Страница 14 из 62
Нельзя было не улыбнуться, когда она, тряхнув головой, отчего ее пышные каштановые волосы рассыпались по плечам, указала на покинутый нами подвал и весело изрекла:
— Ну и зверинец. Идиот на идиоте, честное слово.
— А вы давно с ними связались? — невольно подстраиваясь под ее тон, спросила я.
— Как сессию сдала и от родителей сбежала. Замучили соблюдением приличий, я и перебралась к подруге. Они бы меня за эти вот штанишки, — указала она на свои джинсы, все сплошь в заштопанных разрезах, — просто расстреляли бы.
— А где вы учитесь?
— На четвертом курсе МГУ, на английском факультете. Спецуха у меня интересная. Сравнительная лингвистика староанглийского и современного разговорного языков.
— О-о! — с уважением сказала я. — Наверное, это ваши куски самые профессиональные. Не вы переводили из… — назвала я один из женских романов, который недавно редактировала, — с пятой по двенадцатую главу? Там еще было довольно забавное описание похищения главной героини.
— Я, — кивнула Юля и неожиданно хихикнула, — ее звали Джулия. Я долго смеялась над этим совпадением.
— Почему?
— Да потому что со мной не так давно то же самое приключилось.
— То есть?
Юля ловким щелчком отправила окурок в лужу:
— Похитили меня, бедную.
— Д-да?
Я невольно сделала шаг назад. «Зачиталась девочка!» — мелькнуло в моей голове.
Юля заметила мое безотчетное движение, но нисколько не обиделась, а весело сказала:
— Не верите? А зря. Будь вы знакомы с моим папашей, он бы вам подтвердил, что это чистая правда. Был такой эпизод в моей биографии!
Странная девица. Я закурила вторую сигарету и спросила:
— И как же это произошло?
— Как все похищения. Заманили, опоили и утащили на дачу, куда-то в жуткую глухомань. Жаль, всего два дня там продержали, я не успела полностью свой план выполнить, разнести всю их фазенду по дощечке.
Я не знала, верить ли неожиданному заявлению этой хипповатой девчонки, но тут из подвала выглянул наш «поросенок» и помешал мне продолжить расспросы, капризным тоном спросив:
— Юлия Алексеевна, а вы мне кусок «Ночного пожара» вернули?
— А как же, еще месяц назад отдала вам в собственные руки.
— Я не могу его найти!
— Он был в такой папочке зелененькой, вы его куда-то на стеллаж засу… то есть положили.
— Черт знает что, — проворчал «поросенок» и исчез, словно провалился в люк.
— Из-за чего же они на вас покусились? — спросила я, решив поддержать ее шутку. Если это, конечно, была шутка.
— Из-за папашки, разумеется, чтобы оказать на него давление.
— Так вы дочь обеспеченных родителей? «Новых русских»?
— Я дочь жуликов, — лучезарно улыбнулась она и пояснила, видя мое недоумение: — У папашки своя газета была, а этим типам нужна была какая-то офигенно крутая реклама. Он им в такой форме за мое освобождение и заплатил. А потом у них дело лопнуло, они деньгу огребли и смылись, а папашину газетку закрыли. Доигрался.
Меня внезапно осенило.
— А как его газета называлась? Случайно не «Экономика и коммерция»?
— Она самая. Батя уже все локти себе изгрыз, да поздно.
Я подняла глаза к небесам, благодаря их за этот неожиданный подарок, а затем спросила, сдерживая волнение:
— Так вас зовут Юлия Алексеевна Мордвинова?
— Ну да, — Юля посмотрела на меня с веселым недоумением, — а что?
Я схватила ее за руки и с жаром затараторила, путаясь в словах:
— Юля, это судьба! Вы себе не представляете… мне надо столько вам рассказать. И узнать все-все об этом вашем похищении! Меня ведь тоже впутали в эту историю, правда, как бы поточнее сказать, с другой стороны.
— Да ну? Вас что, тоже похищали? — с интересом спросила она.
— Нет, слава богу, пока никто не покушался. Мне кое-что другое подстроили! Поедем ко мне, я все расскажу.
— Сейчас не могу, — Юля посмотрела на свои огромные мужские наручные часы, — мне еще кое-куда забежать нужно. А вот к шести вечера, пожалуй, сумею. Вы где живете?
Я подробно записала ей свой адрес и телефон и, заручившись твердым обещанием, что она непременно приедет, полетела домой, даже позабыв узнать у Ирины Львовны, когда мне приходить за деньгами.
Вбежав в квартиру, я, не снимая куртки и кроссовок, бросилась к телефону.
Макар Захарович поднял трубку сразу, как будто дожидался моего звонка.
— Это я! Угадайте, кто ко мне сегодня в гости придет?
— Неужто Вадим объявился? — оживился старик.
— Нет, но этот гость еще интереснее. Дочь Мордвинова!
— Ну, дела. Как это ты ее поймала?
Я рассказала.
Макар Захарович только хмыкал и гмыкал, а потом предупредил:
— Ты не всему верь, что она там тебе наплетет. Похищение какое-то, ишь ты… У нас пока, слава богу, не Чикаго.
— Обещаю, я буду жутко недоверчивой.
— «Жутко» не надо, а то она просечет. Кстати, ты оказалась права. Мордвинов-то на «Щелковской» проживает.
— Ура!
— Чего «ура»-то? Это как раз не самое главное. Тебя там уже понесло, что ли? Угомонись! И как его дочь уйдет, сразу звони.
— Разумеется. А вы думаете, она похищение выдумала?
— Может, и нет. Запоминай каждое слово и постарайся узнать, не участвовал ли твой неуловимый Вадим и в этом дельце.
Я еще не успела ликвидировать все последствия партизанского налета на свою квартиру, но так вышло даже лучше.
Войдя, Юля с любопытством огляделась, а я заметила:
— Вполне возможно, что у меня порезвились те же, кто вас похищал.
— И давно это произошло? — живо спросила девушка.
— Полторы недели назад. Сейчас расскажу. — И я коротко изложила основное.
Слушала Юля, нахмурив брови и напряженно о чем-то размышляя, отчего ее лицо приобрело подобие серьезности.
— Опять частный детектив, — резюмировала она. — Persona suspecta[1], хм. Не может быть, чтобы это оказалось простым совпадением.
— Почему — опять? — удивилась я.
— Сейчас объясню. Это у меня, как всегда, слова впереди мыслей скачут. Просто в мою историю тоже какой-то частный сыщик затесался.
Так. Как сказала бы Алиса, «все чудесенее и чудесенее». Или что-то вроде этого. Я осторожно спросила:
— А вы о своем хоть что-нибудь знаете?
— Почти ничего. Я его даже не разглядела толком. Меня держали на втором этаже какой-то дачи. Я только увидела, что подъехала машина, из нее вышел тип в вязаной спортивной шапочке и темных очках. Как у тонтон-макута.
— А машина какая?
— «Ауди», кажется. Ярко-красная. По-моему, такой цвет называется «коррида».
— Да, не похоже что-то. Хотя в наше время машину раздобыть легко, если деньги имеешь.
— У него еще усы были, — вспомнила Юля. — Он все время, пока к дому шел, рукой их поглаживал.
«Явное не то, — подумала я. — У Вадима никаких усов нет. Может, раньше и были. А разъезжал он, когда мы познакомились, на том замечательно красивом синем «Форд-Эскорте». Хотя это тоже еще ни о чем не говорит».
— Как в поговорке, без поллитры не разобраться, — ухмыльнулась Юля, видя мои затруднения с опознанием.
— А кстати, Юля, как вы относитесь к холодному пиву?
— С полным одобрением.
Мы сбегали за пивом, распили по баночке светлого «Хольстена» и перешли наконец на «ты», после чего наше общение потекло намного свободнее.
— Итак, — подытожила я, — и в твоей, и в моей историях действует некий частный детектив, но мы не можем установить, одно ли это лицо. Есть у меня, правда, идея, как это проверить косвенным образом. Скажи, а где твои родители живут?
— На «Щелковской», а что?
«Совпадает! Лелик — Алексей Петрович — Юлия Алексеевна!»
— И давно? — замирающим голосом спросила я.
— Да лет семь уже, наверное.
Юля ждала ответной реакции, а у меня язык не поворачивался рассказать, что я незаконным путем попала в квартиру ее родителей и, как в сказке про трех медведей — «Кто ел из моей миски?» — попивала там их мартини и прочее.
1
Persona suspecta — подозрительная личность (лат.).