Страница 13 из 54
- В этом деле и не знаешь, что может оказаться главным, - вздохнула я, и вынула вторую шоколадку, - важна любая мелочь, чтобы было, за что зацепиться. Ты лучше скинь мне по электронке, и о Тимошине всё, и о марке.
- Ладно, - и он отключился, а я поехала домой.
У меня там Кира, и я не знаю, что с ней делать. Где ей жениха искать, я тоже не знаю, и голова забита другим. Надо мной висит недописанная статья, и ещё Марат озадачил.
С этими мрачными мыслями я приехала домой, и вошла в прихожую. Бросила сумку на столик, скинула туфли...
- Мамочки! – заорала я не своим голосом, и плюхнулась на
пуфик, стоящий в прихожей. Мои связки парализовало, и я чуть не задохнулась, чуть в обморок не упала прямо с этого пуфика. Прямо на меня смотрела... сама Медуза Горгона.
Только придя в себя, до меня дошло, что она и не думает шевелиться, что-то с ней не то... Да это же статуя!
- Ты уже пришла, - выбежала в прихожую Кира, - ты не пугайся, она не настоящая, - кивнула она на страшилище, - это твой Дима привёз. Сказал, что она вся из чистого золота, что ты так хотела.
- Он сейчас здесь? – свистящим голосом осведомилась я,
вставая с пуфика.
- Он пьёт кофе на кухне, - ответила мне Кира, и я понеслась туда.
- Привет, - улыбнулся он, как ни в чём не бывало.
- Привет, - иезуитски улыбнулась я в ответ, схватила пластиковую ёмкость из-под кофеварки, прямо с ароматным напитком, и вылила ему на голову.
- Да ты больная! – вскочил он на ноги, - ты меня обварила!
- Естественная реакция на сердечный приступ, который меня чуть не хватил, когда я этого золочёного монстра увидела в прихожей! – заорала я в ответ, - убери это немедленно!
- Ты сама просила, - огрызнулся он, отряхиваясь от кофе.
- Я тебя просила? – взвизгнула я, - точно, ты меня так достал своими подарками, и своим скулёжем о любви, что я огрызнулась на тебя. А ты решил меня до инфаркта довести, и не прикидывайся дурачком, и не говори, что не понял меня. Ты всё прекрасно понял, и решил в своей обычной манере поиздеваться! Значит так, слушай меня внимательно, чтобы этого золочёного страшилища здесь больше не было!
- Оно не золочёное, а из чистого золота, - недовольно буркнул Дима, а я стала икать, и налила себе стакан воды. Потом выпила ещё один, на третьем почувствовала, что меня сейчас стошнит от воды, и шумно вздохнула.
- Она из чистого золота?! – ошарашено переспросила я.
- Ну да, - просто ответил он.
- Да ты ненормальный! – застонала я, - чтобы этого здесь не
было! Ты только делаешь, что всякие подлянки мне устраиваешь!
- А ты вернись ко мне, и всё будет нормально, - прожёг он
меня глазами.
- Убирай отсюда статую! – затопала я ногами, и запустила в него стакан.
Димка ловко увернулся, стакан угодил прямо в шкафчик, и осколки разлетелись по полу.
- Извини, но это невозможно, - покачал он головой, - ты не представляешь, чего мне стоило её в дом затащить. Анфиса Сергеевна лежит с примочкой на голове, я ей успел объяснить, что к чему.
- Странно, - язвительно процедила я.
- Что тебе странно? – поднял он брови.
- Что ты не сыграл с ней такую же шутку, что и со мной, - скрипнула я зубами.
- Ты меня совсем за изверга считаешь? – прищурил он глаза, - я и тебя пугать не собирался, только что звонить тебе хотел, а ты приехала.
- Да мне наплевать! – вскричала я, - и чтобы завтра статуи тут не было! Ты меня понял?
- Ничего я не понял, - ответил он, вылетел из кухни, а я за ним.
- Дима! – крикнула я, находясь на грани истерики, но он послал мне воздушный поцелуй, и быстро убежал, а я
беспомощно поглядела на статую.
Вот ведь паршивец! Поглядел на мою реакцию, и поспешил ретироваться. Я должна ему отомстить, только я пока не знаю, как.
Чертыхнувшись сквозь зубы, я пошла на кухню, достала из холодильника солёную скумбрию, серый хлеб, и сделала себе бутерброд. Налила стакан тёплого и сладкого молока, и стала ужинать. У меня от злости прорвался аппетит, невзирая на то, что я уже съела две шоколадки. Чуть позже из коридора послышался истошный вопль, понятно, Макс вернулся со службы, и нос к носу столкнулся с мифической подругой.
- Что это такое? – слабым голосом спросил он, появляясь на пороге кухни, - это случайно не Дмитрия проделки?
- Какой ты догадливый, - ухмыльнулась я, и вынула из
холодильника его любимое мясо, запечённое в фольге.
Сделала ему бутерброды, и налила рыбного супа, а в
микроволновку засунула ватрушки.
- Что он вытворяет? – со злостью воскликнул Максим, и сел за стол, - меня чуть Кондратий не хватил, когда я это увидел.
- Ничего, - иронически произнесла я, - зато наши дети и внуки не умрут от голода, будут откалывать по кусочку от золотой подруги, и относить в ломбард.
- Так она что, золотая? – у Макса даже голос сел, - из чистого золота?
- Ты сегодня поражаешь меня своей догадливостью, - продолжала злиться я.
- Ты из-за чего такая? – поднял Макс на меня зелёные глаза, -
на Димку дуешься, или я чего не так сделал?
- Он меня достал, - всхлипнула я, и плюхнулась на стул, - сил моих больше нет. И сделай что-нибудь, - истерически завизжала я, - убери Горгону из прихожей!
- Милая, не надо так кричать, - бросился ко мне Максим, - но золотая Горгона в человеческий рост – это очень даже круто!
- Ты тоже решил поиздеваться? – заорала я на него.
- Вика, успокойся, я тебя прошу, - стал крутится он вокруг меня, - я не издеваюсь, просто пытаюсь разрядить обстановку, как могу.
- Тогда убери статую из прихожей, - со злостью рявкнула я на него, и убежала в спальню. Через пять минут Макс ворвался
следом, схватил меня в объятья, и стал целовать, приговаривая:
- Ты не переживай, наплюй ты на эту статую, он же хотел вывести тебя из равновесия. И ведь ему это удалось.
- И ведь он не успокоиться, - прошептала я почти спокойным голосом, - он так и будет меня доставать, пока я не сдамся.
- Но ты ведь не сдашься? – поднял на меня глаза Максим.
- Никогда, - жарко заверила я его, - а теперь поцелуй меня.
Утром я одела короткие, клешёные шорты красного цвета, красную, строгую блузку, красные босоножки с ремешками до колена, и спустилась вниз.
Кира даже закашлялась, когда меня увидела, и подавилась апельсином, который в это время ела. Мы с ней уже побегали, и теперь она с задумчивым видом трескала фрукты. Вот уж странное дело, она стала слушаться меня во всём, и перестала всё время жрать. До неё словно дошло, что худенькой быть гораздо лучше.
- Знаешь, на кого ты похожа? – спросила она меня, разглядывая
мой наряд, но в её взгляде вместо укоризны читалось восхищение, и даже лёгкая зависть. Чувствуется, она сама была бы не прочь такое одеть, если бы фигура была соответствующая.
- Можешь не говорить, - усмехнулась я, и налила себе кофе.
В моей сумке зазвякал ноутбук, извещая, что пришло письмо. Я отложила печенье, которым хрустела в это самое время, и открыла компьютер. Марат прислал мне целый отчёт, и я стала изучать информацию.
Марат хоть и был знаком с Эдуардом Петровичем с детства, но знал его плохо. О своей юности тот ни с кем не говорил, и темами для беседы у него были – искусство, литература, марки, которые он любит больше всего на свете.
Это респектабельный господин, уверенный в себе, и твёрдо идущий к своей цели, не сворачивая с пути, и добившийся определённого успеха.
Марат видел в нём пример для подражания, слишком уж умный этот человек, и именно благодаря ему Марат выбрал свою профессию.
- Высшая математика очень пригодится тебе в жизни, - говорил
Эдуард Петрович, когда Марат ещё был мальчишкой, - если ты будешь идти только по одному, только по одному, повторяю, чётко намеченному пути, ты добьёшься успеха. Нужно только быть упорным, постараться занять своё место под солнцем, нужно идти напролом, но в то же время деликатно. Ты понимаешь меня?