Страница 50 из 116
“Юлландс-Постен” обвинили в двойной морали и лицемерии, и редактору пришлось объяснять арабской газете, что рисунки действительно были плохими. Но он совершил ошибку, не сказав этого художнику прямо и мотивировав свой отказ публиковать рисунки нежеланием задеть кого-то из читателей.
Может показаться, что моя аргументация в пользу публикации рисунков, предполагающая готовность каждого члена демократического общества стать объектом высмеивания и вышучивания, идет вразрез с объяснениями редактора воскресного выпуска, однако между двумя ситуациями есть ощутимая разница. “Юлландс-Постен”, как и любая другая газета, ежедневно получает множество предложений от фрилансеров, желающих опубликовать свои статьи или рисунки. Только весьма параноидальным типам может прийти в голову расценить отказ как цензуру. “Карикатуры на пророка Мухаммеда” мы заказали в рамках журналистского проекта, осуществляемого редакцией. Однако такие нюансы легко забываются. Поэтому, услышав, что редактор воскресного выпуска “Юлландс-Постен” планирует выделить в следующем номере целую страницу для рисунков, высмеивающих и христиан, и иудеев, опубликованных газетой в разные годы, я распечатал три из них и принес в студию “ТВ-2”. Я хотел продемонстрировать их, если встанет вопрос о приписываемых “Юлландс-Постен” двойных стандартах. Все три рисунка подготовил Курт Вестергор, автор знаменитого изображения Мухаммеда с бомбой в тюрбане. На одном из них можно было увидеть Иисуса, висящего на кресте, с символами доллара на глазах, другой изображал звезду Давида и бомбу, а третий — истощенного палестинца, застрявшего в изгороди из колючей проволоки в форме звезды Давида.
Когда Си-эн-эн спросила меня о причинах отказа в публикации карикатур на Христа, я объяснил, что идея с рисунками Мухаммеда возникла из обычной новостной истории о самоцензуре на высказывания об исламе, и, показав всем старые работы Вестергора, сказал: “Христиане и иудеи могут воспринять эти рисунки как оскорбительные, и они подготовлены тем же художником, который изобразил пророка с бомбой в тюрбане. Моя позиция такова, что мы не стремимся каким-то образом специально ущемить мусульман”. Эта часть интервью произвела эффект разорвавшейся бомбы после того, как его показали в новостях на датском телеканале “ТВ-2”. Дело в том, что у общественности возникло впечатление, что рисунки, которые я продемонстрировал Си-эн-эн и “ТВ-2”, были новыми, заказанными мною и “Юлландс-Постен” в продолжение карикатурного скандала, а вовсе не старыми, извлеченными из архива, которые газета хотела напечатать еще раз, чтобы документально подтвердить отсутствие антимусульманской линии в своей деятельности. В результате зрители восприняли сюжет как доказательство злого умысла “Юлландс-Постен”, которая сначала вызвала гнев мусульман всего мира и теперь решила уравновесить чашу весов, сделав то же самое в отношении христиан и иудеев. Это была неправда, но газета не смогла доказать обратное.
Лавина стремительно набирала ход, и мы уже не могли ее остановить. Сам я не видел репортажа, ставшего самым популярным сюжетом в семичасовой новостной программе на канале “ТВ-2”, поскольку сидел в офисе на площади Конгенс Нюторв и отвечал на вопросы американской телестанции Эй-би-си. Но я заметил, что мой телефон звонит не переставая. На автоответчике уже накопилось больше сотни сообщений от СМИ, которые хотели поговорить со мной. Я почти совсем расклеился, недостаток сна вместе с давлением на меня и газету постепенно начинали действовать. Мне не следовало посвящать Си-эн-эн и “ТВ-2” в воскресный проект издания, предполагавший повторную публикацию старых рисунков из архива. Я даже не осознавал, как другие СМИ могли злоупотребить этим. Лучшим решением было сохранять спокойствие, хотя уже запахло обвинением газеты в антимусульманской деятельности.
Другой ошибкой, которую я допустил во время интервью Си-эн-эн, стали мои слова о конкурсе на лучший рисунок о Холокосте, который иранское правительство решило провести в ответ на публикацию “карикатур на пророка Мухаммеда”. Ведущий передачи сказал:
— У меня есть для тебя, Флемминг Росе, последний вопрос. Иран хочет провести конкурс на лучший рисунок на тему Холокоста, чтобы удостовериться, будет ли Запад соблюдать те же принципы свободы слова в отношении нацистского геноцида других народов, что и в случае с “карикатурами на пророка Мухаммеда”. Они говорят, что этот конкурс — прямой ответ на твое решение о публикации. Я хотел бы знать, что ты думаешь об этом?
Я ответил:
— Могу сказать, что моя газета пытается установить контакт с иранским изданием, и мы опубликуем рисунки в тот день, когда это сделают они.
Моя ошибка заключалась не в том, что “Юлландс-Постен” собиралась опубликовать рисунки о Холокосте. Газета уже сделала нечто подобное четырьмя днями ранее в пятницу 4 февраля 2006 года, когда мы поместили на целую страницу тринадцать примеров антисемитских рисунков, появившихся в арабской прессе. Мы не считали их смешными и уместными или сравнимыми с религиозной сатирой, однако многие в исламском мире были возмущены рисунками пророка Мухаммеда, в связи с чем имело смысл продемонстрировать читателям примеры сатиры из арабской прессы, чтобы они могли выработать свое отношение к проблеме.
Публикация какого-либо материала вовсе не предполагает его поддержку. В ином случае “Юлландс-Постен” ничем не отличалась бы от какого-нибудь религиозного приходского печатного издания. На странице нового номера мы поместили рисунок из иорданской газеты “Ад-Дустур”, где был изображен нацистский концлагерь Освенцим, но вместо свастики над башней развевался израильский флаг, сопровождаемый надписью: “Сектор Газа, или израильский лагерь смерти”. На другом, присланном “Араб Ньюз” из Саудовской Аравии, можно было увидеть, как премьер-министр Израиля Ариэль Шарон топором в форме фашистского креста рубит на куски палестинских детей. На третьем рисунке из оманской газеты “Аль-Ватан” изображен еврей со свастикой на спине, который протыкает мечом, украшенным звездой Давида, палестинца, из которого хлещет кровь. В короткой редакторской статье, сопровождающей рисунки арабской прессы, было написано: “Сейчас откровенно антисемитские рисунки не так характерны для арабских газет, как несколько лет назад. Однако редкими их назвать тоже нельзя. Карикатуры на Моисея или Иисуса никогда не публикуются, поскольку мусульмане их тоже воспринимают как пророков, которые выше любой критики. При этом нередко появляются рисунки с антиеврейскими и, в порядке исключения, антихристианскими мотивами. Многие мусульмане утверждают, что “Моргенависен Юлландс-Постен” никогда не осмелилась бы публиковать антисемитские рисунки”. Так пусть это будет сделано!
Так что не иранские рисунки Холокоста как таковые были проблемой, хотя главный редактор Карстен Юсте дистанцировался от моих высказываний и позже сказал, что в тот вечер ему показалось, что газета рухнет, когда многие читатели в знак протеста завалили электронную почту отказами от подписки. Он поступил так, поскольку Си-эн-эн в новостном выпуске преподнесла историю под заголовком”,Юлландс-Постен” собирается сотрудничать с иранской правительственной газетой”, о чем я вообще не говорил. Моим промахом было то, что я посвятил зрителей Си-эн-эн в особенности рабочего процесса своей газеты, чего делать совершенно не следовало. За два дня до интервью мы обсуждали иранский конкурс с главным редактором Йорном Миккельсеном, и он предложил достать антисемитские рисунки для публикации наиболее интересных работ в “Юлландс-Постен”, то есть поступить так же, как в случае с карикатурами из арабской прессы. Такая мысль возникла спонтанно и требовала обсуждения. Я считал, что общественность резко осудит публикацию таких рисунков. Конечно, было глупо раскрывать перед широкой аудиторией мысли главного редактора даже в ситуации, когда меня стали обвинять в проведении антимусульманской кампании. И я уже не справлялся с волной просьб об интервью, которые получал от СМИ со всего мира, то есть на меня больше нельзя было рассчитывать.