Страница 24 из 37
По случаю отъезда я также нанес визит председателю правительства Штроугалу и министру обороны генералу армии Дзуру, нашему послу Мацкевичу. Все они тепло со мной попрощались и пожелали успехов в новой должности.
Прибыл Д. Т. Язов. Я собрал военный совет, поблагодарил всех за совместную работу, сказал о новом командующем как о достойном генерале, прошедшем большую школу армейской службы, знакомом мне еще по службе в Закавказском военном округе.
На другой день я улетел в Москву. Так закончилась моя служба в должности командующего Центральной группой войск.
Прошло более двадцати лет, нет уже наших войск в Чехословакии, но у меня остались добрые воспоминания о всех, с кем я служил в Группе, о моих чехословацких друзьях. За два года я толком даже не посмотрел достопримечательности этой прекрасной стланы. И только в 1982 году мы с женой снова побывали в Чехословакии, уже по приглашению министра обороны Дзура, как его гости. Нам показали все прекрасные уголки Чехии и Словакии, мы восполнили то, что не успели сделать во время службы.
XI
Командующий Воздушно-десантными войсками
(1979- 1987)
Афганистан
В день прилета в Москву, уже вечером, позвонил по телефону первому заместителю министра обороны Маршалу Советского Союза С. Л. Соколову и доложил о прибытии.
В эти дни проводились сборы руководящего состава ВДВ в гарнизоне Медвежьи Озера, что вблизи аэродрома Чкаловский. На другой день маршал Соколов вместе со мной приехал на сборы и представил меня, поблагодарил В. Ф. Маргелова за долголетнюю работу командующим ВДВ. Василий Филиппович после отъезда Соколова тоже сразу уехал, я остался. Занятиями на сборах руководил начальник штаба Воздушно-десантных войск генерал-лейтенант П. Ф. Павленко. В конце сборов я выступил перед командирами соединений и частей. Выступление длилось пять минут. Сказал, что будем работать вместе, и что в воздушно-десантных войсках я не новичок.
Свое назначение командующим ВДВ я воспринял с определенным раздумьем и некоторой тревогой.
Генерал армии В. Ф. Маргелов в войсках пользовался авторитетом и любовью. Его знали все офицеры и солдаты, его своеобразное обращение с ними импонировало личному составу, он поднял авторитет войск.
Я понимал, что мне будет нелегко заменить его, завоевать авторитет в войсках, не по должности, а по практическим делам. В своей работе я решил главный упор сделать на поднятие качества боевой подготовки, внеся в этот процесс больше организованности и требовательности, в то же время стремился сохранить и, в меру своих возможностей,
104
развить те положительные традиции, которые были заложены моим предшественником.
Вот с таким настроением вернувшись через семь лет в ВДВ, я приступил к исполнению обязанностей в должности командующего войсками. В этой должности мне предстояло прослужить восемь лет.
Ознакомившись накоротке в штабе с состоянием войск, попросился на прием к министру обороны, чтобы представиться и доложить о вступлении в должность. Напоминаю, первая моя встреча с Д. Ф. Устиновым была, когда я получил назначение на должность командующего Центральной группой войск 5 ноября 1976 года.
Устинов принял меня тепло, вспомнил о своем посещении Центральной группы войск, расспросил о моей оценке политической обстановки в Чехословакии, потребовал не ослаблять внимания к поддержанию боевой готовности воздушно-десантных войск, оснащению их современным вооружением и техникой. В конце беседы задал вопрос: «Воздушно-десантные дивизии все получили новые автоматы Калашникова?» Я ответил: «Да». Но, честно говоря, полной уверенности у меня не было. Почувствовав мое сомнение, он сказал, чтобы я еще раз проверил.
Вернувшись в штаб, затребовал ведомость о наличии вооружения в соединениях. Начальник штаба и начальник вооружения доложили о наличии оружия, в том числе и автоматов. Все войска были оснащены новыми автоматами. Я по «кремлевке» позвонил министру и подтвердил ему свой доклад. По тону разговора я почувствовал, что это ему понравилось.
В один из воскресных дней поехал с семьей на дачу, которую мне дали в Краскове. Это был маленький дощатый летний домик на две семьи. Таковы были тогда дачи, их даже нельзя сравнивать с теперешними дачами-дворцами, построенными непонятно на какие средства не только «новыми русскими», но и некоторыми людьми, имеющими отношение к армии.
По пути остановились у магазина, жена пошла купить хлеб.
105
Раздался телефонный звонок в машине, оперативный дежурный ВДВ доложил, что меня попросил позвонить министр обороны. Водителю приказал развернуться и ехать в штаб.
В штабе по закрытой связи позвонил в кабинет министра. Он сразу взял трубку, поздоровался и спросил, что я делаю.
- Ехал на дачу, по пути заехал в магазин, жена пошла купить хлеб.
- Ну и что - купила?
- Нет, товарищ министр, не успела, я приехал в штаб.
Дмитрий Федорович рассмеялся и сказал, чтобы я отвез жену в магазин и поехал отдыхать.
Устинов работал очень много, это у него выработалось еще со времен войны, когда он в тридцать три года был наркомом вооружения и имел звание генерал-полковника.
Это было мне как бы «второе испытание». Он очень не любил, если кто-кто пытался его обмануть или без знания реального положения дел доложить. Такой человек для него был потерян. Судя по всему, я выдержал его проверки, ибо впоследствии он никогда не сомневался в моих докладах и никого не присылал перепроверять.
В начале 1979 года, как известно, у нас обострились отношения с Китаем. Было принято решение провести дивизионное учение с десантированием на территорию Монголии.
В конце февраля 106-я воздушно-десантная дивизия, которой командовал генерал-майор Подколзин Е. Н. (впоследствии командующий ВДВ) была поднята по тревоге и самолетами с аэродромов Рязани, Ефремова, Тулы перевезена на аэродромы Забайкалья.
Перелет проходил на большой высоте, с посадками для дозаправки самолетов.
Дивизия в рамках проводимого учения изготовилась к броску. Учением руководил первый заместитель министра обороны маршал Советского Союза С. Л. Соколов, старшим от Воздушно-десантных войск был заместитель командующего ВДВ генерал-
106
лейтенант К. Я. Курочкин. Десантироваться предстояло на голую каменную, серую, как цемент, пустыню. В день десантирования поднялся сильный ветер. Первой пошла на прыжок разведывательная рота. Это был прыжок в ад. Выброска основных сил была отменена. Самолеты, находящиеся уже в воздухе, развернулись и стали возвращаться на свои аэродромы. Вскоре дивизия была перевезена самолетами военно-транспортной авиации и частично железнодорожным транспортом в места постоянной дислокации.
Учение показало реальную возможность военно-транспортной авиации совершать в короткие сроки переброску на большие расстояния воздушно-десантной дивизии в полном составе с боевой техникой. Десантники получили опыт подготовки к десантированию на незнакомых им аэродромах, но в то же время всплыли некоторые вопросы тылового обеспечения и ряд других, по которым потом были приняты решения.
В марте 1979 года я находился в Чите, когда позвонил начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Н. В. Огарков и приказал мне лететь из Читы в Фергану - проверить состояние 105-й воздушно-десантной дивизии. Для чего и почему, он не сказал, а спрашивать было неудобно, видимо, так надо было. Через два дня я возвратился в Москву. Доложил о результатах своей поездки в Фергану, хотя я и ранее бывал в дивизии и знал ее состояние.