Звонок на рассвете

— Слушай, Длинный, хоть ты и перекованный, а старое добро обязан помнить. Кто тебя в зоне заслонил от Жорки Бузотера?..

Этот случай Курсиш запомнил до мельчайших подробностей. Жорка — здоровенный малый с бычьей шеей — кинулся на него без всякой причины, и туго пришлось бы Сергею, но на выручку подоспел Валет. Он шепнул Жорке пару слов на ухо, и тот мгновенно остыл. Много позже Сергей узнал, что это была просто инсценировка. Валет сам уговорил Бузотера напасть на новичка, сам же и защитил. Чтоб чувствовал себя обязанным. Мало ли — авось в будущем пригодится. Вот и пришел такой момент — надо отдавать должок.

— Решил я, Серега, податься в теплые края. На первых порах мне хватит рублей триста, взаймы, естественно. При твоих доходах — это не расход. А чтоб ты не сомневался, что я тебе их верну, спрячь пока этот пакетик. Тут товару на все пятьсот.

Валет вынул из-за пазухи аккуратно перевязанный сверток, протянул Сергею. Тот медленно покачал головой.

— Денег у меня нет, я все до копейки отдаю матери. Валет презрительно оттопырил нижнюю губу.

— Маменькиным сынком заделался, пай-мальчиком стал? Ладно, черт с тобой, перебьюсь. Схорони хоть пакет до моего возвращения.

— А потом трястись, как студень, прислушиваться к каждому шороху?.. Нет, Валет, с меня довольно. Сказано — завязал, и точка!

— Дрейфишь, паскуда! — яростно замахнулся Дьяков.

Сергей перехватил занесенную для удара руку Валета и, заломив ее за спину, повел непрошеного гостя к дверям.

— Ладно, Длинный, мы еще свидимся, — шипел в тоскливой злобе Дьяков. — Ты еще меня попомнишь!..

— Гуляй, гуляй! — хмуро отвечал Сергей, выталкивая Валета на лестницу.

Спустившись вниз, Дьяков приоткрыл дверь подъезда, осторожно выглянул. Никого, путь свободен. Он поднял воротник, надвинул кепку поглубже и ходко зашагал от дома. На троллейбусной остановке дождался, пока все войдут, сам вскочил последним. Пора, пора улепетывать, но прежде надо навестить одного человека. Этот надежный, этот не продаст.

...С Эриком Заринем Валет познакомился случайно. Шел мимо школы, видит — бежит по ступенькам, размахивая портфелем, пунцовощекий мальчуган. И весь прямо-таки светится.

— Что, Шкетик, пятерку получил? — остановил его Дьяков.

— Не-а! — мотнул головой мальчуган. — Меня из класса выгнали.

— Лихо! А за какую шкоду?

— Я три раза кошкой мяукнул и два раза петухом.

— Петухом мяукнул? Ну, ты юморист!.. Дальше пошли вместе. Валет щедро угощал мальчишку мороженым, исподволь выведывая нужные сведения. Отца Эрик не помнил, тот ушел из семьи незадолго до его рождения. Мать весь день была на работе, частенько прихватывала и сверхурочные, чтобы ее единственный сыночек ни в чем не нуждался. Учился Эрик прилично, вот только ничего не мог поделать со своим веселым проказливым нравом. То принесет в школу живого мышонка — «девчонок попугать», то вымажет клеем учительский стул, то еще какую-нибудь каверзу учинит. Учителя упрекали мать за то, что плохо воспитывает, мать, ссылаясь на занятость, винила школу, что не может совладать с одним озорником...

Пока шли дебаты, кто в ответе за Эрика — семья или школа, воспитанием подростка всерьез занялся Валет. С боязливым восхищением слушал мальчишка россказни о привольной воровской жизни, полной увлекательных похождений. По речам Валета выходило, что все воры — люди смелые, умные, находчивые, и только нелепая случайность приводит их на скамью подсудимых.

— Если умненько повести дело, все будет в ажуре. Держись меня, Шкетик, со мной не пропадешь...

Впервые уверовал Эрик в удачливость своего старшего друга после того, как они вдвоем залезли в киоск Союзпечати. Валет взял деньги, янтарные украшения, а Эрику отдал марки, значки, авторучки...

— Спрячь пока у себя в сараюшке. И не забудь замки навесить. Один — на дверь, другой — на губы.

Приобщившись к тайне, Эрик заважничал, на своих однокашников он теперь посматривал свысока. «Жалкие зубрилки! Что вы знаете о романтике ночных вылазок, об опасности и риске?..»

Для Валета эти набеги были средством к безбедному существованию, для Эрика — захватывающей игрой. И уж совсем покорил Валет сердце мальчугана, открыв ему однажды свой тайник. Под выпиленной в полу доской хранился завернутый в холщовую тряпку трофейный пистолет «вальтер».

— Валера, дай подержать! — взмолился Эрик.

— На! Только аккуратней, он заряжен.

На вспотевшую от волнения мальчишескую ладонь лег пистолет — настоящий, заряженный. Вот было б здорово засесть где-нибудь в потайном месте и стрелять, стрелять, стрелять в наступающих врагов. Как в кино!.. Но ведь то кино. А в жизни: где они — враги?..

— Валера, а в кого ты собираешься стрелять?

— В кого? — прищурился Валет. — Кто будет покушаться на мою свободу, в того и выстрелю. Понял, Шкетенок?!

Эрик вздрогнул — всегда насмешливые глаза Валеры сверкали яростью. и злобой. В эту минуту подросток особенно остро почувствовал, что их ночные похождения далеко не безобидны. Валет понял, что малость перехватил.

— Я пошутил, Шкетик, — успокоил он Эрика, мягко отбирая пистолет. — Мне его подарил один хороший друг, на память. Пусть лежит, есть ведь не просит. Но смотри, если кому хрюкнешь. Из-под земли достану!..

— Могила! — поклялся Эрик, зябко поводя плечами. Теперь, когда он знает самую страшную тайну Валета, назад, к тихой, бестревожной жизни, дороги нет. А, ладно, будь что будет!..

Эрик жил на окраине, в доме, куда еще не дотянулись блага цивилизации. Валет вошел во двор, сплошь заставленный дровяными сарайчиками, свистнул. И тотчас по лестнице дробно затопотали быстрые мальчишеские ноги. Эрик сбежал с крыльца и кинулся к Валету.

— Валерка, беги, мы пропали!

— Тихо ты, шмакодявка! — Валет схватил мальчишку за шиворот и понес, как котенка, за сарайчик. — А теперь рассказывай. Четко, внятно, без эмоций!

— Косого взяли, как же это, Валера? Ты же говорил, если умненько обстряпать... Я больше не хочу, я боюсь... Это было так страшно... Я стоял в соседнем подъезде и все видел. Он шел с заложенными назад руками, с опущенной головой. Он был такой маленький и жалкий... И ничего геройского... И я представил, что и меня вот так же... И все будут смотреть, и никому меня не будет жалко... кроме мамы... Не хочу! Не хочу! Не хочу!..

— Цыц, малявка! — Валет одним ударом свалил Эрика на землю. — Разнюнился, тошно слушать. Запомни — назад пути нет, пойдешь со мной до конца. Никто нас не видел, Косой будет молчать. Я на время скроюсь, пока тут все не утихнет. Товар надежно упрятал?

— Я его дровами закидал, — всхлипнул Эрик.

— Молодец, Шкетенок, из тебя выйдет классный конспиратор. Жди, я скоро вернусь, вот тогда заживем. Но если кому-нибудь пикнешь... Ты меня знаешь, я зря болтать не люблю...

Размазывая по щекам слезы пополам с дождем, мальчишка смотрел, как его кумир, втянув голову в плечи, поспешно уходит со двора. Эрик слизнул кровь с разбитой губы и поплелся домой.

7

И снова вороватые огляды через плечо, снова привычный прием — последним в троллейбус. «Хвоста» как будто нет... Чертов Шкетенок, угораздило же его связаться с этим малолеткой. Ненадежен, как украденный паспорт. А где взять надежных?.. Нет, определенно пора рвать когти, и, видимо, надолго, если не навсегда. Здесь начинает припекать... Пока не поздно — на вокзал — и прощай, Балтика, здравствуй, Черное море... «Пистолет», — вдруг обожгла мысль. Его надо забрать любой ценой! А если засада? Жаль, Шкетик расклеился, послать бы его на пробу... Спокойно, Валера, без паники. Дома они, конечно, уже побывали, Петрович мой адрес знает. Не застали, пошли по корешам... Косой... Длинный... Старуха рассказала, что я две ночи не был, вывод — домой больше не придет. Они меня держат за умного, а я прикинусь Иванушкой. Но сперва надо проверить...

К дому Валет подкрался огородами и долго стоял за кряжистым ясенем, настороженно всматриваясь и вслушиваясь. Тишина. Безлюдье. Только в песочнице под навесом одиноко ползал белобрысый Колька — сын соседки с первого этажа. «Вымираем понемножку, — криво усмехнулся Валет. — И поиграть-то бедняге не с кем».