Короли побежденных

Рейнольд скромно кивнул. Потом, когда шум стих, объяснил все по пунктам. Его выслушали внимательно, задавали интересные вопросы: деньги назад не отберешь, надо разобраться, какие можно извлечь выгоды. К концу Совета кузен, который отныне перестал быть человеком, «заключившим блистательную сделку в столь юном возрасте», с горя спросил:

— А зачем тебе понадобилось ее целовать?

Что ж, сам напросился. Рейнольд напустил на себя таинственный вид и заявил:

— Были причины. Расскажу позднее.

Дядю, конечно, не проведешь. На людях ничего говорить не стал, но потом все же мягко напомнил бывшему подопечному, что связываться с королевской семьей — самый верный способ не дожить до старости. Пусть подумает.

Вместо раздумий Рейнольд потребовал к себе ювелира и торжественно вручил ему бриллиантовые серьги своей матери. Когда-то, еще совсем маленьким, он сломал тончайший ободок вокруг голубоватой капли. Ювелир постарался. Теперь невозможно отличить, где новая работа, а где — старинная. Если аристократ дарит девушке серьги, она становится его женой. Вот так-то.

Однако налюбоваться бриллиантами Рейнольду сегодня не суждено. Без вызова появляется Кайрел и жалобно докладывает:

— Господин Рейнольд, к вам…

И тут же за его спиной возникает тардский посол.

— Прошу прощения за вторжение, но меня оправдывает причина, по которой я здесь.

— Прошу садиться. Чем могу быть вам полезен?

Рейнольд кивком головы отпускает Кайрела и улыбается послу. Очень учтиво. Не нужно скандалить с тардами, даже если они приходят без приглашения. Может быть, ему деньги нужны, а у дяди брать не хочет. Мало ли.

— Видите ли, я думаю, что это я могу быть вам полезен.

— Вот как?

Господин Арнульф сдерживает улыбку. Этому юному аристократу, похоже, не нравится отеческий тон. Посол не глупее асенских аристократов, он тоже догадался, откуда у королевы взялись деньги и те сведения, которыми она припугнула его сегодня утром. Однако для того, чтобы асен, даже этот мальчишка, посмел разгласить тайну клиента, ему надо пообещать корону, не меньше. Но тогда уж, прекрасная госпожа, не говорите, что выйдете только за Эрвинда.

— Это вы дали деньги Ее Величеству?

— Я не могу вам ответить.

— Понимаю. Значит вы. Но дело в том, что она обманывает нас обоих. И вас, и меня.

— То, что вы говорите, крайне занимательно.

— Видимо, она обещала выйти за вас замуж. Но сегодня утром она потребовала у меня, чтобы я добился разрешения Императора на ее брак с принцем Эрвиндом, ее сводным братом.

— И?

— И вам лучше найти себе другого союзника, который не станет использовать вас.

Рейнольд вздыхает, как человек, обремененный множеством важных дел.

— Благодарю за совет. А теперь, с вашего позволения, я хотел бы вернуться к своим занятиям.

Он звонит в серебряный колокольчик, на пороге возникает Кайрел.

— Проводите господина посла. И сегодня меня ни для кого нет дома.

Посол стискивает зубы. Значит, вот что такое знаменитая выдержка асенского аристократа! Ну что ж, щенку это зачтется. Арнульф прекрасно знает, что для асенов аристократы неприкосновенны. Но кто в Лайе осмелится обвинить имперского посланника в нарушении правил хорошего тона?

Рейнольд ухмыляется ему вслед. Что такое какие-то принцы тардские или асенские? Она быстро поймет, что создана для него, она же не дура. Однако поторопиться стоит. Он наводит порядок, прячет бумаги (слуги не имеют права прикоснуться к пылинке на его столе) и хочет снова вызвать Кайрела.

Но не успевает. Посол возвращается в сопровождении нескольких солдат. Все происходит невероятно быстро. Всем слугам приказано собраться на кухне, посол вновь является в кабинет.

— Что все это значит? — спрашивает Рейнольд, с огромным трудом сохраняя спокойный тон.

Солдаты уже успели уронить несколько ценных вещей.

— Обыск, — коротко отвечает господин Арнульф. — Сядьте… ну хотя бы вот сюда.

Рейнольд молча повинуется, спорить с тардом ниже его достоинства. За спиной тут же вырастает солдат.

Посол внимательно разглядывает комнату, потом берет с камина фарфоровую вазочку. По белой глазури бегут, переплетаясь, виноградные лозы — кобальт всех оттенков, от бледно-голубого до темно-синего. Посол небрежно вертит ее в руках и с удовольствием видит, как напрягается Рейнольд.

— Где вы храните бумаги? — Вазочка скользит меж пальцев, еще немного — и упадет, разобьется вдребезги. А ведь стоит целое состояние. Господин посол тоже знает толк в ценных вещах.

— Ну же, — подбадривает он.

Рейнольд судорожно сглатывает и кивает на шкафчик мореного дуба.

Вазочка все же падает, к счастью — на ковер. Рейнольд подскакивает, солдат вежливо, но твердо возвращает его на место.

— А ключи? — говорит посол с нежностью.

На мальчика приятно посмотреть. Надул губы, опустил глаза, никак не может попасть в собственный карман. Вот так-то.

Рейнольд протягивает ключ и вдруг успокаивается. Что может искать посол? Свои расписки? Ну и пусть ищет! Видимо, Мэй поспешила. Хотя, когда тебе навязывают в мужья нечто вроде того, что он видел на балу, поневоле заспешишь. Какой он умница, что даже не заикнулся на Совете о бумагах! А вдруг бы дали?!

Обидно только, что родня не будет связываться с этим наглым тардом. Точно не будет. Скажет: «Сам виноват». Ладно, дайте мне только жениться на королеве…

Посол раскладывает документы на две пачки, ту, что поменьше, кладет к себе в карман и идет к выходу. На пороге он вдруг оборачивается и говорит очень серьезно:

— Я вам советую сидеть дома и заниматься своими коллекциями. А к трону не лезьте. Шею свернете.

Солдаты покидают дом. Кайрел возникает в кабинете и вопросительно смотрит на хозяина. Тот задумчиво чешет подбородок и говорит:

— Приготовь мой лучший костюм. Дом прибрать. До моего возвращения в кабинет не входить. Впрочем, я его закрою.

«Если тебе что-то приказывают не делать — срочно сделай. Получишь огромное удовольствие, а в качестве бесплатного приложения доведешь своего врага до колик, — думал Рейнольд, подходя к королевскому дворцу. — День сегодня был длинный, нехороший, но закончится он не наглыми усмешками господина посла. Закончится он поцелуем. Вот только как бы войти, не наделав шума? Аристократ, конечно, имеет полное право на парадную дверь, но стоит подумать, сколько там толчется лишнего народу — и сразу мурашки по коже. Нет, где тут у нас кухня?»

Рейнольд обошел здание, нашел нужную дверь, надвинул шляпу на нос и отважно вошел. Пусто, тихо, никого. И правильно — обед давно кончился, а ужинает королева дома. «Может, домой к ней надо было идти? Ладно, сейчас разберемся. Не мешает взглянуть хозяйским глазом на будущие владения».

Огромные комнаты с закопченными стенами плавают в серых сумерках. На плитах тускло поблескивают котлы. Пыль, паутина. На полу, на растрескавшихся плитках играют в догонялки мыши. Рейнольд стал подниматься по лестнице, тихо ругаясь под нос: ступеньки щербаты, перила не упускают случая оставить на память занозу, штукатурка давно обвалилась, а следом за ней и кирпичи норовят выпасть.

«Интересно, а в гостиницах лестницы такие же? И где, простите, освещение? У меня в темноте глаза болят. Женюсь, сразу разберусь, куда деваются свечи. Ну вот, похоже, первая живая душа».

— Молодой человек, вы не подскажете, как найти королеву?

Мальчишка лет четырнадцати даже не удивился. Посмотрел на него отсутствующим взглядом, махнул рукой в неизвестном направлении и как сквозь землю провалился.

«Паж, что ли? Или призрак? Нужно будет достать схему дворца, выяснить, где здесь потайные ходы».

Рейнольд по наитию толкнул одну из дверей и оказался в приемной. Секретарь что-то старательно рисовал левой рукой и даже головы не повернул. Что ж, этот здесь долго не задержится.

— Добрый вечер, могу я видеть Ее Величество?

— Она вас пригласила?

Дорисовал завитушку и посмотрел наконец на Рейнольда. На свою беду.