Страница 76 из 88
(Доклад о происшествии на Иствуд-авеню помощника шерифа Стива Пратера,
10 июня, 23:16)
▼
Полыхнула вспышка, и девочка выгнулась дугой, головой и пятками упираясь в ковер. Из розетки вырвалось пламя, и я с трудом удержал мальчика на месте. Тогда мистер Вильсон протянул руку и снова щелкнул выключателем.
(Из «Благодарения» Джеффри Дугласа Вильсона (неопубликованная рукопись))
▼
Джерри выдернул шнур из розетки, размотал слои липкой ленты на руке девочки и отбросил отвертку.
– Хорошо, теперь помогите мне снять с нее рубашку, – сказал он. Том смотрел, как его отец и полицейский разрывают на Марте блузку, выставляя напоказ светло-голубые чашечки бюстгальтера, которым он совсем недавно восхищался, преодолевая взглядом пространство меж их домами. Цвет ткани был таким нежным, а ее грудь такой молочно-белой... что Том был потрясен, увидев пар, поднимающийся от тела Марты. Нет, не пар – дым.
– Она не дышит, – сказал Том.
Джерри распрямил на полу руки девочки и резко ударил ее в грудь, сцепив все десять пальцев в один большой кулак.
Том смотрел.
Помощник шерифа смотрел.
Ничего. Джерри ударил снова. И снова.
Все так же ничего.
– Она умерла? – спросил Том.
Джерри не ответил. Он вскинул руки над головой, и, когда уже собирался вновь опустить их на грудь Марты, девочка закашлялась. А потом пукнула.
И в этот момент Том поклялся себе, что вне зависимости от того, сколько ему еще суждено прожить на свете, он никогда не расскажет Марте об этом маленьком непроизвольном взрыве.
Она посмотрела сперва на мужчину, потом на мальчика и поспешно прикрыла ладонями грудь. Потом, вздрогнув, подняла левую руку и уставилась на нее.
– Я обожглась, – сказала она.
(Из компьютерных записей Уильяма Хэлловэя. Имя папки: «Рассказы в работе»)
▼
ЧУДЕСНЫЙ КРАЙ
Уилл Хэлловэй
Но осчастливлен и тот,
Кому сельские боги знакомы.
Вергилий (70г. до н.э. –19 г. до н.э.).
Георгики. Книга 2
Прошлое чудное место – я часто туда
заглядываю.
Ник Хэссэм. Дни китайского рагу
– ХЕРБ?
Смотревший в окно Херб Леманн повернулся, щурясь после яркого солнечного сияния снаружи, и увидел в полумраке комнаты, у дверей в кухню, знакомые очертания Энни.
– У тебя все хорошо?
Темнота фигуры и лица жены налились цветом и выражением, словно раскрашенные струей из аэрографа, выпущенной рукой невидимого художника, и Херб заметил тревожную морщинку, на миг пролегшую между ее бровями.
– У меня все прекрасно. – Он снова повернулся к окну, к весенним полям за стеклом. – Просто прекрасно.
(Из «Благодарения» Джеффри Дугласа Вильсона (неопубликованная рукопись))
▼
Посвящается Лиф:
спасибо, что влюбилась в меня.
Дж.
(ЗАПИСЬ ПОСЛЕДНЕЙ ТРАНСЛЯЦИИ РАДИОСТАНЦИИ 93,2,
МЕХИКО-СИТИ, 15 ИЮНЯ)
ЭРНЕСТО НЕРУДА:
Первых зомби увидели на улицах Мехико-Сити, это произошло в barrio[58] Тепито. Знаменитый своей хаотичностью район с обширнейшим нелегальным рынком, где можно купить все что угодно: наркотики, огнестрельное оружие и особенно пиратские товары. Говорят, здесь продают все, кроме достоинства. Жители Тепито весьма гордятся своей независимостью и своим альтернативным образом жизни в городском пекле. А еще тут очаг культа Santa Muerte[59], с дюжиной мест поклонения. Культ тесно связан с околорыночной территорией, где в прошлом весьма процветали различные виды преступной деятельности, которые полиция не раз тщетно пыталась искоренить.
Маргуэрита Пинедо стала свидетельницей появления первого зомби, и вот ее рассказ, ее собственными словами.
МАРГУЭРИТА ПИНЕДО:
Я подавала клиенту его заказ, tacos de pancita[60], когда увидела вроде как раненого. Лицо знакомое, хотя, как его звать, я не знала. Он часто заглядывает в наш ресторан на рынке, любит перекусить здесь. На губах у него была кровь, и я решила, что он порезался. Лицо такое желтоватое, точно початок кукурузы. Он шел как оглушенный, натыкаясь на столы и лотки. Может, подумала я, он пьян. Но было еще утро. Слишком рано, чтобы так набраться, если ты не алкоголик. Хотя я его прежде пьяным не видела. А он приходил поесть сюда много раз. У него лоток с пиратским видео и музыкой. Как и многие из нас, он держит у себя статуэтку La Poderosa Senora[61]. Он мерзко скрипел зубами. И не моргал. А потом набросился на одного из посетителей, пытался вцепиться ему в горло. Все закричали, стали переворачивать столы. Толпа завалила его, но несколько человек оказались поцарапаны или укушены. Приехали federales[62] и увезли его, рот заклеили клейкой лентой, а на руки надели наручники. Они велели нам никому ничего не рассказывать, а потом забрали и тех, кого тот мужчина укусил или поцарапал. Отец Хернандес сказал, у этого человека чума, но La Poderosa Senora вернула его к жизни.
ЭРНЕСТО НЕРУДА:
Эта история – одна из ряда подобных сообщений, поступивших на первых порах из Мехико. Конечно, сторонних наблюдателей едва ли удивит то, что печально известное Тепито оказалось одним из первых районов города, пострадавших от вспышки чумы. Санитарные условия в этом лабиринте перенаселенных улиц и улочек десятилетиями оставляли желать много лучшего. Здесь нет современной канализационной системы, ее заменяют отхожие места и отстойники. И это потому, что в шестидесятые годы автономное сообщество добилось замораживания арендной платы. В одном помещении зачастую проживают семь-восемь семей. Было предпринято несколько попыток модернизировать Тепито и предоставить его обитателям современные дома вне пределов или на окраинах города, но они категорически воспротивились переселению. Когда жителям Тепито требуется больше жилого пространства, они обычно ломают стену и занимают необитаемую смежную комнату. В barrio кишат всевозможнейшие паразиты, неизменно процветающие популяции крыс и тараканов являются потенциальными переносчиками заразы. Прослушайте запись из нашего архива, относящуюся ко времени до вспышки эпидемии, в которой Мануэль Васкес, уроженец Тепито, описывает ситуацию.
МАНУЭЛЬ ВАСКЕС:
Мы гордимся тем, что мы Tepitenos. Правительство ненавидит нас, потому что мы независимы, под самыми их носами, здесь, в столице Мексики! Политики называют нас преступниками, но злодеи-то они сами, с их жульническими выборами и кошельками, набитыми деньгами бедняков! Они хотят прихлопнуть нас, как сапатистов в Чьяпасе[63], потому что мы вырвались из-под их контроля. Мы тут почти все индейцы, вне их системы. Тут наша родина. Мы хотим только то, что наше по праву. И да, вот почему мы продолжаем жить в разрушенных зданиях вместе с крысами и тараканами. Мы сами выбрали это. Они говорят, наш Тепито – позор, а сами хотят прибрать его к рукам, сровнять с землей и построить новые торговые центры и офисы. Но это наш barrio. Даже компания крыс и тараканов лучше, чем бесчестные политиканы!