Страница 52 из 71
— Толян, — Илья демонстративно затрясся и прижался к Ангелине, якобы напуганный историей про оживших мертвецов, — неужто ты сам веришь в эту фантастику? Если бы я тебя не знал как облупленного, подумал бы, что у тебя крыша поехала, или что ты желтой прессы об читался до одурения…
— Спокойно, други мои! — торжественно изрек Анатолий. — Я почти достиг финальной сцены. Приберегите ладони для оваций и не показывайте мне неприличных жестов, — одернул он Голубева, тычущего ему кулаком в лицо. — Воистину нет на свете плохих или хороших веществ — все дело в том, в чьи руки они попадают. Роковая рыба фугу в медицине (главным образом японской) очень ценится. Один грамм тетродотоксина стоит пятьдесят тысяч долларов. Знаменитый актер театра кабуки Мацугоро Бандо Восьмой считал, что именно рыбе-собаке он обязан своей неувядающей молодостью (печень фугу предотвращает некоторые возрастные болезни вроде артрита). Правда, в 1975 году артист немного «переборщил» и умер. Достойная самурайская кончина. Но правильно дозированный яд скалозуба помогает при заболеваниях предстательной железы. В растворах тетродотоксин служит обезболивающим препаратом при лечении тяжелых случаев проказы, раковых опухолях, невралгиях, артритах и ревматизмах. Американские фармацевты из Орегонского университета считают, что очень скоро в аптеках появится препарат на основе тетродотоксина, избавляющий людей от любой боли и не обладающий никаким побочным действием. Что ж, подождем… Так что спешу вас уведомить, что именно тетродотоксин я обнаружил в одном из этих флакончиков…
— А во втором? — разрывалась от любопытства Ангелина. — Что ты обнаружил во втором флакончике?
— Ни-че-го, — раздельно, по слогам, произнес Анатолий. — Ничего, кроме очень чистой, скорее всего выкачанной из глубинной скважины, воды.
— И это все? — не верила Ангелина. — Милый, женское сердце не обманешь, я чувствую, ты что-то недоговариваешь…
— У меня две новости — хорошая и плохая, — издалека начал Анатолий. — Выбор за тобой, дорогая…
— Начни с хорошей… — настороженно попросила Ангелина.
— Могу со стопроцентной точностью заявить, что вода в обоих флаконах абсолютно идентична, — сообщил он.
— Переведи, пожалуйста, я, наверное, чего-то не уловил, — Голубев потер сосредоточенно наморщенный лоб с красной отметиной от щелбана.
— Перевожу, — Анатолий положил перед ними листок с анализом содержимого флаконов. — Первоначально в оба флакона была налита вода из одного и того же источника, а затем, в этот или в этот… — Анатолий задумался, запутавшись во флаконах-близнецах. — Нет, в левый, — сориентировался он, — добавили яд тетродотоксин. Еще вопросы имеются?.. — Анатолий театрально паясничал, словно зазнавшийся лектор перед студенческой аудиторией.
— Я жду плохой новости… — скромно напомнила Ангелина.
— Ах, да! — спохватился Анатолий. — Видишь ли, дорогая, к моему искреннему сожалению, не все люди столь пунктуальны, как твой покорный слуга, — он склонил голову, и Ангелина шутливо потрепала его густую шевелюру. — Мой бывший сослуживец, которого я и не чаял здесь застать, человек душевный и отзывчивый, но крайне рассеянный…
— Что он успел натворить?! — удивился Голубев. — Да и когда?! Мы с ним бок о бок спали на соседних топчанах. Он храпел так, что стекла тряслись… Я могу поручиться, что он никуда не отлучался…
— А дурное дело нехитрое, как любил говорить наш незабвенный профессор, главный специалист по деторождению, — вставил веское слово Анатолий. — Так и мой бывший коллега в порыве чувств оторвал с крышек метки, и теперь я не могу определить, кому какой флакончик принадлежал…
— Дайте-ка мне на них взглянуть! — потребовал Голубев.
— Смотри, — пожал плечами Анатолий, — но крышек не снимай!
— Надо же, совершенно одинаковые, каждый камушек совпадает!.. У меня есть связи в милиции, — рассуждал Илья, — можно снять с флаконов отпечатки пальцев и по ним установить владельцев… Но на это уйдет несколько дней…
— Нет, — Ангелина печально покачала головой. — Времени у нас нет! Твои сведения, дорогой, подтвердили мои наихудшие опасения…
— Не сгущай краски! — категорично возразил Анатолий. — Наличие яда во флаконе — не преступление, преступление — использование яда. Во многих домах хранятся вредные для человеческой жизни химикаты, однако никто не обвиняет хозяев в тяжких правонарушениях.
— Что ты этим хочешь сказать? — поразилась Ангелина.
— Я хочу сказать, что кому бы ни принадлежал флакончик с ядом, это еще не доказывает, что им воспользовались, — Анатолий заговорщицки подмигивал Ангелине, кося глазами в сторону Голубева.
— Пожалуй, ты прав, — согласилась Ангелина. — Теоретически нельзя инкриминировать преступление, основываясь на одном лишь измышлении, без практического подтверждения содеянного, — на едином дыхании выпалила она сложносплетенную и непонятную фразу.
— Вы что, специально сговорились надо мной поиздеваться? — заподозрил сбитый с толку Голубев. — Или это твой очередной дурацкий розыгрыш, Толян?!
— Илюха, друг, не сердись! Никто никого не разыгрывает! — Анатолий похлопал Голубева по плечу…
— Что вы, что вы, Илья Андреевич! — лучезарно улыбнулась Голубеву Ангелина. — У нас и в мыслях не было ничего подобного. Иногда мы с Анатолием так увлекаемся, что забываем обо всем на свете. Да, дорогой? — Ангелина обернулась к Анатолию и грозно нахмурила брови.
— Да, милая! — проворковал Анатолий. — Мы так спелись, что с полуслова понимаем друг друга.
— Ну тогда извольте мне все объяснить! — призвал к справедливости обиженный Голубев.
— Конечно, конечно, — поспешно отозвался Анатолий. — Я говорил Ангелине о том, что если некто хранит у себя дома смертельно опасный для жизни яд, это вовсе не означает, что он этим ядом обязательно воспользуется. Мало ли для каких целей используются яды… Нельзя же только на этом основании обвинять человека в злом умысле…
— А поконкретнее, — настаивал Голубев.
— Проще привести простой пример. Допустим, в твоем ресторане завелись крысы… Ты закупил для них отраву, а твои работники решили, что ты собираешься извести их и заявили на тебя в соответствующие органы, — ловко вывернулся Анатолий.
— А что-нибудь побредовее ты не мог выдумать?! У меня такое ощущение, будто кто-то из здесь присутствующих свихнулся, — прозрачно намекнул Голубев.
— А вот и я! — громогласно возвестил вернувшийся коллега Анатолия, потрясая пахнущими краской листами бумаги. — Вы меня заждались? Правильно! Я нашел охранника, уговорил его открыть мне архив и отксерокопировал нужные документы!
— Ура! — хором выкрикнули Анатолий и Ангелина, выхватывая листы из его рук.
— Влад, ты наш спаситель! — Анатолий радовался его своевременному появлению и удачно завершенной миссии по поиску затерявшегося в коридорах института охранника. — С меня причитается!
— Свои люди — сочтемся, — оптимистично резюмировал Влад. — Но охранник требует безотлагательной компенсации за моральный ущерб.
— Что ты с ним сотворил? — Анатолий уважительно оценил атлетическое сложение и внушительный рост культуриста Влада.
— Клянусь своими медалями, пальцем к нему не прикоснулся! — зарекся он перед бывшим коллегой. — Однако конфуз все же произошел, — усмехнулся Влад, и на его скулах заиграли мощные желваки. — Наш охранник недавно демобилизовался из армии и устроился на ночные дежурства ради своих амурных похождений. Дома квартирка маленькая, мать — пенсионерка строгих нравов, а парню хочется большой и чистой любви. А здесь полная демократия на этот счет…
— А поподробнее можно? — живо откликнулся экс тремал Голубев.
— Короче, он сюда девок по ночам приглашал. У охранников есть каморка, в каморке диванчик, телевизор, словом, полный интим. Сделал обход здания, отметился в графике, и гуляй душа! Но с недавнего времени он на одну медсестру запал, обхаживал ее по высшему разряду, и сегодня девичье сердце дрогнуло и растаяло. Когда мы с тобой в его каморку заглянули, он, язви его в печенку, на отделение к своей красавице бегал, поэтому мы его на месте не застали. Наш институт выстроен буквой «П», и пока я по коридорам шастал, эти голубки с одного конца здания выскочили, срезали путь и заскочили в другой конец. Об этом хитроумном маневре мне девчонки на отделении поведали, но о своей подружке ни словом не обмолвились, шутницы! Я об их сюрпризе сообразил, когда плечиком на дверь легонько налег, а крючочек хлипкий, возьми да и соскочи с петельки. Дверь распахнулась, а там, мать честная, две обнаженные фигуры по дивану прыгают… Медсестра меня заметила, чуть в обморок не грохнулась, а наш Казанова не растерялся, прикрыл ее своим тщедушным телом.