Латекс

– Конечно, не уйдем!

Несколько минут Юханссоны стояли, прижавшись друг к другу и тревожно глядя на освещенные окна. Осенний ветер пронизывал насквозь, а они одеты легко, потому что раздумывать над особенностями погоды было некогда. Только собрались уйти в свою машину, чтобы не замерзнуть окончательно, как из дома показался полицейский, кивнул тому, что стоял снаружи:

– Вызывай экспертов. Убийство, причем, зверское.

Тот что-то тихо ответил, кивая на Ларса и Линн. Старший поманил их к себе:

– Это вы вызвали полицию?

– Да, я Ларс Юханссон, а это моя супруга Линн. Мы близкие друзья хозяев этого дома. Приехали потому, что позвонила Бритт и кричала в трубку, что Густав убит, и она ни в чем не виновата. Я вызвал полицию. Больше не знаю ничего.

– Хорошо, пройдите в дом, только не поднимайтесь на второй этаж и ничего не трогайте.

В доме к ним бросилась Бритт:

– Линн! Ларс! Я…

– Что случилось? Густав действительно убит?

– Да… пока я была в ванной, его… убили…

– Кто?

– Не знаю…

Вокруг все перевернуто вверх дном, словно что-то искали.

– Бритт, это кто натворил?

– Не знаю…

У бойкой и обычно уверенной в себе Бритт стучали зубы, она вся тряслась. Линн привлекла подругу к себе:

– Иди сюда, к камину.

Но разжечь камин не позволили, к ним метнулся полицейский:

– Что вы там сжигаете?!

Линн фыркнула:

– Два трупа. Расчлененка.

– Что?! – обомлел страж порядка.

– Дрова! Что еще мы можем жечь в камине? Вы не видите, что человек просто замерз?

Бритт и впрямь была слишком легко одета для холодного осеннего вечера, вернее, слишком раздета – она так и осталась в полотенце. Линн сорвала с вешалки у входа большую куртку Густава и укутала в нее несчастную подругу:

– Ну-ка, садись в кресло с ногами. Если уж не дают разжечь камин, то хоть укрою.

В дом вошел Вангер:

– Ну, что там?

– Даг, Густава убили… – всхлипнула Бритт.

– Где ты была в это время?

– В ванной…

– В два часа ночи? – поморщился Даг. Какой нормальный следователь поверит в столь нелепое объяснение?

– Конечно, – искренне удивилась вопросу Бритт. Не будь она настолько потрясена произошедшим, непременно ехидненько поинтересовалась, разве он сам не принимает душ после секса.

– А почему ты… – он сделал неопределенный жест рукой вокруг лица, – причесана?

– Я высушила волосы после ванны.

Уже на рассвете Ларс и Линн увезли Бритт к себе, после того как она подробнейшим образом рассказала следователям о своем пребывании в ванной, закрытой снаружи двери и о том, что увидела, покинув, наконец, санузел. Она не требовала присутствия адвоката и даже представителя посольства США, хотя была американской гражданкой и имела право на помощь дипломатов.

Отведя женщин в машину, Ларс подошел к Вангеру:

– Даг, что там?

Тот сокрушенно покачал головой:

– Ларс, Густава попросту зарезали, как собаку. Причем, сделали это на распятии. Я не смогу вести это дело, поскольку хорошо знаком с убитым и с подозреваемой, но попытаюсь помочь Бритт. Нужно только быть уверенным, что она непричастна.

– Как ты можешь сомневаться?!

– Ты бы мог не услышать, как такое творится в доме? Это ведь не полчаса продолжалось. Не заперлась ли Бритт в ванной с перепуга, увидев, что к мужу пришли те, кого он очень боялся?

– Почему ты решил, что Густав боялся своих убийц?

– Ларс, я не вправе что-то говорить. Ты ведь тоже приятель Густава.

– Хорошо, – вздохнул Юханссон.

– Скажи Бритт, что если она что-то знает, пусть лучше скажет, нам будет легче работать.

– Что она может знать?

– Что именно искали.

Бритт не знала, она мотала головой, снова заливаясь слезами:

– Я никого не видела и ничего не слышала!

– Ларс, она действительно принимает ванну часами, пока не перепоет весь репертуар или вода не остынет окончательно, – заступилась за подругу Линн, когда они уже уложили Бритт на диване, напоив успокоительным, которое раздобыли у бабушки.

Ларс только вздохнул.

Вызванный на место преступления следователь Лайф Петерсен только без конца качал головой:

– Многое видел, но чтоб так с жиру беситься… Даг, что это такое?

– Козлы, – буркнул в ответ Вангер. – Ты никогда приспособлений для БДСМ не видел?

– А ты видел?

– Поработай с мое, и не то увидишь.

Это было неправдой, потому что самые разные козлы, распятия, колодки, флоггеры и прочую прелесть Вангер увидел не на службе, а именно при помощи Ларса и его друзей, в том числе Густава.

Выручила Дага его собственная подруга – Агнесс Валин, судмедэксперт, приехавшая на осмотр. Вообще-то, она на осмотр не выезжала, работая в морге, это позволило Дагу задать сакраментальный вопрос:

– А ты почему?

– У Адама какие-то проблемы с зубами, попросил меня съездить. Я знала, что ты здесь. Даг, неужели правда Густав?

– Посмотри сама.

Ужасно расследовать убийство в стиле Джека Потрошителя, но еще ужасней, когда жертва тебе знакома довольно близко.

– Как думаешь, его долго мучили? – кивнул на труп Вангер.

– Его не мучили, Даг. Что-то, наверное, требовали, но не мучили. Посмотри, наручники застегнуты наспех, он даже не вырывался, под наручниками и поножами нет следов потертостей. Видно понимал, что это смерть, а еще старался не привлекать внимание к Бритт. Она была в ванной?

– Да, и мне не верится, что она не слышала и ни о чем не подозревала до самого конца.

Агнесс снова покачала головой:

– Густав сделал все, чтобы не привлечь внимание Бритт. Этим он спасал жену от гибели. А в своей не сомневался, видно понимал, с кем имеет дело.

– Пуля пущена в лоб потом?

– Похоже, да, но я бы предпочла сначала поработать на своем месте.

Это означало, что ответы Агнесс даст только после вскрытия. Не только она, все судмедэксперты терпеть не могут что-то говорить заранее потому, что знают – вскрытие может перевернуть половину, а иногда и все представления о смерти жертвы и о ней самой.

– Ладно, мы пока займемся уликами…

В убийстве Густава Сьеберга Бритт Джонсон не обвиняли, слишком многое указывало на то, что это не могла сделать она. Хотя на брошенном в лужу крови кухонном ноже в изобилии нашлись только ее и Густава отпечатки, было ясно, что жертву лишили его достоинства не этим орудием. Да и выстрел в лоб произвел кто-то выше Бритт ростом. И машина Густава исчезла, через день она была обнаружена брошенной довольно далеко от дома в районе аэропорта. Но ни отпечатков в машине, ни записей видеокамер, которые могли бы зафиксировать пассажиров или водителя, не нашлось. Те, кто угнал машину, прекрасно осведомлены о необходимости быть осторожными.

– Вы хотите сказать, что не знаете, чем занимался ваш муж? – Усмешка следователя не сулила ничего хорошего.

Действительно, нелепо, если жена не знает, что за дела у ее мужа, это всегда попахивает либо криминалом, либо враньем. Бритт удивлялась сама себе, она, привыкшая знать все и обо всем, не интересовалась жизнью Густава за пределами дома! За те два месяца, что она жила у Сьеберга, речь между ними шла только о сексе и развлечениях. Все попытки расспросить, чем же занимается супруг в короткие отлучки, которые ему позволялись, приводили к поцелуям и распятию с последующим сеансом БДСМ.

– Логистикой… кажется… и снимал какие-то ролики… наверное, рекламные…

Бритт знала, что Густав постоянно разъезжал, что-то или кого-то куда-то доставлял, во всяком случае, короткие фразы, которые она могла уловить во время разговора Густава по телефону, свидетельствовали об этом. А про ролики сказала потому, что однажды, проснувшись посреди ночи, увидела, как Густав сидит в гостиной за компьютером, вернее, двумя сразу и что-то редактирует. Он не позволил заглянуть на экран, утащив ее в постель, больше Бритт эти ноутбуки в доме не видела.