Мертвый ноль

— Ты рано, — сказал МакГайвер.

— Мы рядом. Вопрос в следующем: навалиться ли нам в темноте или попробовать обойти его кругом и устроить засаду с другой стороны? Мне нужно знать его позицию и понять, двигается ли он.

— Ты сам как думаешь?

— Не люблю работать ночью. Слишком многое может пойти неправильно. Предпочёл бы спланировать всё и накрыть его завтра утром, когда он будет входить в город.

— Отлично. Конечно, ты неправ, так что делай наоборот.

— Мистер Мак…

— Он лёг спать на всю ночь. Я видел его на большом экране несколько минут назад. Я могу дать вам его точные координаты, до метра. Я могу подвести вас так, что козья вонь ударит. Вы его найдёте без сознания. Подходите, пристрелите его тысячу раз и пусть хаджи вытаскивают вас оттуда. За это вам так много заплачено.

Мик достал ручку и блокнот и записал точные цифры местонахождения снайпера.

— Давай, Богьер, закончи с этим. Слышишь меня?

— Да, сэр, — ответил Мик, ненавидя этого мудака, и затем прервал вызов.

— Окей, — сказал он двум своим белым сокомандникам, подозвав их к карте, чтобы спланировать подход и убийство.

спутниковый шифрующий телефон "Турайя" SG-2520

Неизвестная команда наёмников

Провинция Забул

Юго-восточный Афганистан

03-15

У подножия холма парни и хаджи скинули верхнюю одежду, оставшись в штанах и рубахах. Даже если температура упадёт до тридцати[15] и их солидно подморозит, Мик не хотел, чтобы тяжёлые, плотные халаты и покрывала затрудняли движение, поднимая пыль, цепляясь за скалы и путаясь в шипах и ветках. Пусть парни помёрзнут, но не должно было быть никакого шума.

Карта не очень помогала. На ней были обозначены главные черты местности, даже с углами рекомендуемого продвижения, но не булыжники и россыпи камней, которые могли помешать этому продвижению. Больше толку оказалось от его собственной разведки с помощью очков ночного видения AN/PV5-7. Как только он расставил людей по позициям для начала, он дал каждому оглядеться через очки и понять, где лежат крупные камни, как направляются овраги, где есть небольшие деревья-ориентиры. Он напомнил всем правила: никто не должен возвышаться выше чем на уровень пояса до 4-30, а если они увидят кого-нибудь идущим прямо, его нужно пристрелить. Это не может быть никто кроме морпеха, проснувшегося и идущего дальше.

Ещё правила: не стрелять на вспышки других выстрелов, так как есть риск пристрелить своего сотоварища. И смотреть за козами. Этот парень не был тупым: он привязал коз к себе, пойдя на риск быть обоссаным козами ради чуткого сна животных, которые будут блеять и поднимут шум при малейшем приближении хищника. Так что коз тревожить нельзя. Если будете двигаться низко, тихо и легко, козы не будут проблемой. А потом они смогут зарезать козу и устроить завтрак.

Поскольку Мик с очками ночного видения скорее всего будет первым, кто достигнет вершины холма и будет иметь хороший обзор для выстрела, он просигналит им ковбойским криком, что дело сделано. Если этого почему-либо не случится до 5-00, затем в 5-00 они начнут. Им нужно всё время двигаться к вершине холма, подобраться к спящему морпеху и уничтожить его. Нечего больше говорить, всё просто: подобраться и уничтожить. Что может быть не так?

После этого он покинул своих парней и ускользнул так тихо, как было возможно на свою начальную точку.

На часах было 3-30, и достигнуть дистанции в 200 метров он рассчитывал в 4-30. У каждого оставалось по часу для медленного, дюйм за дюймом, продвижения к цели.

Мик пополз. Он оставил «Барретт» позади, поскольку не было смысла тащить его с собой: «Барретт» не был оружием ближнего боя. У него с собой был пистолет «Беретта 92» со зловещим глушителем Gem-tech, торчащим вперёд с дула как банка апельсинового сока. Этот мудак будет прикончен с близкого расстояния, а они уберутся отсюда и попадут как раз к вечернему мартини в «Кабул Хилтон». Он полз вперёд, радуясь похолодавшему воздуху и свободе от большого «Барретта», которого он тащил три или четыре дня. Это была приятная часть, часть которую он любил, особенная часть специальных операций: тихий подход. Мик наслаждался своим способом ведения военного дела, своей способностью изгибаться бесшумно, своей волей, преодолевающей уколы и толчки неровностей твёрдой земли и жёсткой растительности, по которым он полз. Продвигался он быстрее и увереннее остальных из-за ночных очков, поскольку мог видеть лежащие камни, трещины в земле и мелкие кусты.

Он добрался до верха менее чем за полчаса, выбрал скалу покрупнее и укрылся за ней, прислушиваясь к лёгкому мемеканью пары коз. В зелёном мире ночных очков козы сияли как лампочки, примерно в тридцати ярдах впереди. Три или четыре были привязаны к чему-то, что, скорее всего, было снайпером: менее светящейся форме, завёрнутой в покрывало и лежащей на земле, чуть шевелящейся туда и сюда в такт лёгким, принимавшим и отдававшим воздух.

«Пристрелить его», — подумал Мик.

Однако, для пистолета было далеко, тем более с глушителем, который менял точку попадания, да и разглядеть прицел в слабом светоусилении очков было очень трудно. Снайпер и так был у него в руках. Подожди. Будь терпеливым, выжди, пока будет 5-00. Мы все ударим разом и разотрём его задницу по земле.

Мик сел и принялся ждать, прогоняя через память приятные воспоминания. Две японские девчонки в Токио той ночью? Или та английская корреспондентка CBS в Багдаде? Горячая штучка, обошла половину парней из «Дельты». Или как насчёт той черной подружки из Дар-эс-Салама? Да, вот это была ночь, хоть он и был под дозой… Или…

В таком духе время шло быстро. Взяв паузу, он окинул темноту через ночные очки чтобы убедиться, что парень был на том же месте, безмятежно спавший на земле в окружении своей козьей защиты. Их блеянье и мемеканье мягко доносилось сквозь ночь, но козы были заняты сохранением тепла и запах человека не тревожил их.

Они бродили и блуждали вокруг спящего, а Мик перетряхивал бордели своей памяти в поисках подходящей порноэнергии, которая отвлекала бы его от вяло текущего времени на его «Cуунто» и от заставляющего коченеть холода, ползущего снизу по конечностям. Он чётко отмерил время, вернувшись в себя в 4-50 с запасом для того, чтобы собраться.

Последняя проверка пистолета. Патрон в патроннике, пистолет на взводе, предохранитель снят, магазин на месте, глушитель закручен против резьбы. Он встал на колени, затем лёг, с пистолетом в одной руке, уперевшись в скалу для надёжности другой рукой в таком положении, чтобы видеть экранчик «Суунто» с цифрами, уверенно бегущими к 5-00.

Набрав воздуха, он встал и крикнул:

— Пошли!! — своим самым громким сержантским голосом и побежал вперёд, изучая мир через ночные очки. Он видел светящихся коз, разбегающихся от его приближения, кроме тех, которые были привязаны. Они дёргались и тянули привязи, держащие их, чувствуя приближение смерти. Животные зашлись в тоскливом хоре, их голоса возносились в темноту, в которой те, кто мог бежать- бежали, а кто не мог- безнадёжно пытались.

Мик приблизился на двадцать футов и выстрелил, увидев драму работающего пистолета, выбросившего гильзу через скользящий затвор, выстрелил снова, выжав укороченный спуск, затем, войдя в ритм, выстрелил ещё трижды, на долю секунды увидев попадания своих пуль, выбивших воздух из ткани, в которую было обёрнуто тело, теперь уничтоженное.

15

по Фаренгейту, около -1 по Цельсию