Занимательные истории

Через некоторое время Диоде приехала в Париж. Родители мужа не пожелали ее видеть. Впоследствии, подружившись с фрейлинами Королевы, она сумела с их помощью добиться того, чтобы г-н де Вилькье ее принял. Долгое время она чувствовала себя не в своей тарелке. Потом, уже по случаю Великого юбилея[338], ее свекор уступил; вскоре он умер, оставив им состояние. Диоде быстро привыкла к новой роли. Эта женщина заботливо печется о хозяйстве и о делах, и никто о ней дурно не отзывался.

Различного рода любовники

Незадачливые

Сожон, дворянин из Сентонжа, гугенот, был влюблен в сестру одного из своих соседей, с которым был не в ладах, и был любим ею. На одной свадьбе брат девушки запретил ей танцевать с Сожоном, а она пошла. Брат рассвирепел; ушел с празднества и увел ее с собою. Опасаясь, как бы он ее не побил, Сожон следует за ними; они встречаются, брат идет на Сожона с пистолетом в руке, стреляет, но не попадает. Сожон стреляет в ту минуту, когда девушка, сидевшая на коне, так же как и мужчины, бросается между ними, чтобы их разнять, и смертельно ее ранит. Через три дня она умирает, сделав все, что надобно было, чтобы снять вину с Сожона. Сраженный горем, он запирается у себя в доме и в течение пяти лет ни с кем не видится. Наконец одна из родственниц Сожона уговаривает его переехать к ней. Еще семь лет он живет в глубокой печали; спустя некоторое время к этой женщине переселяется ее племянница; это была красивая и умная девушка; незаметно для себя Сожон влюбился в нее и решил на ней жениться. Она испытывала к нему глубокое уважение и, прежде чем дать согласие выйти за пего, совершила довольно необычный шаг: она сама призналась ему, что в ранней юности у нее был ребенок; некий человек обманул ее но, мол, все это оставалось в тайне. «Однако — добавила она, — я открываю вам ее, для того чтобы вы, когда-нибудь случайно узнав об этом, не возненавидели меня столь же сильно, как полюбили». Он, видя такое чистосердечие, поверил, что она действительно не виновата, женился на ней, и они зажили в самом добром согласии… Она умерла на десять лет раньше него. После несчастья, приключившегося с ним во время поединка с братом своей возлюбленной, он ни разу не улыбнулся.

Сменив веру, он, дабы оправдать свой поступок, принялся писать довольно нелепые книжонки на голубой бумаге[339]. Это он отвозил г-на де Ла-Ле в монастырь Сен-Дени. Кардинал де Ришелье купил поместье Сожона, ибо последний был не слишком рачительным хозяином. Позднее г-жа д'Эгийон определила его на службу к герцогу де Ришелье[340] в Гавре, где он стал его наместником; в дальнейшем, в чем-то заподозрив Сожона, она лишила его этой должности. Впоследствии с досады он сделался отцом-ораторианцем. Г-жа де Сожон, состоящая камерфрау у Мадам[341], приходится ему дочерью; из фрейлин она была пожалована в камерфрау.

Один юный парижанин, по имени Санвиль, студент, изучавший право в Орлеане, влюбился в красивую девицу; но так как она была небогатой, родители влюбленного ни за что не соглашались на их брак; пришлось ждать его совершеннолетия. Был назначен день свадьбы. Брат этой девицы, бывший приятелем Санвиля, попросил будущего зятя зайти с ним к золотых дел мастеру, дабы помочь выбрать серебряную посуду, которую он намеревался подарить сестре в день свадьбы; Санвиль пошел с ним, но, на его беду, они обратились к мастеру, в доме которого была чума. Через несколько дней новобрачный, лежа в постели рядом с женой, чувствует сильную головную боль и испытывает кое-какие другие признаки недомогания, которые кажутся ему предвестниками чумы (было уже известно, что он побывал в доме мастера, где была чума), и ему тотчас же приходит в голову, что он заразился; он тихонько выскакивает из постели и запирается в другой комнате. Поутру жена крайне удивлена; увидев себя в одиночестве, она начинает искать мужа и находит его; но он не желает отпирать дверь и просит всех как можно скорее удалиться, особенно жену; он де умрет в полном отчаянии, ежели будет знать, что ее жизнь в опасности. Невзирая на все его предостережения, взламывают дверь и дают ему необходимые снадобья. У него начинается страшный жар, он хочет выброситься из окна. Его связывают: но по странной особенности этого недуга, как только его связывают, к нему возвращается рассудок, и он начинает попрекать жену тем, что он для нее сделал. Бедная женщина не может снести его сетований и велит его развязать; и тотчас же к нему вновь возвращается безумие, и он снова перестает всех узнавать; в таком состоянии неистовства он и скончался. Молодая женщина, отныне обеспеченная благодаря брачному контракту с Санвилем, впоследствии вышла замуж за некоего г-на Паффе из Парижа; от него она имела детей, этого мужа она тоже похоронила. В дальнейшем на ней женился старый холостяк по имени Шарпантье, советник Большого Совета, и принес ей состояние в сто тысяч франков. Она была очень приятною женщиной.

Некий овернский дворянин, по имени д'Аргуж, был влюблен в девицу де Корнон. Однажды, когда они вдвоем гуляли по берегам Алье и он говорил ей о своей страсти, она сказала: «Полноте, вы вовсе не любите меня так, как говорите». — «Испытайте меня», — произнес он. «Хорошо, — отвечала она, — если вы меня любите, бросьтесь сейчас же в реку». Она думала, что он этого не сделает. А он тут же бросился в воду, как был — в сапогах со шпорами, со шпагой на боку и в дорожном плаще. Ему пришли на помощь, не то бы он утонул. Девица сдалась и вышла за него замуж.

Председатель Счетной палаты в Монпелье, по имени Ла-Грий, человек женатый и в летах, но не имевший детей, был дружен и находился в связи с замужней женщиной из того же города, по имени м-ль де Ломала; она не отличалась какой-нибудь особой красотой и была уже не первой молодости; умерла она в 1660 году. Ла-Грий был так удручен ее смертью, что в конце концов решил покончить с собою, но прежде он пожелал ее откопать. Капуцины, в обители которых покоилось ее тело, согласились исполнить его просьбу за двести пистолей. У нее сохранилась кисть только на одной руке; эту руку он покрыл несчетным количеством поцелуев и попросил монахов, когда он умрет, похоронить его подле любимой; затем он отправился к себе домой и бросился там с башни. Он был очень богат; маленький Грамон получил его имущество по описи, но шестнадцать тысяч ренты были завещаны ближайшему наследнику.

Те, что слишком быстро утешились

Некий марсельский дворянин, по имени Брикар, безумно влюбился в красивую девушку, которая в конце концов стала его женою. От обладания ею пыл его не угас, он продолжал любить ее по-прежнему; через несколько лет она заболела и умерла. Никто не проявлял еще так явственно своего жестокого горя, как он; не довольствуясь тем, что у него был портрет жены, где она была изображена во весь рост, он велел написать ее в гробу; он пожелал заказать с нее восковой слепок. Однако, поскольку, лицезрение этих портретов лишь растравляло его горе, глядеть на них стало для него невыносимым; он велел повернуть большой портрет лицом к стене и поставить его вверх ногами. Этого показалось ему недостаточно: он велел отнести портрет к хорошему художнику, находившемуся в ту пору в Марселе, и заставил его, несмотря на все его возражения, замазать на портрете лицо. Через некоторое время его сильное горе стало постепенно затихать, и этот человек, который всегда ходил с потупленным взором, понемногу начал поднимать глаза от земли и однажды, возвращаясь домой, увидел стоявшую в дверях красавицу, которая все же не была столь хороша, как его покойная жена. В Провансе хозяева почти все время свое проводят, стоя у дверей, даже гостей принимают у входа в дом, так что он постоянно видел эту девушку. Как-то он снова заходит к художнику и, взглянув на знакомое полотно, говорит: «Право же, досадно оставлять этот портрет в таком виде, как-никак на нем есть и архитектура и пейзаж; надобно, пожалуй, написать здесь другое лицо». — «Воистину, — откликнулся художник, — чье же лицо сюда бы подошло?». — «Мне кажется, — сказал Брикар, — сюда очень подошло бы лицо Герарды». То было имя молодой девушки. И в самом деле он велел написать ее лицо, и женился бы на ней, когда бы ее за него отдали; но по каким-то причинам это сочли неуместным.

338

Великий Юбилей — день торжественного отпущения грехов, совершавшегося католической церковью — вначале через каждые сто лет, потом через пятьдесят лет, а затем через каждые двадцать пять лет.

339

Небольшие книжки и брошюры популярного характера печатались в ту пору на голубой бумаге.

340

Имеется в виду внучатый племянник кардинала Ришелье, Арман-Жан, герцог де Ришелье, носивший титул барона де Сожона.

341

Мадам — титул жены брата короля.