Страница 61 из 93
— Шумят мужики, — с усмешкой бросает, кивая на парней, Седой. — Застоялись, как кони. Не обижайся. Делай свое дело.
Степенно поворачивается и идет прочь. Стрельцов смотрит ему вслед, а потом резко командует:
— Становись!
Толпа повинуется, приходит в движение. Несколько минут тому назад эти мужики, похоже, были неуправляемыми, а сейчас суетятся, стараются побыстрее занять место в строю.
— Равняйсь! На первый — второй — рассчитайсь!
Полоса препятствий. «Перевоспитуемые» один за другим преодолевают «Лабиринт». Они потные и пропыленные. Из глоток вырывается натужное дыхание.
Паренек лет восемнадцати, в черной робе, ползет под проволочное заграждение. За ним следом под проволоку ныряет Шепелявый. Он довольно быстро двигает локтями и коленками и скоро нагоняет своего «товарища», который усердствуя, избивает ботинками песок перед его лицом. Шепелявый чертыхается, слишком высоко поднимает зад, цепляется брюками за колючку, пытается освободиться. Стрельцов шагает через проволоку, приподнимает его за штанину и отцепляет. Тот устремляется вперед и грозит парнишке в черной робе:
— Сейчас я тебя достану!
Подопечные Стрельцова прыгают в окоп, бросают в цель учебные гранаты, скачут через ров с водой, гуськом перебираются через препятствия по бревну. Некоторые из них не удерживают равновесия и падают в яму. Вылезают они оттуда, перепачканные глиной, и снова карабкаются на бревно.
Возле фасада разрушенного здания — заминка: те, что бежали первыми, не сумели миновать это препятствие с первого броска и теперь мешают это сделать другим. Кто-то пытается подсадить к оконному проему.
К «фасаду» подходит Стрельцов. Он рукой отстраняет толкающихся здесь, освобождая таким образом дорожку к препятствию, затем отходит от «здания» на несколько шагов и бежит к нему легко, пружинисто, «накатывая» скорость, У основания деревянного строения он делает рывок и взбегает по вертикальной стенке до того уровня, что голова и плечи его заслоняют часть оконного, проема. Тут он вскидывает руки и цепляется за доску, имитирующую подоконник. В следующую секунду Вадим ставит ногу в упор, пружинит на ней и исчезает за фасадом. Вскоре его фигура мелькает в другом окна «здания». С прежней легкостью спускается он по разрушенной лестнице и прыгает на землю.
— Молоток! — выкрикивают из толпы учеников.
— Цирковой номер «А ля Профи»!
Стрельцов будто не замечает их, снова подходит к основанию препятствия и говорит:
— Это упражнение можно выполнять и по-другому. Показываю.
Он подпрыгивает, цепляется за доску-подоконник, зависает на секунду-две и рывком, как на турнике, делает выход на обе руки. В следующее мгновение Вадим ставит ногу в упор и встает во весь рост в оконном проеме. Теперь Стрельцов смотрит на задравшие головы учеников сверху вниз. В поле зрения Вадима попадает Седой, как всегда усмехающийся, с хитринкой в неповрежденном глазе.
Вдоль поляны расставлены столы. За каждым из них по двое учеников Стрельцова. По команде Вадима: «К разборке оружия приступить!» — они раскладывают детали автоматов, а по сигналу: «К сборке оружия приступить!» — собирают АК-74. Стрельцов прохаживается возле столов, наблюдает за действиями обучающихся. Время от времени он останавливается у какого-либо места тренировки и делает замечания, оказывает помощь.
За одним столом вспыхивает ссора. Парень со шрамом на щеке орет на коренастого, широколицего соседа:
— Цыган, ты зачем, козел, мою штуковину залапал? Гони сюда!
— Я тебе за «козла» пасть порву, сволочь! — кидается на него Цыган.
Стрельцов подскакивает к ним, дергает за плечо парня со шрамом и отталкивает в грудь Цыгана. Они от неожиданности затихают, а Вадим, воспользовавшись этим, ровным голосом, как ни в чем не бывало, говорит:
— Не стоит ссоры, И кстати, — тут он забирает из рук Цыгана деталь от автомата соседа и бросает ее на стол, — эта штуковина называется «возвратная пружина». Части оружия нужно раскладывать в правую сторону каждому, тогда не будете путаться.
Стрельцов отходит от этого стола, а Цыган злобно ворчит: «Я тебе этого, Резаный, не забуду!» «Заткнись!» — огрызается тот. И тут же окликает Вадима:
— Эй, Профи! Чего ты заладил: разбирать — собрать. Что, без такой драчиловки из этой пушки стрельнуть нельзя?
— Хорошо, думаю, нельзя, — отвечает Стрельцов, продолжая размеренно шагать вдоль столов. — Руки к оружию должны привыкнуть, автоматизм движений должен появиться.
— Ха! Я, может, лучше тебя из нее шарахну, — не унимается Резаный. — Ха! Знакомая игрушка. Давай на спор, Профи!
Большинство завершили сборку автоматов и теперь с любопытством ожидают исхода этой перепалки. Одни из них облокотились при этом на столы, другие в качестве опоры держат оружие в руках. Стрельцов скользит по ним взглядом, опять видит ухмыляющегося Седого и, резко повернувшись к Резаному, с придыханием говорит:
— Острых ощущений захотелось? Изволь!
Стрельцов расстегивает офицерскую полевую сумку и вытаскивает из нее сигнальную ракету.
— Когда дойдешь вон до того бугра, — Вадим указывает рукой на возвышенность, виднеющуюся километрах в двух-трех, — дернешь за эту веревочку, и начнем! Каждому по двадцать боевых патронов. После ракеты можно открывать огонь и двигаться навстречу противнику. Крестики-нолики подобьем в старом окопе, он посередине между высотой, на которую ты выйдешь, и вот этим местом, где я стою. Если будет, кому это сделать.
Стрельцов идет к столу, за которым стоит Резаный с отвисшей челюстью. Стрельцов на ходу бросает Резаному сигнальную ракету. Тот ловит ее, приходит в себя и, прищурив глаза, словно целится в Вадима:
— Ну, что ж, давай попробуем судьбу.
— На! — Стрельцов выгребает из накладных карманов куртки и брюк боевые патроны и кладет на стол перед Резаным. — На, считай!
— Раз, два, три… — отсчитывает тот.
Вадим внезапно накрывает ладонью руку Резаного. Их крепко сбитые фигуры нависли над столом. Они испытующе смотрят друг другу в глаза. Резаный не выдерживает тяжелого взгляда Стрельцова, тянет свою руку к себе.
— Я даю тебе фору: можешь взять напарника, — глухо произносит Вадим.
— Напарника, говоришь, — кривит губы Резаный и, не поворачивая головы, кричит: — Крыса!
К нему подбегает прилизанный, остролицый парень.
— Со мной пойдешь!
Крыса подходит к Вадиму, сгребает патроны, на его физиономии хитрая улыбка.
— Может, не надо? — слышит Вадим чей-то нерешительный голос.
— Пусть побалуются, — звучит следом голос Седого.
Стрельцов поворачивается на голос, снова видит хитрый глаз и ухмылку этого человека.
— Все на «вышку», — отдает команду Вадим и показывает «контингенту» на участковый пункт управления.
Все бредут туда, куда указал Стрельцов. Мимо проходит Седой:
— Не пугай народ. На «вышку» прокурор отправляет.
Стрельцов сидит на сложенном из кирпича столбике, некогда обозначавшем исходный рубеж, снаряжает магазин и время от времени посматривает, как шагает по полю Резаный и семенит за ним Крыса. «Контингент» уже на участковом пункте управления, прилип к стеклам. Когда Резаный и Крыса превращаются в черные точки, Вадим встает, передергивает затвор, ставит автомат на предохранитель, берет его за ствольную коробку правой рукой и так стоит, всматриваясь в даль.
От бугра, где должны сейчас быть Резаный и Крыса, взлетает белая ракета. Яркий шар брызгает снопами искр, шуршит и зависает над полем. Впереди Стрельцова, метрах в тридцати, взвиваются султанчики пыли вперемешку с комьями земли. Следом тишину нарушают повизгивание пуль и треск автоматной очереди. Новые султанчики взрыхляют землю значительно ближе к Стрельцову. Теперь автоматные очереди звучат почти беспрестанно, но они короче первых — Резаный и Крыса, видно, спохватились и начали экономить патроны. Несколько пуль впиваются в грунт недалеко от места, где по-прежнему во весь рост стоит Стрельцов.