Страница 33 из 40
- Меня закодировали, - процедила Вероника.
- Да, - кивнула я, - но, чтобы никто не о чём не догадался, ты пила чай, настоянный на кинзе. Кухарка, - кивнула я на
Элиссон, - рассказала мне, что с недавнего времени ты полюбила кинзу. Я это сначала не сопоставила, но глаза у меня открылись, когда я нашла фляжку в своей сумочке. Ты настолько привыкла лакать из этой фляжки, что, когда мы были после тенниса в ресторане, ты сказала мне, что не будешь пить вино. Мол, за рулём. Но ты постоянно, всё то время, что мы гуляли по городу, лакала из фляжки. Странные получаются несостыковки. И Элиссон мне сказала, что ты никогда не мучилась похмельем, и ещё один факт, который заставил меня задуматься. По себе знаю, после того, как много выпьешь, память восстанавливается не сразу. Ты в вечер нашего знакомства была пьяна в стельку, и перед тем, как Сергей увёл тебя спать, ты хотела показать мне орхидеи. И ты вспомнила об этом на следующий день. Как ты могла об этом вспомнить? Ты говорила это уже в полубессознательном состоянии. Что из этого следует? Ты вовсе не была пьяна, ты ловко притворялась. Потом ты задушила Шеллу своим поясом. Задушить человека не так-то просто, для этого требуется хорошая физическая подготовка, если это женщина. Сначала я думала, что виноват в смерти Шеллы Сергей, но, когда я разгадала загадку с ребёнком, поняла, что он тут ни при чём.
- Но ты нас в тюрьму засадила, - воскликнул в возбуждении Сергей.
- В тот момент я ухватилась только за лежащее на поверхности, - развела я руками, - я только потом поняла, кто виноват во всём этом. Ты занимаешься теннисом, - сказала я Нике, - я тоже им увлекаюсь. Когда я стала ходить на
теннисный корт, тренер велел мне тренировать руки. Шарики отбивать очень трудно, это не бобинтон с воланчиками.
- Ты хорошая сыщица, - горестно вздохнула Ника, - только частное сыскное агентство открыть остаётся.
- И ещё одна деталь меня удивила, - сделала я вид, что не заметила её слов, - зачем Ларисе понадобилось уезжать? Уезжать с чужим ребёнком? Она только помочь тебе хотела, но ты решили её убить. Оглушила при очередной встрече, отвезли к знакомому пластическому хирургу, и он сделал ей операцию, превратил в тебя, а тебя в неё. Когда она очухалась, ошалела, увидела своё отражение, и рванула к вам. Я столкнулась с Ларисой на вечере, я попыталась заговорить с ней, думала, что передо мной ты, Ника. Но она как-то странно отреагировала, сказала мне на вы, и быстро убежала. Повела так себя, будто видит меня впервые. Она пожалела тебя, а ты соблазнила её мужа.
- Я полюбила его, - тихо вздохнула Ника.
- Она тебе даже скандал устроила, она узнала об измене.
- Она сказала мне, что расскажет всё Элле, - подала голос Ника, - разве я могла допустить, чтобы всё так рухнуло? Она себе этими словами подписала смертный приговор.
- Я так и поняла, - кивнула я, и на секунду замолчала, - вот и
вся история.
- Что будет с моим ребёнком? – спросила меня Вероника.
- Ника, ты не поняла? Или ты пропустила первую часть моего повествования? Твой ребёнок мёртв. Саша умер не от удушья, а от синдрома детской смертности. В смерти твоего малыша никто не виноват, он умер сам.
- А этот ребёнок, - кивнула она на малыша, - это ведь Влад?
- Да, - ответила ей я.
- Почему всё так несправедливо? – спросила она со слезами в голосе, - когда-то я, зачитываясь своей любимой Золушкой, мечтала о принце, и о хрустальной туфельке. А что получила в результате?
- Баба-яга вы с хрустальной туфелькой, - хмыкнула я.
Она ничего не сказала больше, Галиб одел на Веронику
Медведеву наручники, и увёл её. Сергей и Элла были
выпущены под залог.
Мне эта парочка, говоря честно и откровенно, не по душе.
Но Сергей показал себя во всей своей красе, он плюнул на подписку о невыезде, подхватил Эллу с Владом, прихватил деньги Медведевой, и уехал в неизвестном направлении.
Галиб бросился было проверять все аэропорты, но Сергей оказался не так прост, как кажется.
Они уехали на судне, их следы были обнаружены в единственном порту Бангкока « Кхлонг Тойе ».
Пока Галиб дёргал жабрами, они добрались благополучно до
Китая, оттуда вылетели в Токио, и там сгинули.
Ну, а нам скоро домой. Меня в Москве, моей любимой Москве, такой дождливой и родной, ждёт ещё одно нераспутанное дело. И ещё осталась неясной история с Джеком. Он сейчас в больнице, ещё в коме, и поговорить с ним, естественно, невозможно.
Но мы ещё не меньше недели пробудем в Тайланде, и я решила оставшееся время, если будет свободное, провести в своё удовольствие. Я подожду, пока Галиб разберётся с Джеком, может, он мне что-нибудь расскажет.
После разгадки преступления, совершённого Медведевой, он меня, ну, если не полюбил, но отношение стало лучше.
Сегодня Генрих как раз отпустил меня, и мы с Димой пошли гулять по городу.
На меня неожиданно напала ностальгия, и я вспомнила, как
мы вместе гуляли по Парижу. Ели крэп, блинчики с
абрикосовым ликёром, целовались на Эйфелевой башне, и купались в море в Трувиле.
Пловец из меня никакой, и Дима учил меня плавать. У меня сердце начинает колотится, когда я вспоминаю, как мы проводили время. И мне так хочется оказаться в его железных объятьях.
Мы гуляли часа четыре, и приземлились в маленьком, невероятно уютном, я бы даже сказала, интимном, кафе.
Дима заказал нам по чашке кофе, мне пирожное с клубникой, вишню со взбитыми сливками, и по бокалу белого вина.
- Как я счастлив, - улыбнулся Дима, беря меня за руку, - плохо, что мы вернёмся в Москву, и ты будешь с мужем. Я не хочу, чтобы эта сказка закончилась. Я хочу оказаться с тобой на
необитаемом острове, - прошептал он, и мы стали целоваться.
Это был волшебный день.
Утром я отправилась по магазинам, Дима ещё спал, а я наскоро съела круассан с шоколадным кремом, выпила чашку кофе, и убежала.
Я люблю жизнь на улице, и сейчас с удовольствием пошла пешком. С интересом разглядывала витрины магазинов, надписи на незнакомом языке, нюхала всякие специи, и накупила всякой ерунды. Моё внимание привлекли ролики, и я тут же спросила, нет ли моего размера, потом подумала, и купила ролики Диме.
Сложила все свои покупки в сумки, и рванула к отелю. Это
Был настоящий кайф, гнать на роликах, и у отеля я врезалась в Диму. Он в этот момент выходил на улицу.
- Ты куда провалилась? – спросил он, и посмотрел на мои ноги, - Бог ты мой! Что это такое?
- Не хочешь ко мне присоединится? – улыбнулась я, и потрясла
пакетом, - я и тебе купила.
- А почему бы и нет, - неожиданно согласился он, - я чёрте
сколько на них не катался. Посиди тут пока, - он взял у меня
пакеты, и через десять минут вернулся.
Я чуть со скамейки не упала от хохота, увидев его в роликах.
- Да, разучился я за эти годы, - вздохнул Дима, ухватившись за ажурную решётку рядом со скамейкой, - что-то мне расхотелось кататься.
- Ну, уж нет, - засмеялась я, - давай руку.
- Я себе шею сверну, - возмутился Дима, и взял меня за руку. А мне понравилось, что он откровенно сказал, что боится кататься. Это говорит лишь об одном, что он не трус.
Трусы прежде всего лицемерят.
Это только в первый момент кажется, что забыл приобретённые навыки, но потом всё возвращается.
Через пятнадцать минут, набив пару шишек, Димка спокойно летел рядом со мной на роликах, и мне было так хорошо рядом с ним, и хотелось, чтобы время остановилось.
Почему-то, когда рядом со мной Дима, у меня в душе звучит музыка. Я слышу « Танго Банбондеон », и наслаждаюсь упоительным чувством, чувством бесконечности.
Димка вдруг схватил меня за руки, и с размаху припечатал к стене. Я хотела было возмутится, но не стала, и прижалась к нему. От его губ закружилась голова, и, когда реальность вернулась, мне безумно захотелось провалиться вне времени и пространства.
Боже мой! Что я делаю? Димка просто змей-искуситель!