Мертвый ноль

Но как только ислам достигнет гегемонии и будет существовать без вызовов, всё изменится. Вот что ждёт нас впереди: исламская гегемония над всем миром, базирующаяся на мужественной самодисциплине, вере, послушании и долге. Вот система правления, которая будет лучше всего служить большинству людей и сделает большинство людей счастливейшими. Интеллектуалы и шутники никогда не будут довольными: в мудрости своей ислам казнит их всех. Это система, которая наконец провозгласит мечту о рае экономического и духовного равенства, где роль государства исчезнет, где каждый будет давать по своей способности и получать по своей потребности. Путь ислама — единственный путь, предначертанный путь, и я планирую это событие чтобы убедить Запад в тщетности сопротивления, в необходимости немедленно прекратить наступление на мусульманские территории и начать готовиться к наступлению Вселенского Халифата.

Аллах Акбар, Господь велик.

Штаб-квартира ФБР

Кабинет директора

Пенсильвания-авеню

Вашингтон ДС

16-45

Суэггер прошёл вперёд. Его движения были волчьими, нацеленными, мрачными, его тело- напряжённым, лицо- боевой маской. Он снова был охотником, ползущим в высокой траве. Он был ветром, зарослями, землёй. Он был снайпером.

— Несколько дней назад, — сказал он, — я посетовал на безопасность. Я сказал, что к нам кто-то проник. Помните? Была утечка. Нет никакого другого объяснения тому, как Богьер и его люди следовали за нами. Круз думал, что они идут за мной. Окада даже не говорила со мной об этом, эта тема её бесила. Мемфис предположил, что они использовали спутник. Но я заткнулся. Итак, кто-нибудь спросите меня, почему я заткнулся?

— Почему вы заткнулись, мистер Суэггер? — с готовностью спросил директор.

— Я понял, что раз это был спутник, то в арендованной машине должно быть какое-то радиоустройство. Целый час его искал. Ничего. Так если оно не в машине, то где оно?

Ответа не было.

— Ну, давайте я упрощу. У вас есть человек и машина. И оно не в машине.

— Ладно, — сказал Ник. — Я буду рыбой. Оно на человеке.

— Как оно может быть на человеке? Я долго думал над этим и пытался отследить, когда они первый раз сели мне на хвост. Это было в Южной Каролине, в Дэниелстауне. Так что я получше задумался насчёт Южной Каролины и будь я проклят, если не вспомнил о той первой ночи, когда один парень попытался меня ограбить, схватил мой бумажник, а другой человек догнал его и бумажник отнял, вернув его мне. Две минуты бумажник был не у меня. Вполне достаточно, чтобы подсунуть туда что-то, тонкое и неприметное.

— Метка, — сказал Ник. — Они подложили тебе метку.

— Уверен, что так, — согласился Трой. — RFID, устройство радиочастотного опознания. Миниатюрный передатчик. Он может быть заламинирован в кредитную карту вместе с антенной. Спутник спрашивает, где оно и оно отвечает. Если вы влезаете в это общение, то можете отследить… да, и не было ли «Блэкберри» в их джипе?

— Был, — ответил Боб. — А когда я рылся в бумажнике, то нашёл там карту «Америкард». Но я ненавижу большие банки, так что не имею с ними никакого дела. Я не клал её туда, но как тупица носил её с собой везде и они пасли меня. Так они вышли на дом филиппинцев в Пайксвилле и на автомойку в Балтиморе.

— Очень полезная технология, — сказал Трой.

— Ну да, — продолжил Боб, — сначала я подумал: выброшу эту штуку и всё на этом, а потом решил, что не стоит. Это можно обернуть против них. И поэтому я захотел ту встречу. У меня появилась самонадеянная мысль, что я смогу приметить нашего человека. И он выдал себя, думая, что задружится со мной. Старый приятель Тед Холлистер. Как только он выдал себя рассказом о винтовке, я понял, что он задумал что-то. Я поднёс его портфель, но перед тем как отдать ему залез туда. В этом он как я: собирает своё барахло, но не вглядывается, не перерывает там всё. И есть шанс, что карта ещё там, в его портфеле- где бы он ни был. И вы можете его отследить.

— Куда это нас приводит? — спросил Ник.

— К MQ-9. К «Жнецу».

Военно-воздушная база «Крич»

Операционный центр

Индейские ручьи, Невада

21-20

Неделей позже

— Ну, — сказал полковник, протянув руку, — добро пожаловать снова, мистер Суэггер. Теперь, поскольку я знаю, кто вы, я не буду таким тупоголовым воякой. Поздравляю и всё такое. Простите, что держали вас за дурака в прошлый раз.

— Ерунда, полковник Нельсон, — ответил Суэггер. — Я счастлив быть здесь в этот раз и рад, что тут всё в таком порядке.

— Нам лучше сюда пройти. Она следит за ним уже долго и готовится стрелять. Вы приехали, чтобы посмотреть на это, так?

— Да. Хотелось бы видеть этого господина выключенным.

— Мы его не только выключим, но и по ветру развеем.

Они шли по операционному центру, просторной тёмной пещере, наполненной звуком кондиционеров и щёлкающих клавиш и свечением мониторов, позади операторов, работающих с приборными панелями, мимо баннеров, на которых было написано: «Доберись до них, ковбой», «Убей тряпкоголового», «Возьми «Жнеца», дорога ждёт» и «Убийство- наша работа».

Но это было не единственное различие. Молодые операторы носили бейсболки и ковбойские шляпы, на панелях управления стояли кружки, некоторые жевали зубочистки или незажжённые сигареты, на руках у некоторых были перчатки без пальцев. ВВС? Никогда не слышали. Было больше похоже, что тут собрались скейтбордисты, спонсируемые «Маунтин дью».

Когда они добрались до нового аса, Джеймсон, сидящей в углу, её глаза были устремлены в монитор перед ней. Она носила розовые бермуды, алкоголичку, шлёпанцы, а её хвост светлых волос был продет в дырку в бейсболке «Cubs». Под дугой с наушниками и микрофоном у неё были очки Wayfarers.

Нельсон шепнул:

— Поскольку это ваше убийство, она сказала что вы можете смотреть. Только не бродите кругом, не мешайте сконцентрироваться.

Джеймсон была примерно в двадцати милях к востоку от джипа «Чероки», стараясь держать горный гребень между машиной и 107 м дроном. Она летала ленивыми кругами, и на каждом круге увеличивала картинку, глядя на машину, поворачивающую вслед за козьей тропой дальше и дальше на территорию племён Пакистана. Машина всё ещё была там, и Джеймсон знала, что она будет там, проверяя только по привычке, поскольку на другом экране дрон-разведчик, летящий много выше, наблюдал машину постоянно, будучи настроенным на поток данных, который RFID-чип посылал на спутник.

Охота Джеймсон была не такой напряжённой, так что из головы не выходили всяческие другие вещи. Самым главным было — какй цвет лака для ногтей? «Толчёный жемчуг» или «Тихоокеанская заря»? Они были очень похожи, оба — блестящая прозрачность сливочного оттенка. Оба оттеняли загорелость её ног, а у неё было три выходных после двух рабочих дней и масса времени, чтобы поработать над загаром. Рэнди нравились её загорелые ноги, но ему больше нравился более красный, драматичный цвет лака. Он будет свободен в этот уик-энд, и они вместе собирались в стейкхаус «Белладжио», который все хвалили. Совпадение выходных было редким в ихвзаимоотношениях. Операционный центр «Крич» был крайне требовательным работодателем, как и «Юго-Западные авиалинии», в которых Рэнди был втором пилотом Боинга-737, но этот уик-энд совпадал. Все журналы рекомендовали сливочный тон. Она переместила взгляд с экрана и быстро оглядела десять своих ногтей на ногах, оранжевые, слегка отросшие. Этот цвет она назвала бы «Хурмовым закатом».