Страница 42 из 66
Первое, что меня прибило, это взрывная волна запаха духов. Я была на расстоянии тридцати футов, так что решила, что она чрезмерно щедро надушилась. Но затем я осознала, что это было не узнаванием запаха, - он также хранился и в моей собственной обонятельной памяти. Как, черт возьми, такое могло быть?
Все это время я наблюдала, как она продвигается с нижней части зала к верхней, в углу которой стояла я сама. Здесь располагалось некое подобие помоста, и к нему-то она и направлялась. Я все пыталась разобраться, как и где раньше я могла чувствовать этот бесценно дорогой аромат. Никто в моем мире, даже в лживом мире, недавно дарованном мне МЕТА, не был когда-либо достаточно состоятелен, чтобы позволить себе подобный парфюм. Деметра, без сомнения, разработала для себя эксклюзивную ароматическую смесь. La Verte. Такое имя дала духам Джейн: «Зеленый».
Без туфлей в ней меньше пяти футов семи дюймов, я бы сказала, пять и пять. Худая, тот здоровый, лощеный, голодный, загорелый тип худощавости, который может появиться только у некоторых пожилых женщин, и который позже может перейти в тощее состояние, но не в ее случае, ведь она постоянно подпитывается многократными омоложениями. Я бы дала ей пятьдесят восемь. Ну, может быть, пятьдесят. Но ей, конечно, сейчас семьдесят пять. Волосы у нее больше не блондинистые. Она сделала своеобразную уступку собственному возрасту, и все мы видим ее сейчас перешедшей к самому неземному оттенку светящегося бледно-серого –кнастоящему платиновому цвету. Чтобы разглядеть цвет ее глаз, я стояла слишком далеко. Но вечернее платье на ней мягкого металлического оттенка отливало серебристо-зеленым, с подкрадывающейся радужностью розово-лилового. И за ее головой был развернут воротник, будто раскрытый веер какой-то ящерицы, испещренный фиолетовыми пятнами.
Пока она проходи к возвышению, несколько раз Деметра останавливалась и разговаривала с горсткой людей, даже пожала несколько рук своей худой, сильной, увешенной драгоценностями рукой, подобие древней королевской прерогативы.
И все вокруг были настолько впечатлены, напуганы ею, так обожали ее.
Она ни разу не взглянула на нас, лишних тут людей, не достаточно важный, чтобы выстраивать нас на маршруте совей процессии.
Джейн была в числе той небольшой группы, что двигалась за Деметрой. Она уложила в прическу свои белые волосы и надела другое просто черное платье. Я подумала, что цвета Джейн когда-то были павлиньи: бирюзовый, зеленый, фиолетовый. Теперь такие цвета на Деметре. Тирсо с Джейн не было, либо он отказался идти, либо ему отказали во входе, или же Джейн так рассудила. На ее лице было крайне пустое выражение, и она улыбалась людям, которые заговаривали с ней, отвечала им как очередной робот, но на этот раз не полностью запрограммированный.
Они прошли мимо, в зону, где стояла я, и поднялись на возвышение.
И тут я вспомнила, где раньше чувствовала запах La Verte.
После Верлиса, в тот второй раз в России. Я выходила на улицу, вернулась, и когда поднималась в лифте, шла по проходу к своей двери – тогда. La Verte был повсюду. И теперь только я понимаю, что это было, потому что эти духи всегда носила и попрежнему носит Деметра.
Деметра была в моей квартире. Зачем? Зачем?
- Ох, вот ты где. Прости, что бросил тебя. Тут Джейсон несколько напрягается из-за нее. И я просто его успокаивал. Ради всего святого, он ей нравится! Он же протеже Платиновой Леди.
Ализарин вернулся, горящий какой-то личной победой в любовной игре.
Я неопределенно кивнула.
Весь в возбуждении, он продолжал:
- Он такой одиночка, этот Джейсон. Ему действительно нужен кто-то, чтобы присматривал за ним. Он же блестящий человек, знаешь ли. Поэтому Мадам Дракониан выбрала его в Первое Подразделение. Она его еще ребенком знала. У него полно денег – в работе он не нуждается, - но если ты гений, этим нужно пользоваться. Но, опять же, это жуткое дело с его сестрой.
Что-то зашевелилось в моем мозгу. Мое сознание будто расщепилось пополам: одна часть наблюдала за стоящей на помосте Деметрой, окруженной подхалимами, другая часть заглядывала в глубины памяти.
Я услышала свой смущенный голос:
- А это, случайно, не Медея?
- Точно. Да, Медея, сестра Джейсона. Ты слышала об этом?
- Что-то было. Не могу толком припомнить.
- Она умерла, Лорен, - пробормотал Ализарин тихим трагичным голосом. – Она утонула рядом с их прибрежным домиком в Кейп Анджел[1]. Настоящий мухосранск. И их отец тоже там умер, на своем катере. Ты можешь в это поверить?
Джейсон и Медея. Помним ли мы их? Думаю, да. Злые близнецы, которые просачиваются сквозь Книгу Джейн. Он сделал сложный чип для слежения, и оба они прицепили его к Джейн и, таким образом, неминуемо загнали Сильвера в ловушку.
Джейсон был в этом хорош. А теперь эти чипы повсюду. Заслуга Джейсона?
Интересно, как на самом деле умерла Медея? И их отец, с которым, как писала Джейн, у близнецов все время были не лады, как умер он?
Джейсон.
Ализарин питает симпатию к Джейсону.
Две разделенные половинки мозга захлопнулись обратно в мой единый, целый, ограниченный разум, когда кто-то на помосте привел в действие аудио систему. Прозвучали краткие фанфары, и все комната взорвалась очередным шквалом аплодисментов Платиновой Леди.
Её колос один из тех, которые можно сравнить с ограненным алмазом, но несколько грубоватым на краях. Получившая ораторское образование, она может опустить голос до глубокой, мурлыкающей октавы, а затем превратить его в твердый гранит. Мы все время слышим так разговаривающих людей, - по ВУ. И это становится однообразным.
Что она сказала? Да не так много. Она поблагодарила нас всех, отметив, как успешна оказалась линия роботов МЕТА, и что все это благодаря таланту и обязательствам каждого в этой комнате. Она назвала несколько имен и продукций – но упомянутые роботы не относились к типу человекоподобных. Затем она перешла к делюкс линии. Она не звала их «командой». Она назвала каждого по имени, начиная с астерионов и заканчивая, без комментариев, сильверами. О предыдущих моделях она ничего не сказала, как и о каких-то нестабильностях в них, и о беспокойствах, связанных с нынешней партией. Я оглянулась, чтобы увидеть, почувствовал ли кто-нибудь жуткую двуличность всего этого. Но казалось, никто ничего не заметил. О, да они были просто пьяны, накурены, посреди столов даже были разложены лакомые кусочки – наркотики высшего сорта, легальные для частного использования, с четкими бирками и множеством жадных потребителей вокруг.
Если что-то и знал о технических неполадках, то не проронил и слова, не подал и виду. Возможно, они не могли даже думать об этом. Только представьте их, смывающих в душе все тайное дерьмо, которое они могли подхватить за весь день под теплым крылышком МЕТА.
- Я очень рада, что сегодня, - говорила Деметра, и ее голос спустился до низкого мурлыканья, - моя дочь Джейн смогла отметить с нами это событие, несмотря на свой плотный график выступлений по Европе в качестве певицы. – Джейн не отреагировала, она только слегка улыбнулась публике, а Деметра холодно приобняла дочь, будто желая ее заморозить. Теперь они были одного роста, но на Деметре были семисантиметровые каблуки. (Я могла представить себе их встречу в библиотеке, Деметра, возможно, говорит: «Так, дорогая, ты же знаешь, что черный не твой цвет». Или делает какое-то замечание по поводу «плотного графика певицы» Джейн – который, похоже, не относится к профессиональной музыкальной деятельности). Но Джейн выросла, а Деметра дала усадку. Так всегда происходит.
Толпа снова поревела, некоторые даже просвистели «Джейн» - Эй, да ладно, это все не важно, вся семья здесь. Деметра поцеловала дочь в щеку. Я вспомнила Иуду Искариота. Возможно, это был бы более подходящий псевдоним, чем Дракониан. Имя предателя.
Говорила ли Деметра что-то еще? Я перестала следить. Она присела, а Джейн скромно отступила назад от света рампы, подальше от матери. И теперь какой-то парень в шелковой однушке объявлял, что нам предстоит увидеть демо-кульминацию нашей работы. Огни стали затухать.