Страница 93 из 156
4 (17) декабря Совнарком России выдвигает Раде ультиматум, где требует не разоружать красные части, не пропускать казаков на Дон и прекратить формирование украинской армии. Но большевики — люди не только слова, но и дела: 14 (25) декабря 1917 г. в Харькове создается альтернативное киевскому советское правительство во главе с Николаем Скрипником, и через несколько дней большевистская Россия разрывает отношения с Радой, не признавшей советскую власть. Из России на Киев движутся эшелоны с «добровольцами» (тогда регулярной Красной армии еще не было, с ней позже будет воевать уже Петлюра).
Почему большевики так заторопились? Поводом для столь быстрого выяснения отношений стали переговоры с центральными державами в Бресте, куда руководство УНР прислало свою делегацию, признанную немецко-австрийской стороной как самостоятельная. Для того чтобы Троцкий подписал мирный договор один — за всю бывшую империю, нужно было выбить Раду из Киева и привезти в Брест уже других украинцев.
Рада фактически не имела регулярных частей, поскольку со значительным опозданием занялась военным строительством, а часть созданных уже была разагитирована и непредсказуема. Брошенные навстречу красным войскам киевские студенты, гимназисты и юнкера полегли под станцией Круты на Черниговщине, что было с их стороны актом героическим, но при том ярко показывающим общий уровень радовского стиля управления страной. После пятидневного артобстрела Киев был захвачен войсками во главе с левым эсером подполковником Муравьевым. Он отдал приказ об уничтожении «офицеров, юнкеров, гайдамаков, монархистов и всех врагов революции». Тогда в кровавой вакханалии в городе погибло около 5 тысяч человек. Центральная Рада отступила на запад, но подписание мира с Центральными державами позволило ей призвать своих новых немецко-австрийских союзников, которые и освободили Украину от красных во второй половине февраля 1918 года.
Наиболее печальным для современного украинского восприятия является то, что украинская политическая элита совершала шаги по суверенизации Украины вынужденно, под давлением внешних обстоятельств. Крайне сложно, если вообще возможно, сочетать демократическую риторику и реальное государственное строительство в военных условиях. Попытки Центральной Рады снова и снова найти свою возлюбленную «федерацию» напоминали недоумение животных в зоопарке, если бы вдруг убрали ограждения и стены: они чувствуют свою беззащитность и продолжают искать клетки, чтобы в них спрятаться.
Хаос в России произвел весьма жесткие структуры — большевистскую диктатуру и Вооруженные Силы Юга России, которые в своем отношении к Украине были солидарны — для них ее не было и быть не могло, а вопросы властных полномочий они решали на формировавшихся фронтах российской гражданской войны. За идеалистические фантазии о федерации российских «братских народов» наивные патриоты своей «малой родины» из Центральной Рады вскоре дорого заплатили, но, к сожалению, кроме них расплачиваться пришлось еще миллионам и миллионам украинцев.
Вынужденное государствообразование
Большевистский переворот в Петрограде вынудил Центральную Раду занять чуждую ей позицию «полусепаратизма». Ведя утомительные переговоры с Временным правительством об украинской автономии и добившись разве что никому в действительности не выгодного компромисса про «пять губерний» (Волынская, Подольская, Киевская, Черниговская и Полтавская), она вдруг столкнулась с новым, совершенно нелегитимным российским правительством, у которого что-либо просить было уже как-то неприлично. В данном случае украинский Генеральный Секретариат оказался де-юре более респектабельным органом власти, чем петроградский Совнарком, ибо в результате упомянутой «Инструкции» сохранял некую преемственность полномочий от хоть сколько-либо законных всероссийских властей. При этом провозглашать «отделение Украины» по прежнему никто не собирался: Украинская Народная Республика видела свое будущее в федеративной Российской республике, — но не большевистской, а всего спектра «социалистической демократии». Однако исчезновение Временного правительства также позволяло и преодолеть положения «Инструкции»: зачислить в новообразованную УНР уже не пять, а искомые с самого начала прений девять этнически украинских губерний (плюс Херсонская, Харьковская, Екатеринославская и Таврическая). Крым теоретически отдавался в «будущей федеративной России» местному народу — крымским татарам.
Проблема, из-за которой Рада в конце концов потеряла власть, — это социалистическое доктринерство, голая революционная риторика, оторванная от реального администрирования и прагматической политики. Монопольное доминирование в Раде левых партий привело к попыткам национализации собственности, что лишь усугубляло экономический кризис. В результате средние слои общества стали отвергать политику реформистского экспериментаторства в военных условиях, а с ней и ее украинских носителей. Реальный контроль Рады над ситуацией на местах так и не был налажен. Пришедшие по призыву Центральной Рады немцы и австрийцы уже не считали ее хоть сколько-нибудь равноправным партнером, а социалистические тенденции в Раде порождали у союзников желание поскорей от нее избавиться. Потенциал парламентарного управления страной в той ситуации был уже исчерпан.
3. «Светлейший пан Гетман»: неподготовленная правая альтернатива
29 апреля 1918 г. в Киеве состоялся хлеборобский съезд, организованный по инициативе Союза земельных собственников, на котором генерал Павел Скоропадский был провозглашен гетманом Украины. В ночь с 29 на 30 апреля его сторонники заняли все государственные учреждения и важнейшие объекты. Так место УНР заняла Украинская Держава (или Гетманат). Ослабим русский скепсис относительно «державы» — по-украински это просто означает «государство». Хотя в сравнении с «народной республикой» акцент очевиден.
Свою деятельность Скоропадский начал с решительного отказа от политики Центральной Рады и обещаний возвратить жизнь в нормальное русло. В концентрированном виде все это подавала «Грамота ко всему украинскому народу» от 29 апреля 1918 г. В Грамоте провозглашалось:
«Бывшее Украинское Правительство не осуществило государственного строительства Украины, так как было совсем неспособно к этому…. Анархия продолжается на Украине, экономическая руина и безработица увеличиваются и распространяются с каждым днем, и наконец перед богатейшей когда-то Украиной встает грозный призрак голода. При таком положении, которое угрожает новой катастрофой Украине, глубоко всколыхнулись все трудовые массы населения. Они выступили с категоричными требованиями немедленно выстроить такую государственную власть, которая способна была бы обеспечить населению покой, закон и возможность творческой работы. Как верный сын Украины, я постановил откликнуться на сей призыв и взять на себя временно всю полноту власти».
Перспективные кадры
Молодые офицеры-аристократы во время русско-японской войны. Павел Скоропадский в 1918 г. возглавит Украину, а Карл Маннергейм — Финляндию. К миссии Маннергейма история будет более благосклонна.
Взяв на себя (так сказать, «по просьбе трудового народа») власть, гетман провозгласил своей целью «добро и пользу всей дорогой нам Украины». Что же конкретно обещал Скоропадский? Парадоксально, но почти то, что стало лозунгами государственного строительства Украины после 1991 г., когда все указывали на необходимость как можно быстрее перейти к рынку и преодолеть отрицательные последствия «социалистической системы хозяйствования». Те же самые задачи, но относительно «социалистической Центральной Рады», ставил и Павел Скоропадский, предлагая все очевидные рецепты: от восстановления частной собственности и свободы предпринимательства до социальной защиты трудящихся: