Братья по оружию

– Ты, конечно, думаешь, что за последние триста лет их никто не искал? – саркастически хмыкнул Рейстлин.

Он находился в ужасном настроении, его все раздражало – от перемены погоды до его спутников. Ветер трепал красную мантию, хлопая тканью на ветру, холод заставлял дрожать и прислоняться к стенам домов, пока не начался приступ кашля. Силы каждый раз возвращались все медленнее.

– Ну, если там клад, значит, его должны охранять, – взволнованно шептал Крыса. – И знаете, кто чаще всего обитает в старых храмах? Живые мертвецы и скелеты! Упыри, а может, демон или два…

Карамон бросил на него беспокойный взгляд:

– Рейст, а может…

– Я обещаю разобраться с любыми упырями, которые нам встретятся, Карамон, – хрипло прокаркал Рейстлин.

Позади на стенах взревели трубы, глухо и часто ударили барабаны, вслед раздался многоголосый крик армии барона.

– Сигнал к атаке! – Карамон остановился и посмотрел через плечо.

– Значит, скоро будет много раненых, – чувствуя укол совести, поторопил Рейстлин.

Вспомнив о важности задания, все прибавили шаг, забыв разговоры о скелетах и демонах. Дойдя до давшего им приют склада, друзья легко нашли Храм, пройдя в нужном направлении.

– Мы пришли в нужное место? – наморщил лоб Карамон.

– Должно быть, оно, – закашлялся Рейстлин. Вчера ночью Храм был полон красоты и загадок, при дневном же свете он сильно разочаровывал: колонны выщерблены, крыша просела, стены заляпаны грязью и заросли сорняками. Прихваченный болезнью, Рейстлин уже не видел в нём благословенного места для лечения раненых. Здание было более старым и ветхим, чем он себе представлял. Вспомнив пожелание Хоркина о крыше, Рейстлин засомневался – а есть ли она? Магу живо представился холодный ветер, свищущий между пустынными руинами.

– Наверное, мы зря пришли сюда, – сказал он.

– Нет, не зря, Рейст, – пробасил Карамон. – От этого места исходит добрая сила, оно мне нравится. Но сначала обезопасим периметр. – Силач постоянно слышал от сержанта Немисс про «периметр» и давно уже ждал случая ввернуть веское слово.

– Какой ещё периметр? Тут его нет, – раздражённо бросил Рейстлин. – Здесь только старый сарай и заросший двор.

Он был необычайно разочарован, но не мог понять почему. Неужели он действительно думал найти здесь Бога?

– Здание крепкое, клали из цельного камня, наверняка гномская работа, – важно заявил Карамон со всей напыщенностью человека, ничего не понимающего в данном вопросе.

– Раз оно простояло столько лет, значит, крепкое, – практично заметил Крыса.

– Но проверить всё равно надо, – убеждал Карамон.

Рейстлин колебался. Вчера ночью луна Солинари ясно указывала путь, однозначно свидетельствуя – это святое место. Но ночь – время теней, вид которых мозг приукрашивает или им ужасается, а дневной свет показал Храм без прикрас. Ночью Храм был прекрасным, благословенным, сейчас, наоборот, зловещим. Маг испытывал желание немедленно повернуться и уйти, чтобы никогда сюда не возвращаться.

– Подожди на улице, Рейст, здесь безопасно, – преувеличенно заботливо сказал Карамон, – а мы с Крысой сходим, посмотрим.

Рейстлин пронзил брата взглядом, который должен был пригвоздить его не хуже чёрной стрелы.

– Неужели я сказал «безопасно»? – немедленно покраснел Карамон, словно вся кровь вдруг бросилась ему в лицо. – Я имел в виду, что здесь теплее, чем в холодном доме. Вот что я хотел сказать… Я и не думал, Рейст…

– Пошли за мной, – бросил маг. – Я войду первым.

Карамон уже открыл рот, чтобы сказать, что он гораздо сильней и лучше вооружён, а значит, должен идти первым, но, посмотрев на сжатые губы брата и мрачный блеск его глаз, решил промолчать и безропотно затопал вслед.

Внутри двора не было никакого укрытия, они оказались как на ладони перед теми, кто мог засесть в Храме. Рейстлин заметил, что несколько растений на плитах притоптаны и помяты. Кто-то недавно прошёл здесь, пересекая двор, – мятые листья были свежи и не думали вянуть.

Маг молча показал на явное свидетельство чьего-то присутствия. Карамон наполовину вытащил меч из ножен, Крыса схватился за кинжал.

Троица напряжённо двинулась вперёд, готовая среагировать на любой подозрительный звук, отразить любую атаку. Но вокруг лишь посвистывал ветер, играя сухими листьями, да безучастно проносились белые облака над головой, исчезая за потрескавшимся шпилем.

Приблизившись к золотым воротам, Рейстлин чуть расслабился – теперь он был уверен, что Храм пуст, а даже если кто-то здесь недавно был, то теперь ушёл. Но, подойдя вплотную, маг заметил, что блестящие створки приоткрыты, словно кто-то заглянул в них или проскользнул. Карамон немедленно сделал шаг вперёд, заслонив телом брата:

– Дай нам глянуть внутрь, Рейст!

Силач взбежал по ступеням, на ходу освобождая меч, прижавшись к стене. Крыса прыгнул к дверям с другой стороны, с занесённым кинжалом.

– Ничего не слышу, – прошептал он через некоторое время.

– Да, и не видно тоже… – отозвался Карамон. – Темно, как в Бездне.

Он протянул руку, чтобы толкнуть створку, когда солнце поднялось выше городских стен, осветив лучами вход. Лучи ударили в золотую дверь одновременно с пальцами Карамона, создав впечатление, что рука воина погрузилась в расплавленное золото.

Вспышка ударила по глазам, и в этот миг Рейстлин увидел Храм в другом виде. Он испуганно и очарованно уставился на открывшееся ему зрелище. Трещины в мраморе исчезли, грязь и пыль испарились, стены Храма светились молочной белизной. Прекрасные барельефы вновь поражали тонкой работой, неся какой-то важный смысл в своих изображениях. Рейстлин воззрился на них, пожирая глазами; казалось, ещё несколько мгновений – и он поймёт.

Мир повернулся, и лучи солнца соскользнули с врат, закрытые тучей. Видение пропало, превратившись в ничто, Храм снова был пуст и заброшен. Рейстлин вгляделся в изуродованные барельефы, стараясь по памяти восстановить недостающие места, но картинка ускользала, как тают сны поутру.

– Я пошёл внутрь, – сказал Карамон, бросив клинок в ножны.

– Невооружённым? – вытаращил глаза Крыса.