Нимай Дас

Нимай покраснел и вышел, хлопнув дверью. Через несколько минут его поймал Вибху Прабху.

- Брахмачари не должен оставаться с женщиной наедине, - сказал Вибху. - Как будто ты этого не знаешь!

Нимай стоял, понурив голову.

- Итак, каковы были твои намерения? Зачем ты привел ее сюда?

- Я просто хотел поговорить с ней о сознании Кришны.

- Больше никогда так не поступай, - сказал Вибху. -Это серьезный проступок. Думай о том, что делаешь. По-моему, теперь я понимаю, почему тебя называют «Нимай -недоразумение».

Нимай испытывал унижение, не столько из-за замечания руководителя храма, сколько из-за внутреннего чувства стьща. Теперь, когда его замечательная идея лопнула, он увидел, что она собой представляла. Это была майя Как он мог настолько потерять разум? Он по-прежнему думал, что в его чувствах к Сурье даси нет ничего плохого, но он сделал большую глупость из-за собственной гордости.

Нимаю было особенно противно, что он воспользовался Чхотой дасом, чтобы выказать себя перед женщиной. Он снова позвал мышь и простерся ниц перед ней. Чхота, как обычно, был кроток и добр. «Мы все ошибаемся», -пропищал он.

Нимай решил никогда больше так не делать. Он будет честным и преданным своему другу. Он будет представлять Кришну, а не вести себя, как осел.

С этого дня Нимай перестал проявлять свою бурную радость. Он старался быть серьезным, рассудительным и проявлять терпение в любой ситуации. Ему это не удавалось, но он все равно старался. Особенно трудно было, когда кто-то из мальчишек начинал дразнить его:

Нимай-гном увлекся Сурьей, Нимай-гном увлекся мышью, Нимай-гном, где твой дом?

Глава 3

Нимай заканчивал последний круг дж.апы, перед тем как отправиться на встречу с Чхотой дасом. Даже во время воспевания его ум метался взад и вперед: он думал о том, что будет говорить сегодня утром. Нимай решил рассказать Чхоте о важности внимательного повторения мантры. Он собирался признаться: «Я проповедую тебе, но также проповедую и самому себе». Нимаю нравилось, что их отношения с Чхотой такие честные и открытые.

Их дружба не переставала поражать его. Нигде, даже в писаниях, он не читал о том, чтобы обыкновенный брахжачари разговаривал с нечеловеческим существом и учил его сознанию Кришны. «Почему Кришна устроил так, что это случилось именно со мной?» - думал Нимай. А иногда он сомневался, действительно ли его проповедь так уж важна. Преданные каждый день встречаются с сотнями людей. Хотя некоторые люди похожи на животных, людям проповедовать все-таки важнее. Но есть ведь указание", говорить о Кришне каждому, кого встретишь. Подразумевает ли оно тех, кто занимает более низкое положение, чем люди? Когда Нимай думал об этом, он чувствовал себя сбитым с толку и, разочарованный, откладывал решение этого вопроса на потом. «Даже если мое дело и не такое важное, - думал Нимай, - все равно я не могу его бросить, ведь это мое поле проповеди».

Думая о своей скромной миссии, Нимай поднимался по лестнице на чердак. Он прокручивал в уме лекцию, которую выдаст через мгновение. Но его сердце екнуло, когда Батч, храмовый кот, вдруг прошмыгнул у него между ног и помчался на чердак вверх по лестнице. Нимай появился там всего лишь секундой позже, но было уже поздно. Услышав шаги Нимая, Чхота вылез из укрытия, и в этот же миг кот ворвался в комнату, увидел мышь и схватил ее. Увидев своего дорогого друга в пасти кота, Нимай закричал и пнул кота ногой. От удара кот стукнулся о стену и выпустил мышь. Выгнув спину, Батч зашипел, как будто собирался напасть на Нимая. Нимай снова пнул кота, и тот, как футбольный мяч, пролетел через всю комнату. Нимай с ужасом посмотрел на Чхоту и увидел, что он мертв.

Кот с воплем пронесся мимо брахжачари, бегущих вверх по лестнице. Бхима и несколько подростков поднялись в комнату. Нимай шмыгал носом. Он держал в руке обмякшее тело мыши, и слезы градом катились из его глаз.

- Кот поймал мышь, - сказал один из ребят.

- Ручную мышь Нимая!

- Убирайтесь отсюда! - закричал Нимай.

- Успокойся, - сказал Бхима.

- Зачем ты пнул Батча? - подросток, которого раньше звали Кришна дас, а теперь просто Карл, толкнул Нимая. - Эй, Нимай, зачем ты ударил Батча?

Отложив в сторону мышь, Нимай со слепой яростью набросился на Карла. Они вцепились друг в друга и покатились по полу. Карл успел хорошенько дать Нимаю в глаз до того, как подбежали другие преданные вместе с Вибху дасом, который и разнял дерущихся. Вибху потребовал объяснений, но Нимай поднял тело Чхоты и протолкнулся сквозь стоявших вокруг него преданных к выходу из комнаты. Он рыдал, как человек, у которого только что умер его лучший друг.

Гурудева читал «Шримад-Бхагаватам», когда зазвонил телефон. Это был Вибху д а с.

- Нимай направляется к вашему дому, - сказал Виб-ху. - Он только что устроил в храме сцену: пнул кота и подрался с Карлом. Он громко плачет и не хочет слушать никого, кроме вас. Поэтому вам придется поговорить с ним прямо сейчас.

- Хорошо, - сказал Гурудева. - Ты можешь рассказать мне подробности?

- Это все, что мне известно, - ответил Вибху. - Я думаю, что Нимай не может жить в храме. Если вы хотите, чтобы он остался, вы можете взять ответственность на себя. То есть, он ваш ученик - я это имел в виду.

Гурудева видел, как Нимай идет по дороге, плача, как ребенок. В руке он нес небольшую коробку. Гурудева открыл дверь, чтобы встретить его.

- Входи, Нимай. Садись. Расскажи мне, что произошло.

Гурудева сел за стол, как обычно, и протянул своему плачущему ученику пачку салфеток «Клинекс». Нимай открыл коробку, которую принес с собой, и положил ее на стол перед Гурудевой. В коробке на спине лежало тело мыши, все ее четыре лапы торчали вверх. Гурудева не очень любил мышей, но сейчас было не время протестовать против присутствия трупа. Он решил с уважением отнестись к горю Нимая и попробовать утешить его, как он утешил бы любого, кто потерял близкое ему существо.

- Что случилось? - спросил Гурудева. Нимай запричитал:

- Это та самая мышь, о которой я вам говорил. Три месяца она разговаривала со мной. Я учил ее сознанию Кришны. Это духовное существо, душа, она ничуть не хуже меня и других преданных. Даже лучше! Она такая смиренная! Никто меня не понимает!

Гурудева заставил своего ученика взять салфетку. Нимай высморкался и вытер слезы.

Гурудева встал с подушки и сел рядом с Нимаем. Он обнял его и постепенно успокоил.

- Я понимаю, - сказал Гурудева. - По крайней мере, я хочу понять. Я знаю, ты любил это животное. И из того, что ты мне рассказал, я понял, что ты кормил его праса-дом и говорил ему Харе Кришна. Преданный должен с почтением относиться ко всем живым существам.

Гурудеве хотелось быть искренним. Для того, чтобы утешить Нимая, ему придется выйти за рамки формальности, что он и собирался сделать. Но утверждение Нимая о том, будто эта мышь умела говорить, все же казалось ему чем-то ненормальным. Однако он ясно видел, что Нимая потрясла смерть мыши. И это было бхакти. Гу-рудева только что читал о том, что, в действительности, гуру - слуга своих учеников. Если это так, Нимай определенно нуждается в его служении и руководстве. Поэтому Гурудеве хотелось сделать все от него зависящее.

Но ему также было немного странно смотреть на такое бхакти. Нимай оплакивал смерть мыши, как трагическую потерю. Мышь была единственной «личностью», которую смог полюбить Нимай. То, что он мог любить только мышь, было печально, хотя его сострадание к маленькому животному было несомненно искренним.

Нимай кивнул и шмыгнул носом. Несмотря на грусть потери, Нимай все же чувствовал себя спокойнее благодаря состраданию и помощи Гурудевы. Он никогда не сидел вот так, рядом со своим духовным учителем, и никогда не общался с Гурудевой так близко. Обычно их отношения были официальными, но теперь слова Гурудевы проникали в сознание Нимая, как свет во тьму. «В о т это настоящий гуру! - думал Нимай. - Он спасает меня». С полной верой Н и м а й с л у ш а л дальше. Б о л ь от гибели Чхоты обжигала его сердце, но помимо боли появилось что-то еще. Гурудева говорил о высшем знании.