Избранное

И Лю не стал дожидаться своей гибели. Он выточил из тута два крепких кольца, взял топор и мешок, положил туда несколько рыбок, которых нашел в своей старой верше еще живыми, и спрятался в саду правителя, ожидая часа после первой стражи.

Час этот наступил. Застучали барабаны, начиная долгую ночь. Прошла стража. Но Желанный Цветок скрыла от стражи мальчика Лю в тени широкого платана и приказала этой тени следовать за Лю повсюду. Упала роса. Улетели птицы на ночлег, и цветы отошли ко сну. Высоко поднялась луна. Все уснули. А крепче всех уснул в своем высоком дворце сам правитель Цзян Ю-су.

Лю пришел к озеру и увидел в затоне лодку. Он сел в нее и поплыл к восточному входу дворца, где не было видно за пологом ни одного огонька.

Вдруг из тростников выплыли навстречу Лю два злых черных баклана. Глаза у них были зеленые и горели, как у змей. А шеи были длинные, как сами змеи. Это были жадные обжоры и крикуны.

Они уже надули горла, чтобы разбудить злого колдуна своим громким криком, но Лю показал им кольца, которые он выточил из прекрасного тута, и сказал:

— Посмотрите, какие красивые кольца я выточил для вас из тута. Я подарю их вам, чтобы вы стали наряднее всех птиц на свете.

Стать наряднее всех птиц на свете было постоянным желанием глупых бакланов.

— Ах, как это будет красиво! — сказали они. — Но кто же увидит на нас эти кольца, если лапки наши всегда в воде?

— Это, в самом деле, нехорошо, — сказал Лю. — Вы наденьте их лучше на шею.

— Правда твоя, Лю, — ответили бакланы. — Ты сам надень кольца нам на шею — пусть все их увидят.

И Лю надел им кольца на шею, и хвастливые бакланы стали плавать вокруг его лодки, любуясь друг другом.

Потом Лю развязал свой мешок и угостил их рыбками «цзин юй».

Бакланы жадно схватили рыбу, но проглотить ее не могли — им мешали кольца. Однако и выбросить столь вкусную добычу тоже было жалко.

Так они плавали вокруг лодки Лю с рыбой во рту и не могли издать ни одного крика, чтобы разбудить злого правителя Цзян Ю-су.

Наконец они взмолились тихим голосом:

— Сними ты с нас эти проклятые кольца! Ведь так мы умрем с голоду. Не губи нас, добрый Лю. А за это мы тебе службу сослужим: будем вечно рыбу ловить для тебя и приносить в твою лодку.

— Вот это мне и надобно! — сказал Лю. — Чтобы ни сетей не закидывать в реку, ни вершей, ни удочки. Прыгайте ко мне в лодку!

Прыгнули бакланы в лодку, сунул их Лю в мешок и крепко завязал бечевой. А сам поплыл ко дворцу колдуна.

Плывет Лю и глядит по сторонам — ищет волшебный бамбук, за которым он отправился этой ночью. Поднялась тут луна еще выше, заблестела на воде, выстлала Лю дорогу. А в конце той лунной дороги прямо из воды — видит Лю — поднимается волшебный бамбук. Строен он, как копье, крепок, как меч, выкованный искусным мастером. А на самой верхушке его цветок, точно перо на шлеме воина, колышется от ветра. Лю подплыл поближе, поднял топор и, ударив по крепкому стволу, тихо назвал имя красавицы — Желанный Цветок. Бамбук согнулся, наклонился над Лю и, подрубленный, упал прямо к нему в лодку. И в ту же минуту улеглись злые ветры, и услышал вдруг Лю — не то журавли закричали в небе, не то трубы затрубили на берегу.

Повеял легкий ветер с реки, принес ему голос отца — просит он у Лю перевозу.

Лю очень обрадовался голосу отца, ударил бамбуком по воде и стрелой поплыл назад. Перебрался через высокую стену и побежал к реке. А река уже была спокойна, тихо струились волны. Звезды уходили с неба. Приближалось утро, и чистый ветер ходил по реке.

А трубы, что слышал Лю на озере, звучали все громче, словно великаны трубили в них и сотрясали вершины скал.

Тут взошло солнце. И увидел Лю — на той стороне войско, как великан, стоит. Впереди войска — отец. Шлем на нем блестит; на шлеме перья колышутся, как колосья бамбука. А рядом с отцом сосед его ближний, и другой сосед — дальний, и весь народ.

И такое это войско великое, что тень от него закрывает всю долину. Разве перевезешь его на лодке?

Вспомнил тут Лю слова красавицы, назвал ее по имени — Желанный Цветок — и приказал бамбуку построить крепкий мост.

В одну минуту мост был построен. Сам бамбук гнулся, сам в землю вколачивался, сам настил настилал.

Прошло то войско по мосту через реку и кинулось в бой со стражей Цзян Ю-су.

Вызвал злой колдун горный ветер и бурю себе на помощь — ветер ему уже не повиновался. Вызвал тучи — тучи не пришли.

Скоро стража была вся перебита, а сам правитель спрятался в высокой башне во дворце под золотой кровлей. Но и тут его нашел отец с воинами.

Увидел Цзян Ю-су в руках мальчика Лю волшебный бамбук, закричал страшным голосом и бросился с высокой башни в озеро.

И сразу ударила молния, спустился свободный ветер с гор, всколыхнул тростники и траву, и показался над озером дым.

Когда дым рассеялся, не было больше в стране злого правителя.

А Лю снова стал жить со своим отцом и дедом.

Только дом у них теперь новый, и трудится Лю со своим отцом на земле без запрета, и едят они рис из своей чашки без отказа. Она никогда не бывает пустой.

А глупые бакланы ловят для старого деда рыбок «цзин юй» и приносят их к нему в лодку. И дед этому всегда радуется.

Два рыбака

У синего моря, что в Китае люди называют Желтым, хотя вода в нем бывает и светлой, жили два брата из фамилии Ван — два рыбака Чан и Чунь.

Были они оба молоды и прекрасны, но так бедны, что не имели ни своего поля, ни своего невода, и даже хижина их, покрытая морской травой, стояла на чужой земле, принадлежавшей богатому соседу. А сосед этот был так жесток и жаден, что никогда не давал в долг бедным рыбакам даже чашки рису.

Жили братья в своей ветхой лачуге вместе со старой матерью, и, как рассказывает сказка, не было у них ничего, кроме гибких удочек, да корзинки, сплетенной ими из прибрежного тростника, да маленькой лодочки, на которой они всегда вместе выезжали в море ловить рыбу.

Чан был старший из братьев и, как старший, почитал себя умнее младшего, любил видеть приятные сны, что снятся человеку перед пробуждением, пить душистый чай с сухими лепестками жасмина и вести долгий разговор с разными странниками, что часто проходили мимо их бедной хижины по тропинке в горы, где стоял богатый храм.

Хотя Чан и любил многие приятные вещи, вроде душистого чая, которого ему пока еще в жизни своей не приходилось пить, но, по совету одного благочестивого странника, он дал себе обет никогда не жаловаться на свою судьбу, потому что судьбу бедного человека, как говорил ему этот странник, определяют только вечные боги предков и сам грозный император, правивший в те давние времена страной.

Младший же брат, Чунь, был в самом деле прост, вести умной беседы со странниками не умел, но зато искусно плел корзины из тростника, ловко правил лодкой в бурю и никогда не забывал развести на ночь огонь для старой матери, чтобы ей было покойнее отдыхать у очага.

Однажды Чан и Чунь выехали далеко в море, чтобы раздобыть себе на обед немного рыбы.

День был хороший для лова. И вблизи и вдали от берега воды моря стояли спокойно. Ветерок ходил по ним самый легкий, не качая даже лодки рыбаков. Однако с самой зари до полудня рыба ни разу не тронула наживки на удочках Чана и Чуня. Но рыбаки знали, что охотникам всегда следует ждать. И они ждали.

Вот уже и время обеда прошло, и вечерняя прохлада надвинулась с гор, и крикливые бакланы стали подниматься с воды, чтобы на ночь усесться среди скал, а добычи у рыбаков все не было.

Голод стал мучить Чана, и, забыв данный им обет, он стал жаловаться на свою судьбу такими словами:

— Ах, зачем человек живет на земле, если богатый сыт через меру, а бедняк постоянно голоден! Когда мы спим в своей хижине, наш сосед веселится с гостями в своем доме под золотой кровлей. А когда на заре мы голодные уходим в море, он ложится спать до вечера, не поверив нам в долг даже чашки рису. Разве мы не отдаем ему каждый раз половину своего улова только потому, что наша старая хижина стоит на его земле?