Страница 31 из 127
В то время как в Киевской Руси, в Приднепровье, в самом Киеве [евреи] жили, по-видимому, в заметном числе еще в X–XI веках, так что в 1113 г. уже произошел там еврейский погром («Кияне… идоша на жиды и разграбиша…», — рассказывает летопись), в центральной России, в Московской Руси, не было евреев вплоть до конца XVIII века. Евреи и разные правительства Запада делали многократные попытки добиться разрешения евреям въезда в Россию для торговых целей, но все эти попытки успеха не имели. Так, например, польский король Сигизмунд-Август через своего посла велел сказать Иоанну III: «Докучают нам подданные наши, жиды, купцы государства нашего, что прежде означало при предках твоих, вольно было всем купцам нашим, христианам и жидам, в Москву и по всей земле твоей с товарами ходить и торговать; а теперь ты жидам не позволяешь с товарами в государство твое выезжать». На это Иоанн отвечал: «Мы к тебе не раз писали о лихих делах от жидов, как они наших людей от христианства отводили, отравные зелья нам привозили и пакости многие нашим людям делали, — так тебе бы, брату нашему, не годилось и писать о них много, слыша их такие злые дела». Несмотря на такой резкий и категорический отказ, отдельным евреям удавалось и тогда проникнуть в Москву. Дело в том, что в Москву попадали пленные евреи во время войн с Литвой и Польшей, проникали и отдельные лица, как, например, мастера, врачи, фармацевты. Правда, судьба этих смельчаков была очень трагична. Так, например, известно, что при Иоанне III, мнение коего о евреях приведено выше, находился врач-еврей доктор Леон, «лекарь жидовой мистер Леон». Это был первый врач-еврей в России. Приехавшие в 1490 г. из Рима братья царицы Палеолы, Дмитрий и Мануил, и привезли с собою из Венеции доктора Леона в качестве лейб-медика. Вскоре после его приезда заболел сын великого князя, Иоанн Молодой. Леон взялся его вылечить, ручаясь головой за успех. <…> Леон начал его лечить («зелие пити даде ему, нача жещи сткляницыми по телу, вливая воду горячую»). Больной скончался 7-го марта 1490 г. Леон был заключен в тюрьму и 23-го апреля того же года публично казнен («ссекоша ему голову на Болвановой»). При Иоанне Г розном в Москве непонятно как очутились брестские евреи, привезшие с собою товары для продажи. Эти товары были сожжены. Так обстояло дело до воцарения Романовых. Исключение из общего правила о закрытии Москвы для евреев представляет царствование второго Романова, «тишайшего царя» Алексея Михайловича. <…> Колине[5], врач при Алексее Михайловиче, подтверждает, что «евреи с недавнего времени очень размножились в Москве и при дворе». Патриарх Никон в период его опалы и борьбы с царем жаловался, что «в России никому не запрещено входить на царский двор, ни еретикам, ни жидам, ни магометанам, а запрещено только православным, епископам, архимандритам, игуменам и монахам». Все это доказывает, что действительно в это время в Москве было некоторое количество евреев. <…> Дело в том, что наличие известного числа евреев в Москве в то время было не следствием перемены курса правительственной политики или прежних настроений по отношению к евреям, а явилось чистой случайностью. В 1657 г. приехал в Москву врач-еврей Стефан фон Гаден, он же Данила Евлевич, Данило Ильин или Данило Жидовиков. Он поступил на службу сначала цирюльником-фельдшером, затем лекарем и, наконец, в 1672 г. получил от царя докторский диплом. Это был один из самых популярных врачей в Москве и, по-видимому, был очень любим при дворе. Кроме того, он был очень дружен с известным в то время единственным образованным [человеком] Артамоном Сергеевичем Матвеевым[6]. Благодаря покровительству такого влиятельного и обладавшего такими связями в высших сферах [лица] евреи получили возможность жить в Москве. Сначала перебрался в Москву зять Гадена, Юда (Егор Исаев), потом его мать. А эти родственники знаменитого доктора, вероятно, увлекли за собою своих близких и знакомых. Так и составилась тогдашняя еврейская колония в Москве. О ее численности, жизни, занятиях и проч. нам ничего, кроме этих отрывочных сведений, не известно. Зато нам известна судьба этого популярного врача и еврейского покровителя. В 1682 г., во время стрелецкого бунта доктор фон Гаден был зверски убит. В своей записке о событиях 15, 16 и 17 мая 1682 г. датский резидент сообщал следующее об убийстве его. «В особенности стрельцы искали доктора Даниила фон Гадена, родом жиди, который будто бы извел царя Федора. Досталось много его соседям, однако ж нигде не могли они найти его. Сосед Данилов, доктор Иван Гутменш, был строго обыскан, но при этом случае не потерпел никакого вреда; когда же стрельцы около полуночи пришли к нему опять, добрый человек очень испугался, подумал, что стрельцы пришли за ним, и спрятался на чердаке. Стрельцы нашли его там и взяли с собою, говоря, что он был большой друг Данилова и, верно, спрятал или куда-нибудь спроводил его. „Мы-де будем держать его, пока найдется“. Жену Данилову они также взяли с собою… В два часа следующего дня пришло известие, что сын Данилов Михайло, молодой человек 22 лет, найден, переодетый, на улице. Стрельцы спросили его, где отец. Тот отвечал, что не знает. Они убили его и бросили вниз. После приступили они к Гутменшу, говоря, что если Данило не найден, то он должен быть казнен за то, что помогал изготовлять лекарства, и, не слушая никаких объяснений, убили его также. Хотели убить жену Данилову, но младшая царица, которой стрельцы еще несколько совестились, стала просить… Ночью стрельцы продолжали искать Ивана Нарышкина и доктора Данилу…
17-го мая, рано поутру, пришло известие из немецкой слободы, где живут немецкие офицеры, что доктор Данило, который два дня и две ночи скрывался в Марьиной Роще и окрестных местах в нищенском платье, пришел к знакомому, чтобы утолить свой голод, но был узнан на улице и задержан. Стрельцы обрадовались и послали за ним отряд. Его привезли с котомкою за плечами, в лаптях, в царские покои. Царевны и молодая царица-вдова уверяли в его невиновности, свидетельствуя, что он сам отведывал, равно как и оне, все изготовленные им лекарства, просили за него, но напрасно. „Это колдун, у него нашли мы сушеных змей“… Всё обещано стрельцам, лишь бы они простили Ивана Нарышкина и доктора Данилу. Они не хотели ничего слушать… Патриарх вышел к ним с образом Божьей матери, и, наконец, царица вывела брата. Все они пали на колени перед стрельцами, один стрелец бросился к ним, выхватил из средины их Ивана Нарышкина за длинные его волосы, подхватили и столкнули его с доктором Данилом вниз, потащили в застенок… Доктор Данило в пытке бормотал разные вещи… Потащили на площадь и убили с большим ожесточением, чем других, и внутренность его разметали по улицам. Доктором заключилась на этот раз трагедия». Так кончилась карьера двух врачей-евреев, рискнувших сделать карьеру в Москве в те тяжелые времена.
После Алексея Михайловича на протяжении всего XVIII в. до воцарения Екатерины II ничего нового в отношении евреев не произошло, сохранена была старая политика, плотно закрывавшая двери перед евреями. Уже в 1676 г. издан был приказ великого государя Феодора Алексеевича, по которому «Еврея и с товары и без товаров пропускать в Москве не велено», а «которые Евреяны впредь приедут утайкою в Москве и учнут являться и товары свои записывать в Московской большой таможне — и тех присылать в посольский приказ и товаров их в таможне не записывать». В договорах с Польшей (1676 и 1686 гг.) внесен был пункт, что в «великий град Москву» могут приезжать из Польши и Литвы все люди, «кроме жидов».
Даже «великий преобразователь» и «западник» Петр Великий не решался коснуться старой традиции и внести в нее какие-нибудь изменения. Все попытки добиться разрешения для евреев въезда в Россию терпели фиаско. Так, во время пребывания Петра в Голландии амстердамские евреи через бургомистра Витсена попытались ходатайствовать у Петра о разрешении въезда евреев в Московское государство. Петр на просьбу Витсена ответил: «Милый мой Витсен, вы знаете евреев, их характер и нравы; вы знаете также русских. Я знаю тех и других, и, верьте мне, не настало еще время соединить обе народности. Передайте евреям, что я признателен за их предложение и понимаю, как выгодно было бы им воспользоваться, но что мне пришлось бы чувствовать к ним сострадание, если бы они были посреди русских». Этот ответ достаточно характеризует настроение русских людей того времени по отношению к евреям. Царь как будто хотел охранить евреев от возможных эксцессов со стороны русского народа.
5
Сэмюэль Коллинс (1619–1670) — английский врач. В 1660–1669 гг. состоял на службе в Москве, выполнял также дипломатические поручения. — Ред.
6
Артамон Сергеевич Матвеев (1625–1682) — боярин, приближенный царя Алексея Михайловича. В 1671–1676 гг. — глава Посольского приказа. Убит стрельцами во время бунта. — Ред.