Страница 66 из 80
— Рой, — плакалась она, — как же мы попали в такое положение? Это убивает меня — я месяцами не выпускаю ни одной приличной картины.
— Из моей работы тоже ни черта не выходит, — сказал Рой. — Господи, такого со мной никогда не бывало. Я думал, что, если он рано развился, он потребует от нас меньше времени. Однако все получилось наоборот.
— Что же нам делать?
— Не знаю. Стой, погоди минутку. Что ты думаешь о детском саде? В самом деле. Почему бы не отдать его туда?
Филлис печально покачала головой.
— Они не принимают годовалых.
— Кто говорит, что ему один год? Ему три года. Они не спрашивают свидетельства о рождении. Может быть, он маловат для трехлетнего, но это не так уж заметно. Помести его вместе с трехлетними детьми, и он будет прямо на месте — он будет чувствовать себя прекрасно.
На следующее утро Рой привез Донни в детский сад в Хопуэлле, в другом конце города. Он внимательно изучил фамилии родителей, дети которых были внесены в список, и не нашел ни одного знакомого. Прекрасно.
— Донни три года, — сказал он регистратору, не дрогнув.
Это была блестящая идея, как признала Филлис на другой же день. Донни полюбил новое место. Он превосходно ужился с остальными детьми. Он без конца болтал, когда приехал в полдень домой, — о Джерри, Томми, Мэри и Ненси. Мисс Лоусон, инспектор, сказала, что он примерный ребенок. Кроули могут оставлять Донни на весь день, с тем чтобы он завтракал в детском саду. Она полагает, что ребенок достаточно вырос, чтобы долгое время находиться вне дома.
Они попробовали оставить его. Получилось великолепно. С девяти часов утра до половины пятого каждый день, кроме воскресенья, дом Кроули снова был спокойным, тихим убежищем.
Донни теперь рисовал картинки. После первой недели пребывания в детском саду он был переведен в рисовальный класс для особо одаренных четырех — пятилетних детей На следующей недели он сделал рисунки, которые, по мнению мисс Лоусон, были замечательными изображениями людей и животных.
— Конечно, — сказала она Филлис, — я уверена, что миссис Кроули немножко занималась с ним прежде.
— Угу, — пробормотала Филлис. Она ни разу не показала ему, как провести линию. Мальчик научился всему этому за несколько занятий в рисовальном классе. Рисунки были замечательны даже для трехлетнего ребенка, а ведь Донни — она старалась об этом забыть, — Донни было лишь немногим больше одного года!
— Рой, — с трепетом сказала Филлис, — у нас на руках чудо.
— По-моему, нет, — сказал Рой. — Он опередил свой возраст, мы это знаем, но все это пройдет, когда он станет старше.
Однажды после полудня раздался телефонный звонок. Это была взволнованная мисс Лоусон. Они должны прийти за Донни, прийти сию же минуту. Понятно? Мальчику не место среди приличных детей. Вот как миссис Кроули воспитала своего ребенка!
Рой поехал в детский сад и из бессвязных слов мисс Лоусон постарался понять все, что произошло. По мнению мисс Лоусон, то, что нарисовал Донни, было порнографией. Рой взглянул на рисунки. Один из них, он увидел это сразу, изображал его самого под душем. Он вспомнил, что Донни на прошлой неделе забрел в ванную комнату, в то время как он принимал душ. Мальчик не пропустил ничего в своем рисунке; некоторые подробности он скорее даже преувеличил. Другой рисунок был, очевидно, внушен Донни видом его матери, которая однажды промелькнула перед ним в одной из своих самых тонких ночных сорочек.
Рой зашел в телефонную будку рядом с детским садом и вызвал Эллиота.
— Что вас так волнует? — сказал психолог. — Мальчик лишь проявляет нормальное половое любопытство пятилетнего ребенка.
— Но они думают, что ему три с половиной, — прошептал Рой. — А на самом деле ему полтора года.
— Это все равно. По умственному развитию он на уровне пятилетнего, скорее даже шестилетнего. Вы должны были приготовиться к этому.
— Но что мне теперь делать? Они хотят выставить его из детского сада.
— Ну… — проворчал Эллиот, — скажите им, чтобы отобрали у него цветные карандаши. Он не должен рисовать. Пусть они займут его вышиванием или плетением — чем-нибудь вроде этого.
Мисс Лоусон наконец смягчилась.
— Ладно, — сказала она, — Донни может остаться, если будет вести себя хорошо. — Однако она хотела бы сказать, что миссис Кроули, бесспорно, проявила мало здравого смысла, научив своего ребенка изображать такие вещи.
Интерес Донни к рисованию пропал быстро. Новым его увлечением стали книги. В часы рассказов он был самым внимательным ребенком. Он всегда устраивался так, чтобы сидеть возле мисс Лоусон, и уже сам разбирал некоторые слова в то время, как она их читала.
Это продолжалось не больше трех недель. На этот раз, когда мисс Лоусон позвонила, она была непреклонна. Донни Кроули не мог ни минуты оставаться в Хопуэллском детском саду. Рой выругался, бросил свою пишущую машинку и помчался в детский сад. Мисс Лоусон решительно отказалась объяснить, что теперь натворил Донни. Это было нечто невероятное. Рой отыскал регистратора, который уже знал о происшествии. Поступок Донни состоял, кажется, в том, что он поднял руку, когда мисс Лоусон читала волшебную сказку, и спросил, как королева могла иметь ребенка, если король был далеко на войне уже пять лет.
— Любому ребенку свойственно половое любопытство, — недовольно заявил Рой. — Все они задают такие вопросы.
— Не в три года, — сказал регистратор. — Это, мягко выражаясь, указывает на болезненное половое любопытство. Это очень вредно действует на остальных наших детей. Боюсь, что мы не можем терпеть здесь такие вещи.
В полном унынии Рой посадил Донни в машину и повез домой. Голубые глаза мальчика тревожно смотрели на него, его маленький нос пуговкой был поднят к отцу.
— Что я сделал, папа? — жалобно спросил он.
— Ты паршивец, — сказал Рой.
Филлис ждала их. Рой должен был отвести Донни в его комнату и закрыть дверь, прежде чем смог объяснить ей, что случилось.
— Я уже не могу говорить при этом ребенке, — с горечью заметил он.
— Мы найдем другой детский сад, вот и все, — сказала Филлис.
— Какой в этом смысл? Он еще что-нибудь натворит — и его снова выгонят.
Он схватил телефонную трубку и набрал номер Эллиота. Как только психолог ответил, Рой оглушил его длинной тирадой.
— Отнеситесь к этому просто, — сказал Эллиот. — И вообще он стал слишком развит для детского сада. Теперь я готов взяться за него сам.
— Вы? Что вы имеете в виду?
— У меня есть группа детей в возрасте от шести до восьми лет, которые приходят сюда заниматься чтением и исправлением дефектов речи. Дональд должен быть примерно на таком же уровне. Он может проводить здесь по меньшей мере четыре часа в день; отныне я хочу иметь возможность по-настоящему наблюдать за ним.
Филлис это не понравилось.
— Я не уверена, что док Эллиот — подходящий воспитатель для ребенка.
— Черт подери, конечно, нет, — сказал Рой. — Но что же нам делать? Что мы будем делать с ребенком целый день? Нам надо отсылать его куда-нибудь.
За два месяца, с тех пор как Донни начал посещать частный класс Эллиота, он почти без посторонней помощи прочел такие книги, как “Ленивый маленький щенок”, “Болтливый кит”, “Тед и Нина идут в бакалейную лавку”. Через несколько недель после этого он одолел “Историю Фердинанда”, “Вздорного Уинни” и “Детский сад стихов”. Он даже сам сочинял простенькие стишки.
— Невероятно, — сказал Рой. — Филлис, наш ребенок — литературный талант.
— Сохрани нас боже от чего-нибудь подобного, — сказала Филлис. — Я скорее утоплю этого жалкого маленького негодяя, чем дам ему сделаться писателем.
— Хотел бы я знать, — пробормотал Рой, — не может ли док Эллиот научить его печатать на машинке…
Теперь Донни зарылся в книги, он превратился в книжного червя, библиофила, библиомана. Он читал или пытался читать все подряд в библиотеке Кроули. Каждый день он обрушивал на родителей поток вопросов:
— Папа, что такое периферический? Что означает, когда говорят: “Искусство этого периода было сковано рамками строгого академизма?”