Говнопоколение

Кристина берет у мамки лавэ на факультатив, вносит деньги как положено, но не ходит. ЛЕНЬ. Из своих карманных деваха башляет преподу на курсах, чтоб тот не палил контору с прогулами. Треп с пиздружками о новой коллекции «AXARA» представляется ей более познавательным занятием. Родители все равно гордятся Кристиной и нахваливают ее перед знакомыми. Блять, к чему эти иллюзии, потом больней падать будет.

Люсьен. Хрестоматийная мегера. Рост — метр с кокошником, центнер веса, косая сажень в талии. Раскабаневших содержанок сорокалетнего возраста я называю бациллами. До свадьбы одесситки стараются держать себя в приемлемых габаритах, а потом КААК НАЧНУТ ЖРАТЬ. Люсьен смотрится крупнее самой Алевтины Каментоклабовой, но чуть меньше бегемота в Одесском зоопарке. Главной прелестью современности Люсьен считает гипермаркеты с кулинариями, ломящимися готовыми яствами. Купила голубцы, рагу, котлеты, в микроволновку закинула на пару секунд — и ужин готов! Не пристало особе голубых кровей, с трудом закончившей восьмилетку, стоять сутками напролет у плиты…

Бациллы если и ходят на работу, то со специфическими целями. Бацилл интересует не самореализация, не зарабатывание денег (мужья для этого только и нужны), а взаимообмен потоками речевых нечистот. Они обсирают супругов с ног до головы и получают удовольствие. Уши порядочного человека моментально завянут от таких премерзостей словно хризантемы на клумбе, попавшие под кислотный дождь.

Бацилла в семье зачастую выполняет функцию казначея, узурпировав в своих холеных руках все финансовые ресурсы. Бывает Люся вместе с курватурой бегает для похудения на стадионе. Пробежит 400 метров, сядет на трибуну, одышка мол, давление скачет. Глотнет воды и заест стресс гамбургером. В результате вес только увеличивается. Курс «Воспитание дочери» у бацилл состоит из трех предметов: пиление мужика, сверление мозгов, стервоведение.

А теперь, асбестовый муфлон, сообщу ужасную новость. Когда-нибудь бацилла станет твоей ТЕЩЁЙ. И этот ленивый, толстый ангел отсидит тебе не только плечо, но и фаланги пальцев, коленные суставы, а также черепную коробку со всем малопригодным содержимым.

Я живу рядом с Загсом и каждый уикенд вижу десятки свадеб. Больше всего меня пугают лица свежеиспеченных тещи и тестя. Хитрые ухмылки легко выдают их эмоции: сбагрили, сдыхались, скинули балласт. Пускай молодчик с «нашим счастьем» мучается.

В берлоге одесского быдла всегда есть рушничок — символ единства с селом, простолюдимства, духовного нищебродства. В жилищах Семенычей и Люсьенчиков все пропитано ложью и лицемерием. Там всегда затхлый, спертый воздух, у меня аж спазмы начинаются как у хворого астматика.

Я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу зайти в такую клоаку в качестве потенциального зятя. Ни за какие гроши я не породнюсь с алчными и высокомерными людьми. Семеныч, Люсьен и Кристина не живут семьей, а УЖИВАЮТСЯ. Мыльный пузырь, построенный на потребительских отношениях и двуличии, рано или поздно лопнет. Семеныч плавает, Люся крапаль бегает, Кристина хочет летать, но все они только ПОЛЗАЮТ во вселенском масштабе…

Кристина, шо за имя, Крыса блять. Я не могу представить, как поведу к алтарю одесскую чувырлу. Нахуй мне такое счастье. У меня душа в СЕРДЦЕ, а не в кошельке!!!!

От такой житухи Семеныч наверняка выбросится в море или банально сопьется, Люсю схватит инфаркт, а Крыса останется у разбитого корыта. Мне хочется харкнуть в их отвратительные хари, но жалко слюны. Мрази, недочеловеки…

Resurrection

Из забывших меня можно составить город (с)

Посвящается всем моим друзьям.

Дети перестройки обречены перестраиваться всю сознательную жизнь. На пороге четвертьвекового юбилея из недр памяти всплывают люди, события, явления. Но это просто рубеж, и я к нему готов.

Кто вы, племя молодое, выпускники международных финансово-юридических академий и современных гуманитарных университетов? Надежда и опора родителей? Позор и стыдоба общества! Экономисты, экономящие на чувствах. Психологи с ворохом личных психологических проблем. Правоведы, отстаивающие в отношениях «право налево».

Мы выросли на обломках гигантской империи. Рушились устоявшиеся десятилетиями традиции. Менялась система человеческих ценностей. Мы были первым поколением, выросшим в глобальном информационном пространстве. Наши предки видели в детстве по телевизору лишь Эдиту Пьеху да кустистые брови дорогого Леонида Ильича. В начале девяностых с появлением первых кабельных каналов хлынул поток гранжа, порнографии и насилия. Вместо Гагарина и Маресьева народными героями вмиг стали Кобейн, Чиччолина и Шварценеггер. Добрые советские кинофильмы были вытеснены с экранов жестокими американскими блокбастерами. Неокрепшая психика миллионов детей впитывала всё как губка. Они смотрели по телевизору в прямом эфире расстрел Белого дома в 1993 выпивая «Yupi» и падение башен-близнецов в 2001 чавкая гамбургерами. Неудивительно, что выросло поколение моральных уродов, не знающих имени отчества родной бабушки и с трудом припоминающих день рождения матери.

В октябре на вечеринке в частном ночном клубе для изысканных и высокомерных я встретил некогда самую гноимую одноклассницу. Наде плевали в лицо на переменах, сморкались на спину, лепили в волосы жвачки, засовывали в сумку грязные половики и шелуху от семечек. Дочь подполковника стоически терпела все унижения и оскорбления от школьной серости, боготворящей «Кошмар на улице Вязов». Сказывалось воспитание. Гадкий утёнок вырос в обворожительную дамочку. Надя стала фотомоделью, снимается за рубежом для глянцевых журналов, открыла салон красоты. Переборов страх, собрав волю в кулак, с улыбкой бросил ей: «Привет!». Девушки в роскошных мехах и дорогих украшениях непредсказуемы в поведении. Я ожидал презрительного взгляда, полного игнора, резкой оплеухи, а в ответ услышал приятное слуху: «Здравствуй!». В итоге мило пообщались, вспомнили дела давно минувших дней. Надя даже кокетничала со мной. Школьный заморыш ныне в шоколаде, третировавшие ее лодыри превратились в изгоев. Валяются пьяные под скамейками в парке отдыха пока Надя дает руководящие указания своим куаферам.

Ужасно осознавать, но мы — поколение без РОДИНЫ. Приезжая в Москву, Минск, Киев везде чувствуешь себя как дома и одновременно повсюду ощущаешь себя чужим. Нас, родившихся в одной великой стране, разделили таможенными и языковыми барьерами. Закономерно, что все повально косят от воинской службы. Кого и от чего нам защищать? Россиян от молочной агрессии белорусов? Украинцев от великого и могучего русского языка? Белорусов от бомбардировок украинским салом? Священный долг современности — заносить два раза в год зеленые пиастры районному военкому. Я до сих пор не посетил в качестве гостя ни одной провожанки в армию или свадьбы. Окружающие боятся муштры и семейных уз или все-таки у меня так мало друзей?

Мы впервые переступили школьный порог в униформе еще советского образца. Мальчики в синих двойках из мешковины. Девочки в коричневых сарафанах с белыми кружевными передниками. Через десять лет мы разрозненно уходили со школьного двора, одетые во что попало. Юницы в вульгарных кричащих топиках с обнаженными жировыми отложениями. Парубки в выцветших футболках с алыми литерами «Slipknot». Я часто смотрю на снимок, датированный первым осенним днем 1992 года. Строй первоклашек расположился на ступенях храма знаний. Озорные, радостные, излучающие тепло детские лица. Ныне они мутировали в опасных для общества шизофреников, конченых алкоголиков, измученных бытовой рутиной домохозяек. Символично, что я запечатлен на фотографии между двумя настоящими друзьями по жизни. С остальными давно не поддерживаю отношения. Просиживание штанов и юбок в одном классе — не повод для общения. Главное — совместные интересы, сопоставимый уровень культурно-социального развития. Леча и Вика, я горжусь вами!