Страница 110 из 160
— Чернов сам удивился, как ловко он подобрал слова на чистом шведском, эквивалентные русской фене. — Я их нёс сдавать. А патрульный ваш даже слова сказать не дал — врезал по лбу без разбирательств, и всё. Благие намерения — псу под хвост. Что до уклонения от показаний, так не уклонялся. Всё показал. Всё правдиво от точки до точки, если можете проверить — проверяйте…
— Проверим, — кивнул Свен.
— Так, дальше… — Чернов перевёл дыхание.
Думал было продолжить оправдательные речи, но вдруг сообразил: как же жалко он сейчас выглядит, храбрый и к тому же вечный Бегун! Сидит, лопочет что-то, пытается облегчить себе участь, будто и впрямь ему грозит какой-то суд. Чушь! Это же просто этап в Игре, который надо пройти. И Свен, самоуверенный простак-скандинав, лишь проходной персонаж, опорная точка Действия. А Действие разворачивается само по себе, никого не спрашивая, не подчиняясь никаким законам, но лишь воле Главного Режиссёра или Игрока…
Видимо, весь ход мыслей отразился на лице Чернова, да так отчётливо, что даже явно далёкий от науки физиогномики вояка Свен всё моментально расшифровал. И немедленно отреагировал на расшифрованное:
— Тебе кажется, что всё это не всерьёз? Неужели, бегун, ты не понимаешь до сих пор, в какую непростую ситуацию попал? Не прикидывайся дураком, всё очень серьёзно. В районе — чрезвычайное положение, и его законы распространяются на всех. Впрочем, к чему слова? Я объясню делом, и ты наверняка всё сразу поймёшь. Бьерн! Найди ему его обувь, мы съездим на прогулку!
Бьерн метнулся за дверь, и через минуту, озадаченный речью Свена, Чернов уже топал в своих родных растоптанных «рибоках» по длинным коридорам штаба. Свен и Бьерн проводили его через многочисленные посты охраны, через бесконечные железные двери, и когда они наконец-то вышли на белый свет, Чернов внутренне согласился с не раз декларированной ему мыслью: смыться отсюда запросто — как он надеялся — абсолютно невозможно. Тем более что сам штаб стоял в центре некоего военного городка, где каждый был одет во всеобщую зелёную форму, а некоторые ещё носили каски с рожками. Викинги — что тут скажешь! Таким образом, босой и малость потрёпанный Чернов не имел бы никаких шансов остаться незамеченным в этом месте. Плюс чрезвычайное положение, диктующее чрезвычайную бдительность.
Они сели в джип, который вывез их за пределы городка, размещённого на манер Вефиля — в долине, окружённой со всех сторон горами. Часовая адреналиновая поездка по узким серпантинам на немалой для гор скорости — уж больно лихой шофёр попался! — и Чернов стал узнавать места, где недавно «партизанил»: вот деревушка с танком, вот перевал, вот долина, где нашёл пристанище город Вефиль. По дороге, которую Чернов прежде не углядел, машина спустилась в долину и подкатила к Вефилю.
Со стороны городок выглядел зловеще. Вокруг городской стены появилась ещё одна — из колючей проволоки, со сторожевыми башенками и автоматчиками на них. На въезде в город образовался КПП со шлагбаумом и часовыми. По всей долине расставлена техника — танки, джипы, грузовики, пара тарелок. Поодаль разбит палаточный городок, видно — для охраны.
Джип подъехал к шлагбауму, часовой проверил документы у сопровождающих Чернова военных, самого Чернова окинул равнодушным взором, крикнул коллеге:
— Открывай!
Шлагбаум поднялся, джип въехал в Вефиль. Да, викинги навели здесь свой порядок. Чернов отмечал затянутые какими-то лентами дома, столбики с проволокой, обозначающие проезжую часть, патрули на каждом углу, джипы, припаркованные у дома Кармеля… На эту же стоянку встал и их джип.
— Вылезай, приехали.
Под конвоем Чернов зашёл в знакомый дом, и первое, что бросилось в глаза, был сам Кармель. Увидев его, Чернов даже охнул от неожиданности — лицо Хранителя было разбито, руки связаны, одежда порвана. В доме наблюдался полный бардак — сломанная мебель, разбитая посуда, рваные тряпки повсюду… Единственным положительным моментом, привнесённым викингами в дом Кармеля, был яркий плафон на треноге в углу, напрочь уничтожавший средневековый полумрак жилища Хранителя. Вот только цель появления осветительного прибора в гананской хижине была явно не гуманная…
Свен внимательно смотрел на Чернова, пока тот разглядывал окружающую нерадостную действительность.
— Друг твой? — кивнул на Кармеля.
Можно было отказаться от дружбы, но тем ни себя не спасёшь, ни Кармелю не поможешь.
— Друг. За что вы его так?
— На каком языке он говорит? Ты можешь переводить?
— Могу.
— Пусть ответит нам на очень простые вопросы. Кто он такой, кто все остальные люди, что это за город, как он, город, здесь оказался? Ну и так далее, всё, как видишь, совсем нетрудно.
Чернов подошёл к Кармелю, присел возле него, спросил на иврите:
— Как ты, Кармель? Что они сделали с людьми?
— Они злые, Бегун… Почему ты с ними?
— В плен меня взяли. На горе. Я нашёл… вот что.
Чернов сунул руку в карман и вытащил тряпицу с засохшей уже кровью — её викинги конфисковать не догадались.
— Это обрывок одежды одного из разведчиков, Кармель. Помнишь, большой… — Чернов затруднился со словом «взрыв»: в иврите оно существовало, но вряд ли было в жизни мирных гананцев, — большой огонь, грохот?
— Помню, Бегун.
— Это всё, что от осталось от нашего брата.
— Я знал. — Кармель склонил голову.
— Что? Что он говорит? Переводи! — Свен был нетерпелив.
— Сейчас, — отмахнулся Чернов, — дай понять самому, что происходит.
Он взял Кармеля за плечо. Тот чуть дёрнулся: видимо, на его теле теперь было крайне мало здоровых мест.
— Кармель, они спрашивают… ну сам понимаешь… кто мы такие… откуда взялись…
— Да кто они сами такие? Откуда они сами взялись? Почему они так себя ведут? — В голосе Хранителя сквозило отчаяние.
— Они воины, — спокойно отвечал Чернов. — Мы попали на их землю, они недовольны. Это очень воинственный народ, Кармель. Они привыкли всё разрешать только силой, а силы у них, как ты видишь, хватает.
— Очень злые люди, — только и ответил Кармель.
— Уж каких нам Путь подарил… Да, что с Книгой? Они не добрались до неё?
— Слава Сущему, нет. Я был бы плохим Хранителем, если бы позволил им найти Книгу. — Кармель с трудом улыбнулся, и Чернов увидел щербатый рот. Приклад? Кулак?..
Он встал, повернулся к Свену.
— Он говорит то же, что говорил тебе я. Город называется Вефиль, все люди в нём — крестьяне и ремесленники. Как он здесь появился — никто не знает. Я предполагаю, что произошёл пространственно-временной переход, и Вефиль непроизвольно возник в зоне ваших интересов. Вот и всё.
— Бегун, ты ведь сам понимаешь, что такие фантазии бывают только в плохих книгах. — Свен улыбался, — Какой переход? Какие пространства? О чём ты?.. Я знаю историю Скандинавии и Рима, я не припомню в ней упоминаний о каких-то временных переходах. Время необратимо, Бегун, так нас учили, и это единственно верное знание. Кстати, ты же явно образованный человек. Ты не похож на них. Я искренне советую тебе не темнить, а рассказать всё начистоту. Или, может, ты не понимаешь, на что мы способны?
— Догадываюсь. Но мне нечего тебе сказать больше. Разве что…
— Что разве?
— Уж коли ты заговорил об образованности, позволю напомнить: она предполагает умение допускать ограниченность собственных знаний. Если в твоей истории нет ни слова о других пространствах и о времени, которое течёт чуть иначе, чем твоё, то ведь это не значит, что завтра твоя история не пополнится новыми знаниями…
Сказал тираду и понял: пустое содрогание воздуха.
Так и вышло.
— Жаль, — протянул слово Свен.
Поднялся, резко вышел, оставив Чернова с Кармелем под охраной десятка молодцов в рогатых касках.
— Что-то очень неприятное должно случиться, — пробормотал Кармель.
— Откуда ты знаешь? — спросил Чернов.
— Так написано…
— Где написано?..
— Разговоры прекратить! — рыкнул один из охранников.
— Это ещё почему? — Чернов встал и бессмысленно нагло подошёл вплотную к викингу.