Столетняя война

Возможно, это было предзнаменованием неудачи, но его не приняли во внимание, и начавшая военную кампанию против непокорных шотландцев английская армия медленно продвигалась по негостеприимной земле под частыми утомительными дождями, пытаясь обнаружить противника, не стремившегося сражаться в открытом бою. Кампания закончилась отступлением изнуренной английской армии. Говорят, что пришедший в ярость Эдуард III даже плакал от крушения своих планов.

А вот для Изабеллы и Мортимера стало во всех отношениях очевидно, что шотландцев бесповоротно не победить. Даже успешные войны с северными соседями, которые вел Эдуард I, к окончательной победе не приводили. Оправившись от тягостных поражений, шотландцы возобновляли борьбу, и их новые набеги на английские земли и следовавшие за ними карательные экспедиции англичан болезненно опустошали казну английского короля и другие государственные ресурсы.

Вероятно, исходя из этих соображений, Эдуард III в мае 1328 года пришел к заключению с шотландцами Нортгемптонского договора, который признавал независимость Шотландии, а Роберта Брюса – ее королем, и, соответственно, аннулировал сюзеренитет Англии над Шотландией (провозглашенный английскими королями после норманнского завоевания Англии). По этому договору, англичане также соглашались вернуть шотландцам их национальные ценности, в том числе Черный крест (щепу, которая, как считали шотландцы, являлась частью креста Распятия), Рагманский свиток (пергамент с записью о подчинении шотландцев королю Эдуарду, скрепленный печатями наиболее могущественных шотландских дворян) и Скунский камень. Кроме того, Эдуард III дал согласие на брак Иоанны, семилетней дочери Изабеллы, с Давидом, четырехлетним сыном Роберта Брюса. Взамен Роберт Брюс согласился выплатить компенсацию в размере 20000 фунтов (1650000 фунтов по нынешнему курсу в пересчете на серебро) за ущерб, который понесли англичане в результате шотландских набегов на английскую территорию. Роберт Брюс также обязался поддерживать Англию в борьбе с любыми врагами, за исключением Франции. Других врагов в те времена у Англии не было, поэтому это обещание ни к чему не обязывало.

Заключив договор с шотландцами, Эдуард III, хотя и был молод, принял стратегически правильное решение. Раз шотландцев нельзя подчинить, надо предоставить им то, что они хотят получить за установление мира с Англией, и объединить две короны путем матримониального соглашения. К тому же теперь при очередном конфликте с французами он мог не страшиться войны на два фронта. Однако договор этот вызвал недовольство баронов, терявших в Шотландии собственность. «Лишенные наследства», как они себя называли, считали позорным подписанный с шотландцами договор, а Эдуарду приписывали государственную измену. Недовольство договором с шотландцами проявили и простолюдины. Так, в Лондоне толпа воспрепятствовала аббату Вестминстера передать Скунский камень шотландцам.

Встретив такое отношение к договору, Эдуард стал утверждать, что соглашение, достигнутое с шотландцами, – дело рук его матери Изабеллы, с которой он был вынужден согласиться, и в доказательство своего осуждения договора отказался присутствовать на церемонии вступления в брак Давида и Иоанны. В то же самое время популярность Изабеллы у англичан стала идти на убыль, и вместе с этим пошатнулась и репутация Мортимера.

В 1328 году скончался Карл IV, последний французский король из династии Капетингов, правившей более трехсот лет. Все три сына Филиппа IV (Людовик, Филипп и Карл), по очереди побывавшие на престоле, не оставили после себя наследника, но у Филиппа IV была дочь Изабелла, и она после кончины отца послала своих эмиссаров в Париж, чтобы заявить о правах на престол. Это и стало первопричиной Столетней войны.

Когда Карл IV был при смерти, его супруга вот-вот должна была родить ребенка, и король объявил, что если родится мальчик, то он и будет ему наследовать, а если девочка, то сменить его на престоле должен тридцатипятилетний Филипп Валуа, граф Анжу и Мена, сын Карла Валуа, приходившегося братом Филиппу IV. Спустя два месяца, в мае 1328 года, когда ребенок еще не родился, Филипп Валуа созвал ассамблею из тщательно подобранных делегатов, чтобы решить, кому занять французский престол. Притязания Филиппа основывались на том, что он был внуком одного французского короля и кузеном трех других французских монархов. В то же время мать Эдуарда III Изабелла была дочерью короля (Филиппа IV) и сестрой тех же трех монархов, которым Филипп Валуа приходился кузеном. Таким образом, если бы преемственность на трон решалась ближайшим родством к усопшему королю, то права Изабеллы на французский престол были бы предпочтительнее. Однако еще ни разу во Франции не правила женщина. Согласно так называемому «салическому закону» (сборнику права, принятому в шестом столетии Меровингами, династией франков), женщина на французский престол взойти не могла. (Правда, на ассамблее к этому закону не обращались – на него стали ссылаться гораздо позже, в другое время.) Но представители Изабеллы, епископы Орлетон и Нортборо, заявили на ассамблее, что нет легального основания для ее исключения из числа претендентов на трон. Они напомнили, что в Венгрии и Богемии правили королевы из боковой ветви династии Капетингов. Затем представители Изабеллы добавили, что если существует правомерное основание, запрещающее войти на французский трон женщине, то эта причина не может иметь отношения к ее сыну, ближайшему родственнику-мужчине Филиппа IV.

Однако доводы Орлетона и Нортборо не увенчались успехом. Французская знать не хотела видеть на троне ни Изабеллу, ни ее пятнадцатилетнего сына. Мало того что Эдуард был англичанином, он был еще слишком молод и мог попасть под влияние матери и ее фаворита Роджера Мортимера, подозрительной личности. Филипп Валуа, с другой стороны, находился в расцвете сил и принадлежал к одной из наиболее знатных французских семей. Поэтому представители Изабеллы не нашли поддержки на ассамблее и королем Франции был провозглашен Филипп Валуа, вошедший в историю как Филипп VI. Кроме того, Филипп решением ассамблеи стал бургомистром Брюгге взамен смещенного, имевшего неосторожность призывать своих земляков поддержать Эдуарда и в назидание другим повешенного.

Изабелла никогда не отказывалась ни от собственных, ни от притязаний своего сына на французский престол, но во время проведения ассамблеи у нее не было реальной возможности повлиять на решение. Вторжение в Англию и смещение законного короля, в чем Изабелле помогал ее фаворит Роджер Мортимер, не пользовавшийся любовью у населения и обосновавшийся при дворе английского короля, и, наконец, непопулярность заключенного с шотландцами договора привели постепенно к умалению ее доброго имени. Регентский совет королевства, проводивший свои решения от имени Эдуарда, обходился без Изабеллы и Мортимера. Как королева-мать Изабелла еще, конечно, имела право высказывать свои пожелания регентскому совету, а вот Мортимер никак не мог влиять на его действия и оставался в тени, стараясь добиваться нужных ему решений от короля с помощью Изабеллы.

Когда Филипп VI потребовал от английского короля заплатить феодальную подать за землепользование в Аквитании и Понтье, пригрозив, что в противном случае он вторгнется в Аквитанию, Изабелла поначалу решила, что Эдуарду следует отказаться, но после того как Филипп стал присваивать доходы от торговли вином, Эдуард в 1329 году приехал во Францию и в Амьенском соборе заплатил феодальную подать французскому королю. Этот акт, казалось, должен был воспрепятствовать дальнейшим притязаниям английских монархов на французский престол, но позже английская сторона заявила, что Эдуард не приносил клятвы верности французскому королю и заплатил феодальную подать по принуждению, в связи с force majeure[20]. Однако в 1329 году ни Изабелла, ни Эдуард настаивать на своих притязаниях на французский престол возможности не имели.

Правление Изабеллы и Мортимера, которое англичане поначалу встретили с одобрением как пришедшее на смену деспотичному правлению Эдуарда II, постепенно стало вызывать недовольство у населения, ибо оно принимало ту же форму стяжательства и насилия, которой придерживался прежний король вместе с ненавистными всем Диспенсерами. Изабелла оказывала влияние на нового короля, а на нее оказывал влияние Мортимер. Доходы Изабеллы значительно увеличились за счет землевладений королевы Филиппы, которыми управляла ее свекровь. Расширил свои владения и Мортимер за счет пограничных земель между Англией и Уэльсом.

20

Форс-мажор, чрезвычайные обстоятельства (фр.).