Страница 96 из 114
— Увы, отец, но подарок такой, что принести его вам я не смогу. Мне придется отвезти вас, чтобы его показать.
Улыбка слетела с губ Нинга. В последнее время он крайне редко покидал дом и готов был уже отказаться. Чжэн предвидел такую реакцию, и, прежде чем отец успел произнести какие-то слова, Чжэн взмахнул рукой, и на дорожку бесшумно выкатился «роллс-ройс».
Хен Сюй протестовать не стал, и Чжэн усадил отца сзади, заботливо укутав ноги кашемировым пледом. Дорогу шофер знал. Они спускались по горной дороге к побережью и, дабы не дышать влажным жаром и копотью трассы, забитой всевозможными легковушками, тяжелыми грузовиками, мотоциклами и желтыми такси, включили кондиционер, опустив тонированные стекла лимузина.
Выехав на южную дорогу в сторону городского района Ци Мендин, шофер сбросил скорость и повернул к воротам городского склада «Везучего дракона». Охранники испуганно взяли под козырек, увидев на заднем сиденье хозяина.
Машина въехала внутрь склада, и стальные двери автоматически задвинулись. «Роллс-ройс» остановился на одной из погрузочных платформ, Чжэн помог отцу выбраться из машины и, придерживая за локоть, повел его к резному креслу из тика, возвышавшемуся, как трон, на платформе.
Устроив отца как можно удобнее на вышитых шелковых подушках, Чжэн подал знак слуге, и им тут же принесли свежезаваренный чай. Чжэн опустился в ногах у отца, и за чаем они принялись тихонько болтать о всяких пустяках. Чжэн оттягивал момент, разжигая нетерпение старика. Если он правильно все рассчитал, то отец вообще никак не выкажет своего любопытства.
На полу, преклонив колени, стояли десять мускулистых рабочих в черных туниках с красными повязками на головах. И на спинах, и на повязках были вышиты драконы — эмблема компании. Чжэн долго инструктировал подданных, как им себя вести, и сейчас все они, почтительно склонив головы, застыли неподвижно перед стариком.
Закончив чаепитие, Чжэн сказал: — Отец, вот подарок, который я привез тебе из Африки. — И показал на ряды ящиков за спинами рабочих. — Это такой скромный дар, что мне прямо-таки стыдно показывать его.
— Чай? — улыбнулся Хен Сюй. — Ящики с чаем? Да этого чая мне теперь хватит до конца моих дней. Это приятный подарок, сын мой.
— Это маленький подарок, но позволь вскрыть ящики, отец, — попросил Чжэн Гон, и старик милостиво кивнул.
Чжэн хлопнул в ладоши, и рабочие бросились к одному из ящиков и опустили его на пол. Вооружившись молотками и ломиками, они принялись за дело, действуя быстро и слаженно, и через минуту сняли верхнюю крышку первого ящика.
Хен Сюй наконец оживился и всем телом подался вперед, чтобы получше разглядеть подарок. Двое рабочих вытащили из ящика с черным чаем первый бивень.
Чжэн уже давно решил, что вначале покажет самый крупный и самый красивый бивень из всей украденной партии слоновой кости. Он попросил Четти Сингха специально пометить ящик с таким бивнем до отгрузки партии из Малави.
Длинный, свыше двух метров длиной, но не толстый и не прямой, какими обычно бывали крупные бивни из районов севернее Зимбабве, этот бивень радовал глаз как удивительное творение природы. Пропорциональный, с необыкновенно изящной линией изгиба. Ни трещинки, ни щербинки, с пришлифовкой у основания светло-желтого цвета.
Невольно захлопав в ладоши от удовольствия, Хен Сюй громко приказал: — Несите его сюда!
Двое рабочих, согнувшись под тяжестью ноши, взобрались по бетонным ступеням платформы и положили красавец бивень к ногам китайца. Хен Сюй погладил слоновую кость, и глаза его, окруженные сетью глубоких морщин, заискрились от радости.
— Прелесть! — прошептал он. — Бивни — это самое совершенное творение природы, много прекраснее, чем жемчуг или перья диковинных тропических птиц. — Старик внезапно прервал свою речь, нащупав на поверхности бивня какую-то шероховатость. Наклонившись поближе, он всмотрелся в бивень и через секунду радостно воскликнул: — Но на этом бивне стоит государственный штамп зимбабвийского правительства «ZW». Это законно приобретенная слоновая кость. — И Хен Сюй снова захлопал в ладоши. — Законно приобретенная слоновая кость, сын мой, — это настоящее сокровище. Как ты это сделал? Сколько там еще бивней?
Увидев нескрываемую радость отца, Чжэн сам едва сдерживался, чтобы не расплыться в улыбке. Однако надо быть осторожнее, вести себя скромно и послушно.
— В каждом из этих ящиков спрятаны бивни, достопочтенный отец. Каждый бивень проштампован.
— Где ты их взял? — не унимался старый Нинг, а потом вдруг сделал протестующий жест. — Подожди! — приказал он. — Подожди. Не говори мне ничего. — Хен Сюй задумался и некоторое время пристально смотрел на сына, а потом сказал: — Я знаю, откуда у тебя эта слоновая кость. — Взмахом руки старый Нинг приказал рабочим отойти подальше и, наклонившись к Чжэну, прошептал: — Не так давно я прочел в газете, что банда контрабандистов совершила налет на государственный склад слоновой кости в Зимбабве. В местечке под названием Чивеве. Бандитов поймали, но слоновая кость для страны была безвозвратно утрачена. Правильно?
— Я тоже читал об этом в газете, отец. — Чжэн, опустив глаза, ждал, когда Хен Сюй первым нарушит молчание.
И отец заговорил снова.
— Этот налет спланировал умный и смелый человек. Он не побоялся убить ради того, чтобы заполучить желаемое. — Голос Хен Сюя упал до шепота. — Я восхищаюсь такими людьми. Я сам когда-то был таким.
— Вы остались таким же, отец, — почтительно произнес Чжэн, но Хен Сюй лишь покачал головой.
— Я бы гордился, если бы им оказался мой сын, — добавил Хен Сюй. — Покажи мне остальное.
Авторитет Чжэна мгновенно поднялся в глазах старого Нинга до недосягаемых высот, и тот, едва не запрыгав от радости, громко приказал рабочим открыть остальные ящики.
Целых два часа Хен Сюй осматривал слоновую кость. Он дрожал над каждым бивнем и выбрал с десяток самых красивых и самых необычных для своей отдельной коллекции. В особенности его интересовала деформированная слоновая кость. В одном из бивней выстрел какого-то местного браконьера затронул нерв еще молодого слона. В результате бивень раскололся на четыре отдельные ветви, скрутившиеся наподобие толстенной пеньковой веревки. Проржавевшая пуля до сих пор сидела внутри бивня. Конец скрученного бивня напоминал витой рог легендарного единорога. Хен Сюй был в полном восторге.
Чжэн редко видел отца таким оживленным и разговорчивым, но, проведя два с лишним часа за осмотром бивней, старик явно устал, и Чжэн усадил его в машину, велев шоферу возвращаться домой.
Хен Сюй, закрыв глаза, откинул голову на мягкое кожаное сиденье. Убедившись, что отец спит, Чжэн осторожно поправил кашемировый плед у него на коленях. Правая рука старика осталась сверху, и Чжэн тихонько приподнял плед, чтобы накрыть ее. Но прежде чем сделать это, он ровно секунду держал ладонь в своей руке, поглаживая с такой нежностью, словно боялся разбудить отца. Рука была совсем худой и холодной, как у мертвеца. Внезапно старик вцепился в запястье Чжэна и заговорил, не открывая глаз.
— Я не боюсь смерти, сынок, — прошептал он. — Я страшусь лишь того, что все мной достигнутое может быть разрушено неумелыми руками. Твой брат By — умный и сильный человек, однако моей твердости духа ему явно недостает. Кроме того, его абсолютно не трогает прекрасное. By не любит поэзию, не любит живопись, его не интересует слоновая кость. — Открыв глаза, Хен Сюй долго смотрел на Чжена немигающим взглядом, похожим на застывший взгляд ящерицы. — А вот у тебя, Чжэн, железный дух воина, хотя до сегодняшнего дня я сомневался. По этой причине я и колебался, выбирая между тобой и By. Однако твой сегодняшний подарок изменил мое мнение, потому что я знаю, как ты добыл эту слоновую кость. Я знаю, что для этого тебе пришлось выжать сок вишни.[22] И ты не побоялся, ты преуспел в трудном предприятии — хотя мне безразлично, добился ты этого хитростью или тебе просто повезло. И удачу, и хитрость я ценю одинаково.
22
Хен Сюй употребил эвфемизм, избегая слова «кровь».