Страница 3 из 64
Прелесть же вещь-мешка заключалась в том, что им мог пользоваться только один хозяин. Для всех остальных это был обычный мешок не самого высокого качества. Кроме того, я совершенно не боялась его потерять. Где бы я ни находилась, он все равно вернется ко мне. Первое время я его все время где-нибудь забывала. Однако если же хозяин покинет этот бренный мир, то вещь-мешок превратится в абсолютно никому не нужный кусок тряпки, годный лишь для мытья полов. Поэтому Наставница, предвидя свою скорую смерть (для гадалок это одновременно и дар, и проклятие), передала его мне по наследству. Она провела необходимый обряд, чем-то схожий с любовным приворотом, тем самым пожизненно привязав вещь-мешок ко мне.
Уже покидая пределы поля, которое было отведено для ярмарки и еще час назад кишевшее крестьянами, а теперь совершенно пустое, я почувствовала чье-то присутствие. В небольшой рощице возле поля явно кто-то был. Я напряглась - мало ли животное какое из леса сюда забрело полюбопытствовать, чем это таким интересным здесь людишки занимаются, а заодно и подкрепиться ими же. Я, конечно, была не самым аппетитным блюдом, но, как говорится, на безрыбье... Однако уже через минуту я успокоилась, услышав знакомые голоса.
Ну что ж, ребятки, совет вам да любовь, а мне пора уже и путь-дорогу держать. Подгонявший меня в спину ветер напомнил, что я здесь слишком засиделась.
ГЛАВА 1
Пробираясь сквозь густые заросли малинника, я проклинала все на свете, и в особенности свою веру в собственные умственные способности. Топографический кретинизм еще никто не отменял, а у меня он, похоже, был в хронической форме и лечению не подлежал. Вот скажите, пожалуйста: как можно было, строго следуя карте, оказаться на противоположной стороне леса? Не скажете? А я скажу. И даже покажу. Только боюсь, что мы тогда вообще окажемся в какой-нибудь тьмупаукане.
Уже не веря ни в удачу, ни в провидение, ни в чудеса, а про здравый смысл я уже и вовсе не вспоминала, мне, наконец, удалось выбраться на дорогу. Хотя и дорогой-то ее можно было назвать только с очень большой натяжкой. Так, тропинка, по которой изредка проезжали телеги - еще был виден след от колес, а трава слегка примята. Плюнув в прямом смысле слова на карту и спрятав ее в вещь-мешок, я решила идти направо. Куда-нибудь точно дойду.
Через полтора часа я так никуда и не дошла, а солнце уже издевательски показывало мне язык и в медленном чарующем танце заходило за горизонт. Еще немного и на промысел выйдут голодные стражи леса. Подозреваю, что они здесь не слишком привередливы и не побрезгуют моими бедными косточками, и даже напротив скажут большое спасибо, утирая сытые морды остатками моей одежды. Эх, а ведь я еще так молода. Сколько городов да сел я еще не посетила, сколько блюд не попробовала, скольким людям (за умеренную плату, разумеется) не помогла. Я уже успела во всех красках представить себе собственное съедение и могилку, на которой непременно будет надпись: "Здесь НЕ покоится гадалка третьей степени Кира (известная в народе как госпожа Кассиопея), потому что от нее не осталось ни кусочка. По собственной глупости. Как всегда", когда увидела вдалеке два слабых огонька.
Я припустила туда со всех ног, стараясь не оглядываться, потому что отчетливо слышала чье-то прерывистое и, по-моему, очень голодное сопение. Огоньками оказались окна стоящего у окраины дороги дома. Заглянув в одно из них, я с облегчением обнаружила, что это был самый, что ни на есть, обыкновенный трактир. Со своего места мне был хорошо виден стоящий за стойкой хозяин, довольно-таки неприятный тип с длинной седой бородой и засаленными рукавами, на морде лица которого было огромными буквами выгравировано "малолеткам вход воспрещен". Придется сменить костюмчик, хотя мне этого совсем не хотелось делать -- уже начало холодать, и раздеваться на улице было не слишком приятно. Тем более что мне все время казалось, будто за мной кто-то непрерывно наблюдает. Я попыталась проверить округу магическим зрением, но мне это никогда нормально не давалось. Не удалось и сейчас. Успокоив себя, что мерещащиеся повсюду глаза -- это всего лишь плод моего больного выражения, я бодро зашагала вперед.
Спрятавшись за трактиром с той стороны, где не было окон и располагалось еще одно небольшое одноместное строеньице с прорезью в дверях в виде сердечка, я начала переодеваться. Только я сняла куртку, как за моей спиной послышался страшный рык, от которого я вся покрылась хладным потом, по телу побежали мурашки, а волоски на руках встали дыбом. Я уже успела во всех красках представить, что сейчас за моей спиной появляется свирепый оборотень, обнажив свои огромные клыки, с которых стекает слюна, означающая, что монстр находит меня крайне аппетитной. Я видела его скрюченные лапы, тянущиеся к моему горлу, чтобы всадить в мою плоть свои острые как сабли эмеральдских воинов, когти. На секунду у меня мелькнула шальная мысль, что это действительно так. Но, к моему невероятному облегчению, я поняла, что это всего-навсего храп. Храп?! Я крадучись подошла к самому популярному у людей, да и не только, зданию на одну персону и прислушалась. Отдыхающий там выводил такие трели, что впору заслушаться.
Таких мелодий я не слышала даже в Королевском оперном театре, когда была там в позапрошлом году. Тогда я делала заговор на удачу для главной оперной дивы. На самом же деле я всего лишь пробормотала какую-то белиберду и дала ей выпить подслащенную подкрашенную ядовито-голубым красителем воду из соседнего с театром колодца. В тот вечер выступление дивы имело невероятный успех. Даже я, совершенно ничегошеньки не понимающая в высоком искусстве, получила истинное наслаждение. Как я позже услышала, у нее больше не было проблем с удачей. Каждое ее выступление имело оглушительный успех, и впоследствии она даже открыла свою школу по обучению академическому вокалу. Я всегда говорила, что главное - это уверенность в себе.
Однако сегодня я абсолютно не горела желанием культурно обогащаться. Поэтому и отошла как можно дальше от ночного музыканта и продолжила то, чем занималась пять минут назад. Оставив от предыдущего наряда только сапоги и штаны, я надела белую блузку в стиле "барышня-крестьянка" и наверх напялила кожаный темно-коричневый корсет. В таком виде я больше походила на совершеннолетнего человека, чем в мальчишеском облачении. Корсет выгодно подчеркнул мою талию, визуально добавив несколько недостающих сантиметров моим "верхним достоинствам". Я критически осмотрела себя в карманное зеркальце и осталась недовольна увиденным - две озорные косички совершенно не добавляли мне возраста. Поэтому я быстро их расплела, и тяжелая золотистая волна накрыла мои голые плечи. Я поежилась: ветер усиливался, и в воздухе запахло дождем. Внезапно я почувствовала, что на мою кровушку все же покусились. Прихлопнув напавшего, я очень обрадовалась тому, что заранее запаслась средством против назойливых и жутко вредных кровопийц, в народе широко известных как комары. Из вещь-мешка я тут же достала нужный отвар и облилась им с ног до головы -- чтоб уже наверняка.
Я оглядела себя еще раз, и теперь осталась почти довольна. Вроде бы все в порядке, а значит можно и заходить. Правда, мне бы не мешало сначала будочку с сердечком посетить, но, похоже, оккупант и не думал освобождать занятую территорию. Заранее смирившись с поражением, я открыла тяжелую дверь трактира и почти ослепла от яркого света. Каждый раз даю себе обещание, что буду закрывать глаза, прежде чем заходить из темноты в какое-нибудь светлое помещение, и еще ни разу его не выполнила. Когда глаза немного привыкли к освещению, я решила осмотреться и с неприятным удивлением обнаружила, что осматривают меня. Причем самым нахальнейшим образом, будто выбирают корову или свинью на базаре. Не растерявшись, я ответила той же монетой.
На меня уставились две одинаковые пары гномьих глаз, но, не выдержав моего наглого взгляда, отвернулись, вернувшись к прерванному моим внезапным появлением разговору. Они делали вид, что у них все так и должно быть. Кроме этой парочки представителей гордого, но вредного горного народца здесь еще было три человека помимо меня и трактирщика. Один мужчина неопределенного возраста лежал мордой в чем-то по виду не очень съедобном, хотя, быть может, еще час назад оно было нормальным. За другим столиком сидели рыжий в конопушках мальчик лет десяти и широкоплечий мужчина, чье лицо я не могла рассмотреть из-за надвинутого на нос капюшона. И не жарко ему? Даже я успела вспотеть, несмотря на то, что еще минуту назад замерзала. Мальчонка с интересом меня разглядывал, а вот его спутнику, похоже, было до серо-буро-малиновой звезды, кто и зачем вошел. Он просто лениво ковырял вилкой свой мало аппетитный ужин. Я пожала плечами и показала мальцу язык, тот возмутился, но не посмел ничего сделать или сказать в ответ, чтобы не злить своего спутника. Мальчик опустил голову, продолжая исподлобья наблюдать за мной.