Мальвина на закуску

Я лишь кивнула в ответ, потом взяла несколько ягод, положила на блин, и полила сгущёнкой. Вкусно.

- Кстати, - вспомнила я об утренних « зелёных чертях », - откуда у тебя кошка? На передержку дали?

- Это моя кошка, - улыбнулся он, - я решил завести себе животное.

- Что ты решил сделать? – у меня вытянулось лицо.

- Что ты так удивилась? – он насмешливо посмотрел на меня.

- Ты же не любишь животных, - прошептала я.

- Раньше не любил, а когда увидел эти косточки под названием котёнок, внутри что-то дрогнуло. Он такой беспомощный сидел около ларька, он в мороз просто погиб бы, и я его подобрал.

- Ты подобрал котёнка на улице? – прошептала я, глядя на него во все глаза.

- А что такого? – улыбнулся он, - мне стало его жалко, а теперь такая кошка выросла. Федора. Думал, что это котяра, а как котяра в загул ушёл, стало ясно, что это не Федор, а Федора.

Я тупо смотрела на него, чувствуя, как душу, словно лезвием полощет. Он стал другим, мягким, терпимым, даже кошку завёл. Нет, слышать больше ничего не желаю, я так больше не могу! Просто сил нет!

Потом я быстро собралась, и поехала в ресторан. Я туда давно не заглядывала, с того времени, как расследование подвернулось, и сейчас решила просмотреть документацию.

Но, едва я переступила порог кабинета, увидела стоящего у окна Максима.

- Привет, - повернулся он ко мне, - где была прошедшей ночью?

- А какое твоё дело? Сцены ревности закатывать будешь?

- Знаешь, - сложил он руки на груди, - в глубине души я надеялся, что слова, сказанные тобой напоказ, не больше, чем попытка меня разозлить. Думал, найду тебя спящей здесь, попрошу прощения... Из объятий Дмитрия выпрыгнула?

- Ага, значит, совесть всё же мучает? – прищурилась я.

- После случившегося, уже нет.

- Между нами ничего не было, - вздохнула я, сняла телефонную трубку, и сказала секретарше, - Рита, принеси мне мартини.

- Что с тобой? – обеспокоено спросил Максим, вглядываясь в моё лицо.

- Всего лишь похмелье, - вздохнула я, и опять нажала кнопку селектора, - Рита, ещё ледяного пива, чешского, и бутылку минералки. Негазированной.

- Похмелье? – переспросил он.

- Думай, что хочешь, но прошедшей ночью я просто спала, напившись ликёра. Чёрт, голова! Макс, отстань от меня, голова болит.

В дверь постучались, и вошла Рита. Она быстро поставила поднос на стол, и так же быстро исчезла, а я залпом опустошила бокал с пивом, и, обвив голову руками, легла на стол.

- Алкоголичка ты моя, - ласково сказал Максим, пододвинул стул, и сел рядом.

- Я люблю тебя, - прошептал он, обняв меня за талию.

- И я тебя, - прошептала я, уткнувшись ему в плечо.

- Ну, что? Мир?

- Мир, - прошептала я, - милый...

- Что?

- Отвези меня домой. Я так устала, и голова болит.

Он помог мне встать из-за стола, я только успела прихватить папку с документами, и отвёз домой.

Анфиса Сергеевна тактично не спрашивала, где я была, сделала мне какао, которое я залпом выпила, и завалилась в постель. Но проспала я всего два часа.

Не было печали, позвонила маменька. После разговора с ней я приняла ледяной душ, сделала себе пару бутербродов, на пышный, ноздрястый хлеб положила почти не солёную селёдку, кусочек солёного огурца, яйцо, и к этому стакан

тёплого молока.

Больше всего на свете люблю тёплое молоко. С пенкой!

Максим, увидев мои манипуляции, заикал.

- Малыш, ты будешь пить тёплое молоко? – спросил он.

- Да, - кивнула я, и сделала глоток, - обожаю тёплое молоко.

Иногда с мёдом его пью, или просто сладкое.

- Фу, мерзость, - воскликнул мой муж, - ты, Вика, прикольная.

- Чем это?

- Да всем. Другой такой неформалки я не встречал.

- Уж не знаю, обрадоваться мне, или опять обидеться, - пробормотала я.

- Лучше я тебя поцелую, чтобы не обижалась, - он слегка коснулся моих губ своими губами.

Поцеловав меня, он уехал на работу, а я принялась за завтрак, и тут опять позвонила маман.

- Вика, как твои дела? – спросила она.

- Ничего. А почему ты спрашиваешь?

- Я хочу видеть внуков. Немедленно приезжай к нам.

- Мам, мне некогда.

- Тебе всегда некогда! Что, очередное расследование? Вот твой Матвей порадуется!

- Он Максим. Мам, сколько можно?

- Извини, но, если запоминать имена очередных твоих мужей, спятишь. Я не компьютер, чтобы постоянно держать ненужную информацию в голове.

Неимоверное усилие воли мне понадобилось, чтобы не сказать всё, что я о ней думаю. Маман трудный, неудобоваримый человек, я от звуков её голоса сразу делаюсь меньше в размерах. Но, что поделаешь, матерей не выбирают.

Интересно, почему она всегда была такой авторитарной? Она задушила меня своей заботой в детстве, а потом подсунула мне бандита, при мысли о котором у меня болит сердце.

Выдала меня замуж, когда я ещё школу не окончила. До сих пор не понимаю, как сей фокус сошёл ей с рук.

- Мам, мне некогда, - повторила я, - а, если хочешь увидеть детей, приезжай к нам.

- Эвива, - грозно воскликнула маман, - я не хочу встречаться с твоим Михаилом.

- Он на работе. А у меня дела. Приходи, пока, - и я

отключилась.

Я первый раз не отреагировала, когда она назвала Макса другим именем. Интересно, до неё уже дошло?

Ухмыльнувшись про себя, я пошла в спальню, переоделась в красные, кожаные капри, оранжевые сапожки на шпильке,

зелёный свитер, и красное, кожаное пальто.

Села в машину, и поехала в ресторан. Дима уже ждал меня, и

улыбнулся, увидев.

- Ты похожа на ангела, - сказал он, а я опустилась на стул.

- Ты мне надоел, - вздохнула я.

- С каких это пор?

- С тех пор, как появился в моей жизни.

- Да, конечно. Так какие планы у нас на сегодня? Едем к Перилину?

- Я уже не думаю, что мы из него что-нибудь выдоим, - вздохнула я, вынула сигарету, и со вкусом закурила.

- Интересно. Зачем же я тогда свои связи на уши поднимал?

- Ладно, ладно, Дим. Просто я запуталась. Убийство старушки, убийство Вероники, Дины, тех двух типов. А ещё бомж. Шесть трупов! Обалдеть можно! Кому это надо?

- Вот и я думаю. Может, попробовать расспросить жильцов? Соседей Дины?

- Не знаю. Ответь-ка мне, какие преступления могут совершаться в морге? У меня не идут из головы слова Олеси.

- В морге? – Дима задумался, - ну, например, это, если смотреть с криминальной стороны, они могут убийства покрывать. Ты же сама это уже придумала. Трупы прятать...

- Трупы прятать, - словно эхо повторила я, выпустив изо рта струйку дыма, - трупы прятать, - и подавилась сигаретным дымом, так ошеломила меня внезапная догадка, - Боже ты мой! – вскричала я диким голосом, - конечно же! Они трупы прятали! Скорей всего, криминальные. После разборок!

- Погоди, погоди. Не кричи. Лучше объясни, в чём дело?

- Да как ты не понимаешь? – крикнула я, взмахнув рукой, и случайно стряхнув пепел Диме на голову.

- Слушай, хватит размахивать сигаретой, - возмущённо воскликнул он, - хочешь меня поджечь?

- Молчать! – рявкнула я на него, - и слушать! Власова видела,

как какие-то типы вносили в клуб чёрный пакет. Она сказала,

объёмистый. В пластиковых, чёрных пакетах носят трупы.

- Ты это в кино видела? – улыбнулся Дима.

- Дим, ну, хватит, - поморщилась я, - чего ты, в самом деле? За что тогда Дину убили? Ответь мне. Она копалась в этом, очевидно, что-то заподозрила, и вела внутреннее расследование. За что и поплатилась.

- Боюсь, как бы мы за своё расследование не поплатились, -

воскликнул Дима, - помнишь историю с теми типами? Ну, пьяными в морге?

- Да, а что?

- А то, дорогая. В милицию сообщили, что убийца ты.

Преступник явно не ожидал, что ты так ловко выкрутишься, заявив, что мы с тобой кувыркались в машине. Он надеялись, что ты расскажешь правду.

- Какую – такую правду? – слегка опешила я.

- Что огрела того типа сумочкой по голове.