Берегись!

— Жертвоприношение для леди.

Подняв голову, она увидела Скотта над собой. В каждой его руке было по «кровавой Мэри».

— Вы не сдаетесь, не так ли?

— Именно поэтому удача и улыбается мне.

Лэйси перевернулась, взглянула на усмехающегося парня и села.

— Я — Лэйси. И прошу извинить меня за мое жуткое поведение.

— Жуткое поведение — это первая линия защиты, — сказал он, садясь на бетон. — Это нормально. Женское врожденное самодовольство. А это уменьшает фактор вины женщины. В этом трудно разобраться.

— Похоже, что вы тщательно изучили этот предмет.

— Женщины очаровывают меня.

Он вытащил стебель сельдерея из своего напитка и облизал его. Вуалированный намек? Более чем вероятно. Сдерживая улыбку, Лэйси вытащила собственный стебель и прикрепила его к оправе стакана. Она поставила его позади своего лежака. Скотт поставил туда же свой стакан.

— За наше удачное столкновение, — сказал он.

— Хорошо.

Звякнув стаканами, они выпили их содержимое до дна. Её «кровавая Мэри» была с острой приправой. Это заставило Лэйси прослезиться, и она чуть было не чихнула, но вместо этого сдержалась, фыркнув носом.

— Так скажите мне, Лэйси, что такая прекрасная молодая особа делает одна в этом модном курортном отеле?

— Что заставляет Вас думать, что я одна?

— У меня безошибочный нюх на такие вещи.

— Безошибочный? — спросила она и несколько удивилась тому, что он использовал правильное произношение. В американском разговорном стиле обычно это слово коверкают мурлыканьем, что является ошибкой.

— Распространенная ошибка. Но на сей раз в десятку, не так ли?

— Но это твоё «в десятку» — разве не термин мошенника, приготовленный для ушей простофили?

— Ты считаешь себя простофилей?

— А ты себя — мошенником?

Он усмехнулся обезоруживающей улыбкой ребенка. Лэйси стало интересно, сколько же времени он провел перед зеркалом отрабатывая ее.

— Мошенником? Да, конечно. Пытаюсь завоевать твое доверие.

— И когда же это произойдет?

— Позже. Я еще не победил, не так ли?

— Ни в коем случае.

— Ты всегда такая подозрительная?

— Только для незнакомцев, которые вторгаются в мое личное пространство без приглашения.

— Думаешь, что у меня что-то нехорошее на уме?

— Ты же сам так сказал?

— Если бы я сказал тебе, то ты бы знала.

Низкий, грубый голос. Она внезапно задрожала, будто солнце зашло за облако и повеяло холодным ветром.

— Что случилось?

— Ничего.

— Слушай, я же шутил насчет чего-то нехорошего в своей глупой голове.

— Я знаю.

— Ты в порядке?

— Я просто… Твоя фраза кое о чем мне напомнила.

— Должно быть о чем-то неприятном.

— Так и есть.

— Мы можем поговорить об этом.

— Нет.

— Знаешь, такое не случается каждый день: дружественное, благосклонное внимание, солнечный день, «кровавая Мэри» в твоей руке. Позволь я угадаю. Здесь замешан мужчина.

Она сделала глоток и вперила взгляд на блестящий бассейн.

— Он что-то тебе сделал.

Шутливый тон исчез из голоса Скотта. Лэйси взглянула на него. Он посмотрел на свой напиток с торжествующим выражением лица.

— Да, — сказала она.

— Это не твой бывший парень. А тот, кто своим поступком очень сильно напугал тебя. Он причинил тебе боль. Избил тебя, не так ли?

— Ты очень наблюдателен, — пробормотала Лэйси и мельком взглянула на свои ушибы и царапины.

— Ты приехала сюда, чтобы убежать от него, наверняка, ты скрываешься, зарегистрировавшись в этом отеле под поддельным именем, боишься, что он доберется до тебя.

— Это не так, — сказала она. — Я была вынуждена использовать кредитную карту, чтобы получить свою комнату.

— Но все остальное — правда?

— Очень близко к правде.

Лэйси отхлебнула напиток и поставила стакан себе на живот. Его прохладная влажность впиталась в купальник. Но она почувствовала себя хорошо.

— Муж, друг или незнакомец?

— Незнакомец.

— Ты обращалась в полицию?

— Он отвязался от меня.

— Но ты боишься, что он придет за тобой?

— Он хочет убить меня.

— Мы ему не позволим.

— Мы?

Он подмигнул ей.

— Ты и я, детка.

— Спасибо за предложение, но я не хочу больше никого вовлекать в это. Кроме того, я не думаю, что он найдет меня здесь.

— Это гениально! Прятаться в крупном отеле и использовать свое настоящее имя.

— Спасибо.

— Сколько ты здесь уже?

— Третий день. Я приехала в четверг.

— Ты пробыла здесь довольно долго. Тебе повезло, что он тебя еще не обнаружил.

— Он не знает в каком городе я нахожусь, Скотт.

— Ты не из Тусона?

— Нет.

— Но я держу пари, что это самый близкий для него город. И здесь он появится в первую очередь.

— Наверное, — призналась она.

— На твоем месте я бы зарегистрировался в другом отеле и желательно в каком-нибудь другом городе. И сделал бы это уже сегодня.

— Слишком поздно. К тому же я не хочу. Мне нравится этот.

Скотт пожал плечами.

— В таком случае я думаю, что ты должна позволить мне быть твоим сопровождающим.

— Нет. Правда, нет. Скотт…

— Я был бы рад помочь такой красивой девушке. Я тоже совсем один в этом городе. Я не смог бы отказаться от дружбы с таким творением как ты.

— Творением? — спросила она, улыбнувшись.

— Девушкой в беде.

— Это может быть опасно.

— У меня есть пушка, и я очень хорошо с ней обращаюсь.

— Пушка?

— Кольт сорок пятого калибра. Никуда не хожу без него. Ну, разве что в бассейн.

— Ты грабитель банков?

— Ты когда-нибудь слышала о Чарли Дэйне?

— Хит Сан-франциско, Манхэттенский погром?

— Тусонский батальон смерти. Это было его последнее сражение против сил зла. Там про каторжников.

Лэйси посмотрела на него, хмурясь.

— Но все перечисленное сделано Максом Картером.

— Иначе известный как Скотт Брэдли.

— Ты?

— Я.

— Все же это не объясняет наличия у тебя такого оружия.

— Макс откладывает шариковую ручку в сторону, когда садится за свою старую печатную машинку. Это связывает его с Чарли Дэйном.

Лэйси усмехнулась.

— Макс носит длинное непромокаемое пальто Чарли?

— Близко, но не угадала. Иногда он одевает побитую временем фетровую шляпу.

— Но не тогда, когда он мой телохранитель, надеюсь.

— Я оставлю Макса в комнате и заимствую его часть.

— Он не будет возражать?

— Он никогда мне не возражает.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Карл снял трубку телефона, когда прозвучал второй звонок.

— Трибьюн.

— Карл?

Его сердце учащенно забилось.

— Как дела, Лэйси?

— Пока неплохо. Он еще не нашел меня. Какие новости?

— Пока никаких. С тех пор как ты уехала никаких происшествий.

— Проклятие. Я хотела… По крайней мере, я бы знала, что он еще там.

— Ну, возможно, он просто затаился. Или твой нож достиг нужного результата.

— Не уверена.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я все еще напугана. Но в целом вроде бы ничего. Выздоравливаю.

— Очень хорошо. На случай если что-то пойдет не так, я бы хотел знать, где ты остановилась.

— Конечно. Я в отеле «Ветер Пустыни». Комната триста шестьдесят вторая.

Карл записал.

— Я хотела позвонить тебе вчера, но… не могла заставить себя сделать что-либо. Чувствовала себя отвратительно.

— Ничего страшного, Лэйси. Это понятно.

— Так или иначе, теперь все в норме.

— Рад слышать это. Что я могу сделать для тебя?

— Просто держите меня в курсе дел.

— Конечно. Береги себя.

— Я попытаюсь, Карл.

Он повесил трубку. Через комнату один из его репортеров горбился над пишущей машинкой, работая над главной темой для завтрашнего выпуска.

Офис был почти пуст.

— Джек?

Репортер посмотрел на него, подняв брови.

— Подкарауль где-нибудь шефа полиции Баррета. Попытайся выведать у него подробности убийств Хоффман и Петерсона.