Страница 144 из 176
Руководивший сражениями самой тяжелой и грандиозной войны в истории человечества, Сталин знал, о чем говорил. Его соображения были конкретны и продуктивны. «По опыту наших операций, – продолжал он, – мы знаем, что успех достигается, когда удар наносится с двух сторон, и что операция, предпринятая с одной стороны, не дает достаточного эффекта. Поэтому мы стремимся нанести удар противнику с двух сторон, чтобы он вынужден был перебрасывать силы то в одном, то в другом направлении… Я перешел бы к обороне в Италии, отказавшись от захвата Рима, и начал операцию в Южной Франции, оттянув бы силы немцев из Северной Франции».
Сталин мыслил с позиции стратега – Верховного главнокомандующего, привыкшего к масштабам ведения войны на огромном пространстве, силами многих фронтов. Маршал предложил большую стратегическую операцию полного окружения германской армии на французской территории. Это было трезвое и взвешенное суждение, нацеленное на действительно крупномасштабную военную кампанию.
Черчилль не стал оспаривать мнение советского Маршала, но в противовес его позиции высказался за проведение локальной операции на Балканах. Конечно, британский премьер не имел того опыта, которым обладал Сталин. Он не только не был военным, но и мыслил иными категориями. За всю его политическую жизнь ему так и не пришлось вплотную столкнуться с действительностью большой войны.
Наконец, следует принимать во внимание, что Черчилль смотрел на проблему не с позиции стратега, а из-под козырька пробкового шлема имперского колонизатора. Он видел смысл во внедрении в центр Европы, чтобы со стороны Адриатики отхватить лакомый кусок из тела Европы для упрочения английского влияния в этой части континента. Но он не только изложил свой план, а стал настаивать на своем варианте. Сразу возникшие острые разногласия между Сталиным и Черчиллем по этому, казалось бы, чисто военному вопросу отражали различный подход к целям, которые ставили на этом этапе войны лидеры антигитлеровской коалиции.
Если для Сталина, видевшего основной задачей окончательное сокрушение агрессивной Германии, было очевидно, что самое важное – это атаковать немцев во Франции, а не растрачивать ни времени, ни сил на операции в Средиземноморье, то Черчилль, настроенный на мелодию «правь, Британия, морями…», беспокоился о том, чтобы в пылу схватки урвать побольше кусок европейской территории, полезной для имперских вожделений англичан.
Вопрос о втором фронте стал основной темой совещания. На следующем пленарном заседании, отвергая логику британского премьера, Сталин вторично и настоятельно заявил, что «основным и решающим вопросом мы считаем операцию «Оверлорд».
Президент Рузвельт, убежденный сталинской аргументацией, неожиданно поддержал его, признав, что операции в Средиземном море задержат «Оверлорд», поэтому «планы должны быть разработаны так, чтобы операции… не нанесли ущерба «Оверлорду».
Оказавшись в одиночестве, Черчилль уступил, но, когда, конкретизируя сроки высадки союзников в Северной Франции, советский лидер предложил провести ее «в пределах мая, скажем 10—15 мая», британский премьер отказался дать такие обязательства.
Сталин отреагировал мгновенно. Не забывший «погодных» аргументов, выдвигаемых в качестве причин переноса операции премьером ранее, еще на встрече в Москве в 1941 году, он резонно напомнил: «Если осуществить «Оверлорд» в августе, как об этом говорил Черчилль вчера, то из-за неблагоприятной погоды в этот период из этой операции ничего не выйдет. Апрель и май являются наиболее подходящими месяцами для «Оверлорда».
Казалось бы, договоренность была достигнута, но Сталин уже не верил в голые обещания. В стенограмме Тегеранской конференции зафиксирован «неожиданный диалог», свидетельствующий о поразительной предусмотрительности Сталина, исключающей лукавую возможность отступления союзников от принимаемых решений.
« Сталин : Если можно, то я хотел бы получить ответ на вопрос о том, кто будет назначен командующим операцией «Оверлорд».
Рузвельт : Этот вопрос еще не решен.
Сталин : Тогда ничего не выйдет из операции «Оверлорд». Кто несет моральную и военную ответственность за подготовку и выполнение операции «Оверлорд»? Если это неизвестно, тогда операция «Оверлорд» является лишь разговором.
Рузвельт : Английский генерал Морган несет ответственность за подготовку операции «Оверлорд».
Сталин : Кто несет ответственность за проведение операции «Оверлорд»?
Рузвельт : Нам известны все лица, которые будут участвовать в осуществлении операции «Оверлорд», за исключением главнокомандующего этой операцией.
Сталин : Может случиться так, что генерал Морган сочтет операцию подготовленной, но после назначения командующего, который будет отвечать за осуществление этой операции, может оказаться, что командующий сочтет операцию неподготовленной. Должно быть одно лицо, которое отвечало бы как за подготовку, так и за проведение операции .
Черчилль : Генералу Моргану были поручены предварительные приготовления.
Сталин : Кто поручил это генералу Моргану?
Черчилль : Несколько месяцев тому назад это было поручено генералу Моргану Объединенным англо-американским штабом с согласия президента и с моего согласия. Генералу Моргану было поручено вести подготовку операции «Оверлорд» совместно с американским и британским штабами, однако главнокомандующий еще не назначен…
…Вопрос о назначении главнокомандующего нельзя решить на таком обширном заседании, как сегодняшнее. Этот вопрос следует решить главам трех правительств между собой, в узком кругу. Как мне сейчас сказал президент – и я это подтверждаю, – решение вопроса о назначении главнокомандующего будет зависеть от переговоров, которые мы ведем здесь.
Сталин : Я хочу, чтобы меня поняли, что русские не претендуют на участие в назначении главнокомандующего, но русские хотели бы знать, кто будет командующим. Русские хотели бы, чтобы он скорее был назначен и чтобы он отвечал как за подготовку, так и за проведение операции «Оверлорд».
Черчилль : Мы вполне согласны с тем, что сказал маршал Сталин, и я думаю, что президент согласится со мной в том, что через две недели мы назначим главнокомандующего и сообщим его фамилию. Одной из наших задач и является назначение главнокомандующего».
После заверений Черчилля, что он «готов сделать все, что в силах британского правительства, для того, чтобы осуществить операцию «Оверлорд», он снова вернулся к своим планам операций в районе Средиземного моря. Теперь он представил их как своеобразные «диверсии» для отвлечения немецких сил, и Сталин не стал возражать в отношении такой формы ведения этой кампании. Но когда для окончательного утверждения рассмотренных предложений Рузвельт предложил: дать директивы «нашей военной комиссии… обсудить все вопросы», то Сталин не согласился с таким бюрократическим подходом.
« Сталин : Не нужно никакой военной комиссии. Мы должны решить все вопросы здесь, на совещании. Мы должны решить вопрос о дате, о главнокомандующем и вопрос о необходимости вспомогательной операции в Южной Франции. Я думаю также, что комиссия, состоящая из министров иностранных дел и председателя, назначенного президентом, по вопросам Балкан также не нужна, ибо все вопросы о Балканах мы можем решить здесь быстрее …
Рузвельт : Нам всем известно, что разногласия между нами и англичанами небольшие. Я возражаю против отсрочки операции «Оверлорд», в то время как г-н Черчилль больше подчеркивает важность операций в Средиземном море. Военная комиссия могла бы разобраться в этих вопросах.
Сталин: Мы можем решить все вопросы сами, ибо мы больше имеем прав, чем военная комиссия . Если можно задать неосторожный вопрос, то я хотел бы узнать у англичан, верят ли они в операцию «Оверлорд», или они просто говорят о ней для того, чтобы успокоить русских.
Черчилль : Если будут налицо условия, которые были указаны на Московской конференции, то я твердо убежден в том, что мы будем обязаны перебросить все имеющиеся у нас силы против немцев, когда начнется осуществление операции «Оверлорд».