к нам домой, и тебя допекать. Две Марьяны Георгиевны тебя вряд ли устроят, а они друг друга стоят. Я их уже пыталась столкнуть лбами.
- Мою милую тёщеньку и эту фурию?
- Ага, и маман так орала, что стёкла звенели. Правда, по нашей с ней договорённости, но Ангелика Александровна была в шоке. Маман всех перебрала, и мужей моих вспомнила. И даже заявила, что Дима всех претендентов на мою руку покалечил.
- Выдумщица! – не удержался Макс, - а что Ангелика Александровна?
- Кажется, была напугана перспективой, что её сыночку могут порезать, подстрелить, и рёбра переломать.
- И не отказалась от тебя? – искренне поразился Макс.
- Ты же слышал наш разговор, еду сегодня в ресторан.
- Обалдеть!
Дома я не стала терять времени зря, приняла ванну с лепестками роз, сделала себе розовую маску. Положила в пакет платье, туфли, и рубиновый гарнитур, а потом позвонила Ангелика Александровна.
- Как ты смотришь на то, чтобы съездить в салон красоты? Знаю одну мастерицу, она замечательно делает маникюр, и сделает тебе причёску, высокую.
- Не хочу высокую, - упрямо сказала я, - с тиарой не идёт.
- Так ты поедешь?
- Конечно, - и она назвала адрес салона.
Я быстро влезла в бриджи, застегнула молнию на сапожках, и
натянула свитер, схватила с вешалки пальто, и бросилась вниз.
- Милый, ты обо мне не забудь, - шепнула я Максу, который в это время с отцом смотрел футбол.
- А ты куда собралась? – тут же отреагировал Иван Николаевич.
- Дела у меня, - кратко ответила я, и вылетела из дома.
- Викуль, подожди, - из дома выбежала Мирослава, - подбрось меня до центра, а там я на метро.
- Без экстрима жить трудно, - сдавленно хохотнула я, открывая дверцу машины, - залезай. Давай, лучше я тебя до радио довезу? Мне как раз по пути.