Страница 82 из 111
Благоговейно почитая таинства, о. Матфей, например, если предстояло хоть бы вечером крещение младенца, ничего не ел с самого утра. Он настаивал на крещении младенцев в церкви.
О. Матфей находил высочайшее утешение в совершении Божественных служб. Тринадцать лет, проведенных им в Диеве, прошли почти в непрерывном служении. Редкий день он не совершал литургии. Церковный причт сперва этим очень тяготился, не привыкши к постоянным службам, а причетник часто бранил его в лицо. Тогда о. Матвей смиренно кланялся ему в ноги, чтоб выпросить у него прощения.
Все правила церковного устава он соблюдал строжайше, ничего не выпуская. Причетники и в будни и за обедней должны были надевать стихари. Посторонних в алтарь не пускал.
За 8 лет своей жизни в Ржеве он не пропустил ни одной службы, ежедневно совершая литургию и вкушая Божественного тела и крови Господней, также по большей части совершал и прочие службы. В церковь он приходил первым и уходил последним. Если звонарь опаздывал, о. Матфей, не взирая на свой сан и возраст, сам начинал звонить до прихода звонаря. Иногда к утрене или вечерне не являлось ни одного из двух причетников, и тогда о. Матфей делал все сам: и читал, и пел, и разводил кадило. В соборе он служил литургию всегда позднюю. Уходя в церковь еще до утрени, он только к полудню возвращался домой.
Дар слова у о. Матфея был необыкновенный. Речь у него лилась рекой, и он мог, увлекая слушателей, говорить несколько часов: он был неистощим и не имел нужды в утомительной подготовке к проповеди. Он разом обнимал представляющуюся ему тему и говорил, как бы велико ни было собрание, чрезвычайно ясно, живо и увлекательно.
Обличение его пробуждало раскаяние, угрозы наводили ужас, мольбы его растрогивали.
Еще будучи диаконом, он просил у своего священника разрешения ходить в праздники по деревням и говорить с крестьянами о Законе Божием. Сперва иногда выходили неприятности, потом же дело пошло чрезвычайно успешно, и священники, видя в прихожанах своих перемену к лучшему, стали просить его говорить проповеди в церкви.
Еще больше пришлось проповедывать в Диеве, где было много весьма невежественных карелов. Всякий праздник, всякий воскресный день, равно как при каждом подходящем случае, будь то даже на улице, он поучал народ. Слушатели находились всегда под обаянием его слов. Тяжелые вздохи вырывались из груди, некоторые плакали. Когда о. Матфей приезжал в Бежецк, сказывать свою очередную проповедь — большая часть города сбегалась его слушать.
Он учил всюду: входил для того в дома, по апостолу — "учил в церкви и по домам, обще всех и каждого, благовременно и безвременно". Пред совершением таинств объяснял народу их значение; исполняя требы, поминая усопших, соборуя, причащая умирающих — говорил поучения. Карелов взрослых и детей он учил молитве Господней, Богородице Дево, радуйся, Символу веры, заповедям. Он достиг такого доверия к себе со стороны своих духовных детей, что все они спешили к нему со своим горем, недоумением. В Диеве, о котором о. Матфей всегда с удовольствием вспоминал, была у целого стада одна душа.
По ночам на воскресенье и праздники особо ревностные прихожане собирались в церковь, где о. Матйей вел с ними духовную беседу, пел акафисты Богоматери и Христу.
В Эське собирались к нему на дом. Несмотря на поместительность его, было тесно, и летом приходилось многим слушать его с улицы. Он объяснял закон Божий, учил доброй жизни, потом для разнообразия начинал петь псалмы и духовные песни. Бывавшие тут рассказывали потом то, что слышали от него своим домашним, и в шумном селе реже раздавались соблазнительные песни. Их сменили церковные напевы, и даже дети вместо игр пели: Царю Небесный, Святый Боже, Богородице Дево, радуйся.
Неутомимо проповедывал он и во Ржеве. Ни одного праздника и воскресного дня он не оставлял без проповеди. Многие, придя слушать его лишь из любопытства, незаметно для себя начинали меняться к лучшему и возвращались с благочестивыми чувствами. Иногда некоторые вступали с ним в споры, но сознавали после недолгой беседы свои заблуждения и становились весьма к нему привержены.
В Ржеве им особенно дорожили дворяне, так что некоторые из них из своих имений нарочно переселялись во Ржев, чтоб постоянно пользоваться его руководством. Во всех скорбях у него находили утешение, в недоумениях — совет.
Больше всего работал он над вразумлением раскольников. Первые два года он ходил по их домам, ясно доказывал им все их заблуждения. Вообще потрудился над ними все двадцать лет. Но нужно сказать, что полного успеха на этой ниве он не имел. Многие раскольники, убедясь в своем бессилии пред ним, избегали говорить с ним и на его слова лишь молчали. Они старались удалить его из Ржева. От них он перенес очень много, но молча, без ропота, вытерпел все их оскорбления. Впрочем, его старанием два раскольничьих молитвенных дома обращены в единоверческие церкви, многие лица присоединились к православию, еще более к единоверчеству. Но обратить всех раскольников о. Матфей не мог.
Среди добродетелей о. Матфея сияло милосердие, величайшая христианская добродетель.
Он всем делился с неимущими. В воскресенья и праздники он собирал к себе в дом бедных и нищих, с ними обедал, часто сам прислуживал у стола. Всех странников, приходивших к нему, он принимал к себе, как братью во Христе, как бы ни было у него тесно, в каких бы тяжелых обстоятельствах он ни находился.
Переведенный в Ржев, он занял скромную квартиру и, забывая нужды свои и своей семьи, раздавал и деньгами и хлебом до крайней возможности. И Господь помогал ему настолько, что никогда его семейство или принятые им странники не оставались голодными. Часто Господь испытывал его веру, доводил его как бы нарочно до последней степени скудости, и когда в подобных обстоятельствах о. Матфей проявлял свою непоколебимость своей веры, Господь облегчал его. В такие минуты он получал внезапную помощь от разных сочувствующих ему лиц, из которых иных он вовсе не знал, как и они знали его только понаслышке.
У него не было во Ржеве своего дома и он шесть лет прожил на квартире. Его почитатели собрали деньги на покупку дома, которые ему и вручили. Но чрез несколько дней о. Матфеем все эти деньги были уже розданы бедным. Была произведена вторичная складчина, но деньги отданы не самому о. Матфею, а его жене, и дом был куплен. Во Ржеве все странники и богомольцы шли прямо к о. Матфею; их число доходило иногда до 40 в день.
Когда о. Матфей был переведен в собор, Ржевский помещик Демьянов стал доставлять все необходимое и для него с семейством и для всех странников. Тогда милосердие его еще увеличилось. Он раздавал и хлеб, и одежду и все, что мог. Особенно старался он помогать заключенным в тюрьму за неуплату долгов по бедности. Он, если не хватало своих денег, брал для этого взаймы у других.
Весь нижний этаж дома, когда он стал служить в соборе, был отведен под странников, которые получали здесь стол и все нужное. Некоторым он давал деньги на дорогу, душеполезные книжки. Кроме прохожих странников, к нему приходили издалека также и лишь для того, чтобы видеть его самого.
Вообще, как правильно было сказано в надгробном слове по нем — дом его напоминал ту евангельскую Вифезду, где "слежаще множество болящих, хромых, слепых, сухих, чающих движения воды".
Много бед пришлось в жизни своей вынести о. Матфею, и вынес он все их без ропота.
Когда он служил в Эське, некоторые возненавидевшие его лица подали на него донос, что он распространяет ереси, собирая у себя народ, и укрывает беглых под видом странноприимства. Назначено было следствие; кроме того, архиепископ вызывал о. Матфея к себе и убедился в его невиновности. Пока дело шло, и прихожане неоднократно просили его дозволить им ходатайствовать за него пред архиереем и объяснить ему все, он решительно запретил это и уверял, что Бог сам, ими же весть судьбами, оправдает его. Состоя под судом, при угрозах ссылки и наказания, он радовался, что терпит за Христа и жалел лишь своих клеветников.