Хроники

В выполнении вышеупомянутых статей мы побудим поклясться нашего наидражайшего старшего сына Эдуарда, принца Уэльского, таким же образом, как мы поклялись сами. А также и наших младших сыновей, Лайонела, графа Ольстерского, Джона, графа Ричмонда и Эдмунда Лэнгли, а также нашего дорогого кузена Филиппа Наваррского, капталя де Буша, сеньора де Монфора, лорда Джеймса Одли, сэра Рождера Бьюкампа, сэра Джона Чандоса. лорда Ральфа Феррерса, лорда Эдуарда Спенсера, сэра Уильяма и сэра Томаса Фельтонов, мессира Эсташа д`Обресикура, мессира Франка ван Халле, сэра Джона Моубри, сэра Бартоломью Баргерша, сэра Генри Перси и нескольких других рыцарей. И мы сделаем это так скоро, как только сможем, чтобы в выполнении вышеупомянутых статей поклялись таким же образом другие наши дети, и лучшая часть наших прелатов, клира, графов, баронов и других ноблей нашего королевства. В подтверждении чего мы прикладываем нашу печать к этим документам. Дано в нашем городе Кале 24 октября, года 1360» 1.

Среди прочих писем, которые были составлены, как в Бретиньи, что около Шартра, так и в Кале, когда там находился король Иоанн, было и данное письмо, которое теперь изучали король Карл, его старший сын и главные члены королевского совета. После зрелого рассмотрения, призванные на этот совет прелаты и бароны Франции сказали королю, что ни король Англии, ни принц Уэльский не придерживались и не выполняли статьи договора в Бретиньи, но напротив, силой овладевали замками и городами, и оставались в вышеупомянутом французском королевстве, к большим убыткам для него, и в нем они грабили и взимали выкуп с его подданных, из-за чего до сих пор еще оставалась часть долга за выкуп последнего короля Иоанна. Что на основании этого, и на основании других пунктов, король Франции и его подданные имели доброе право и справедливый повод нарушить мир, чтобы вести войну против Англии и лишить ее владений, что она имела по эту сторону моря.

После долгих размышлений, королю тайно дали совет примерно такими словами: «Дорогой сир, возьмитесь храбро за эту войну. У вас есть добрый повод поступить именно так. И знайте, что как только вы решитесь на нее, вы обнаружите, что на вашу сторону перейдут многие люди в герцогстве Аквитанском, как то, прелаты, бароны, графы, рыцари, оруженосцы и жители главных городов, поскольку, в какой степени принц преуспеет во взимании этого подымного налога, то в такой же степени он вызовет ненависть и недоброжелательство со стороны всех сословий, ведь они будут очень огорчены, если он преуспеет в своей попытке. Что до людей Пуату, Сентонжа, Руэрга, Керси и Ла-Рошели, то они по самой своей природе не могут любить англичан, которые, в свою очередь, будучи гордыми и самонадеянными, не испытывают к ним никакой склонности и никогда прежде и не испытывали. Прибавьте к этому, что военачальники принца являются такими грабителями, что они налагают руки на все, что находят, и взимают, от имени принца, такие тяжелые налоги, что ничего не оставляют подданным. Кроме того, дворянство этой страны не может получить никакой должности, так как все они захвачены английскими рыцарями из свиты принца».

Благодаря этим аргументам, король Франции решился объявить войну, а герцог Анжуйский, который в это время находился в Тулузе, приложил великие усилия, чтобы это осуществилось. Ведь он очень желал, чтобы была возобновлена война с англичанами, так как был одним из тех, кто никак не мог любить их за некоторые оскорбления, которые они нанесли ему в прежние времена 2.

С другой стороны, гасконцы часто говорили королю Франции: «Дорогой сир, мы настаиваем на апелляции, которую мы принесли к вашему двору (и потому молим вас о правосудии, так как вы являетесь самым справедливым государем на свете) относительно великих несправедливостей и вымогательств, которыми хотят нас обложить принц Уэльский и его люди. Однако если вы откажетесь дать нам правосудие, то мы поищем другой двор и отдадимся тому сеньору, который постарается сохранить наши права, из-за чего вы можете потерять свои владения».

Король Франции, который очень не хотел перенести эту потерю, так как это принесло бы великий вред его королевству, дал вежливый ответ, «чтобы никогда, в поисках закона или совета, они не обращались ни к какому другому двору, кроме его собственного. Но такие дела подобает вести с большой осторожностью и благоразумием». Таким образом, он продержал их в ожидании один год, удерживая их частным образом в Париже, где, помимо того, что он покрывал все их траты, он еще и делал им прекрасные подарки и жаловал им богатые драгоценности. Однако он тайком осведомлялся, будут ли они поддерживать его в случае, если мир будет нарушен, и возобновится война с англичанами. Они отвечали, что он не должен ни тревожиться, и не должен мешать ведению войны в их стране, так как они в достаточной степени способны наступать на принца и на те войска, которыми он может располагать.

В то же самое время король прощупывал жителей Абвиля не желают ли они переменить свой союз и стать добрыми французами. Те, самым искренним образом, и не желали ничего другого, как именно так и поступить, поскольку они сильно ненавидели англичан. Так король Франции приобретал повсюду друзей, а иначе бы он не осмелился действовать так, как это случилось. В это время, в году 1368, родился Карл Французский, старший сын короля Франции, что принесло большую радость королевству. Перед этим родился Карл д`Альбре. Рождение этих двух детей, которые приходились друг другу двоюродными братьями, было очень приятно всему королевству, но особенно, королю Франции.

Глава 247

Король Франции посылает вызов принцу Уэльскому, чтобы тот явился в Париж, в присутствие пэров, по вопросу апелляции поданной гасконскими баронами.

Короля Франции так сильно убеждали члены его совета, и так сильно молили гасконцы, что было составлено и послано в Аквитанию обращение, чтобы вызвать принца Уэльского предстать перед парижским парламентом. Оно было составлено от имени графа Арманьяка, сеньора д`Альбре, графов Перигора и Комменжа, виконта де Кармэна, сеньоров де ла Бард (de la Barde) и де Пинкорне (Pincornet), которые были главными апеллянтами. В этом обращении упомянутые гасконцы жаловались на определенные тягостные обиды, которые собирался нанести им и их вассалам принц Уэльский и Аквитанский, на что упомянутые гасконцы апеллировали и просили суда у короля Франции, которого они по праву избрали своим судьей. Когда это обращение от указанных баронов и сеньоров Гаскони было составлено и, после различных, насколько возможно лучших, поправок со стороны мудрейших членов французского совета, было доведено до написания, то после этого оно еще раз было очень тщательно рассмотрено, и только тогда было решено, что этим письмом они должны вызвать принца Уэльского в Париж, чтобы он лично явиться на совет пэров Франции, чтобы ответить на выдвинутые против него жалобы и покориться приговору суда. Для того, что его доставить и чтобы сделать это дело поразумней, были отданы приказы одному красноречивому юристу и одному очень знатному рыцарю из Босе по имени Капоннель де Капонналь (Capo

Эти двое уполномоченных со своей свитой покинули Париж и взяли путь на Бордо. Они проехали через Берри, Турень, Пуату, Сентонж и приехали в Блай, где переправились через Гаронну, и затем добрались до Бордо, где принц и принцесса в это время могли находится с большей вероятностью, чем в любом другом месте. Эти уполномоченные объявляли везде, где проезжали, что они едут по приказу короля Франции, благодаря чему их везде хорошо принимали. Когда они въехали в город Бордо, то остановились на постоялом дворе (так как было уже поздно, около часа вечерни), и пробыли там всю ночь. На следующий день, в надлежащий час, они отправились в аббатство Св. Андрея, где держал свой двор принц.

Из уважения к королю Франции, от которого, по их словам, они приехали, рыцари и оруженосцы принца приняли их любезно. Принц Уэльский вскоре узнал об их прибытии и приказал привести их к нему. Когда они вошли в его присутствие, то очень низко поклонились и поприветствовали его с великим уважением (так как ему по любому следовало воздать должное, а они хорошо знали, как это сделать) и отдали ему свои верительные грамоты. Принц взял их и прочитав каждое слово сказал: «Добро пожаловать. Теперь поведайте нам все, что вы должны сказать». «Уважаемый сир, - сказал законник, - здесь находятся письма, которые были даны нам нашим высокочтимым сеньором, королем Франции. Письма эти нам поручено огласить публично в вашем присутствии, так как они непосредственно качаются вас». На это принц изменился в лице, так как очень затруднялся догадаться, к чему именно они относятся. Бывшие с ним бароны и рыцари были равно удивлены. Но он сдержал себя и добавил: «Говорите, говорите, мы с радостью выслушаем все добрые вести». Тогда юрист открыл письмо и прочитал его слово в слово, а письмо было таким: