Страница 24 из 82
На письменном столе: рукописи, пишущая машинка.
— Вот написали в Институте марксизма-ленинизма (у Поспелова) и издали 5 томов «Истории Великой Отечественной войны». А толк какой? Очень много архивных материалов не использовали, — говорит
А. М. Василевский. — Излагают записки операций, а архив Генерального штаба, документы, мною составленные и оформленные, лежат без движения и даже как следует не систематизированы. Теперь в этом же институте составлен «Краткий исторический обзор Великой Отечественной войны». Ранее меня к консультациям не привлекали, а теперь, вот видите, Поспелов пишет просьбу, чтобы я просмотрел сигнальный экземпляр и дал свои замечания. Я их написал. Так теперь родился ко мне вопросник. Вот он на двух страницах. Совершенно необходимо пересоставление и переиздание «Истории Великой Отечественной войны».
Делу не помог маршал Еременко. Он в своих мемуарах неточен, предвзят и просто необъективен. Приписывает себе замысел Сталинградской операции, а между тем в Генштабе основные мысли и директивы о создании и сосредоточении резервов для этой операции начались еще в августе 1942 года.
Александр Михайлович очень оживился, был весьма рад нашему посещению, особенно Ивану Никифоровичу Рухле. Здесь он более подробно услышал от Рухле историю его работы в роли начальника штаба Сталинградского фронта, разногласия с Маленковым и Жуковым (они обвиняли Рухле в том, что он пропустил немцев к Волге) и последующий арест и отсидку 10 лет.
Очень хорошо отозвался о Тимошенко. Это честный и правдивый человек, хотя и не имеет фундаментального военного образования.
Александр Михайлович собирается писать свои воспоминания. Заглавие что-то вроде «Жизненный путь». Мы подумали, что он мог бы написать свои мысли и под другим, более общественным заглавием.
Просидели два часа, побоялись утомить маршала и ушли очень довольные встречей…»
Маршал Василевский действительно написал воспоминания. Книгу озаглавил так — «Дело всей жизни». А еще была публикация в сборнике «Сталинград: уроки истории». Именно там, ссылаясь на Ставку и Генштаб, маршал пишет, что командование Сталинградским фронтом «явно не справлялось с руководством и организацией боевых действий». Так что откровения бывшего начальника штаба этого фронта генерала Рухле в работе над воспоминаниями о былом, видно, не пригодились Александру Михайловичу. И то сказать, с июня 1942-го он — начальник Генерального штаба, принимал участие в разработке плана наступательной операции под Сталинградом, находился там как представитель Ставки. О том, что начальник штаба фронта Рухле арестован и упрятан на
10 лет в тюрьму — якобы за прорыв немцев к Волге и прочее — Василевский конечно же знал. Как и о том, что летом закрыть коридор в Сталинград, восстановить утерянное положение не смогло и новое руководство — теперь уже двух фронтов, Сталинградского и Донского.
19 августа силами двух армий — 6-й и 4-й танковой — немцы начали очередное наступление. Их подвижная группа прорвала оборону к северу от Калача и к 23 августа вышла к Волге…
Ожесточенные бои разгорелись в сталинградском небе. 23 августа до 2000 самолетов противника бомбардировали город. Телефонно-телеграфная связь с Москвой была нарушена, и о прорыве немцев к Волге командование Сталинградским фронтом докладывало Верховному Главнокомандующему по радио.
На следующий день связь была восстановлена, и утром командующий фронтом и представитель Ставки А. М. Василевский получили такое указание: «У вас имеется достаточно сил, чтобы уничтожить прорвавшегося противника. Соберите авиацию обоих фронтов и навалитесь на прорвавшегося противника. Мобилизуйте бронепоезда и пустите их по круговой железной дороге Сталинграда. Пользуйтесь дымами в изобилии, чтобы запугать врага… Самое главное — не поддаваться панике, не бояться нахального врага и сохранить уверенность в нашем успехе».
А что? Очень даже оригинально. Вывести бронепоезд, который «стоит на запасном пути», и пусть работает — хоть он и с гражданской войны… Да чтоб чадил как следует, чтоб дыму нагонял побольше на «нахального врага»! Немцы нам 2000 самолетов с бомбами на голову, а мы им «дымы в изобилии» для испуга…
Не знаю, воспользовался ли маршал Василевский теми советами сталинградцам или нет — хроника битвы на Волге оснований для оптимизма что-то не дает.
…25 августа Сталинград объявлен на осадном положении.
26 августа заместителем Верховного Главнокомандующего — с освобождением от должности командующего Западным фронтом — назначен генерал Г. К. Жуков. Вскоре он прибыл под Сталинград. Но… 29 августа 4-я танковая армия противника прорвала оборону Юго-Восточного фронта, расколов боевые порядки 64-й и 62-й армий, и по приказу командующего фронтом войска этих армий были отведены на внутренний оборонительный обвод. Создалась угроза прорыва немцев в пределы Сталинграда с юга.
Город горел. Авиация противника господствовала в воздухе. Именно в эти дни на одном из подмосковных аэродромов на очередное переформирование собрались пилоты 434-го истребительного авиаполка. Они прилетели сюда из-под Сталинграда — опытнейшие воздушные бойцы, которых собрал Василий Сталин еще в мае сорок второго.
Полком вообще-то командовал Герой Советского Союза 23-летний майор Иван Клещев. Это его имя назовет в воспоминаниях генеральный авиаконструктор А. С. Яковлев: «Я знаю многих асов: Покрышкина, Кожедуба, Клещева, Лавриненкова, Покрышева и других…» Однако, находясь в непосредственном подчинении инспекции ВВС, руководство 434-м истребительным авиаполком сначала осуществлял заместитель начальника инспекции подполковник Пруцков, а с 13 июля — Василий Сталин.
Как работал этот, один из сильнейших наших авиаполков под Сталинградом? По-разному.
Скажем, с 1 июня по 7 июля 1942 года полком сбито 35 самолетов противника. Много это или мало — за месяц боевой работы? Для сравнения: один вылет под Орлом — в составе эскадрильи во главе с Георгием Зиминым — принес в счет полку сразу 70 вражеских самолетов!
Рентабельность любого хозяйства, известно, определяется и по его затратам. На 35 сбитых машин противника было выпущено 180 эрэсов, 7000 снарядов и 51 750 патронов или 5 эрэсов, 200 снарядов и 1478 патронов на самолет. Согласитесь, это не дымы из трубы паровозной — на страх врагу…
О Сталинградской битве, как, впрочем, и о других, написано много всякого. Автор далек от того, чтобы навязывать читателю какие-то собственные выводы. Буду вполне удовлетворен, если прочитавший просто задумается над некоторыми цифрами и фактами и хотя бы на мгновенье в чем-то усомнится…
Такой вот еще пример — для сравнения — о делах полка, который вскоре перейдет под командование Василия Сталина.
26 июля 1942 года бойцам его был дан приказ прикрывать переправы в районе Калача. И за день полк насбивал, как за весь предыдущий месяц — 34 самолета противника. Понятно, на аэродроме политрабочие засуетились: обобщить опыт, распространить опыт… Тогда появился и групповой портрет летчиков 434-го истребительного. Мне его подарил Герой Советского Союза генерал В. А. Луцкий — он командовал нашим исследовательским Центром.
Владимир Александрович, помню, показывал тогда на снимке: «Вот Иван Клещев, командир полка. Вот Андрей Баклан, он в тот день был ранен, но вернулся на У-2. Вот Володя Микоян, совсем еще мальчишка. А вот Вася Сталин — обнял нашего Котика…»
Пилоты, видно, только что из боя. Расположились у копенки сена — кто лежа, кто присел. Снимок на память о хорошем боевом дне. Сама история!
Еще не было наркомовского приказа № 277, в котором говорилось о знаменах, покрытых позором, о том, что Красную Армию многие проклинают. Еще не вступил в силу призыв «Ни шагу назад!». А пилоты 434-го истребительного авиаполка как стояли, так и стоять будут за родное Отечество — насмерть.
Расскажу об одном из них, кому не суждено было дожить до победы, но кто своей короткой и светлой жизнью приблизил ее.
Владимир, второй по возрасту из пятерых сыновей Анастаса Ивановича Микояна, под Сталинград перелетел вместе со Степаном, своим старшим братом. Степан только что вышел из госпиталя, с ним проблем в отправлении на фронт не было — уже обстрелянный боец, обожженный. А вот Володю решили не пускать: ну какой из парня истребитель, если год назад впервые в небо поднялся! Но он упорно настаивал, писал на имя Василия — начальника инспекции ВВС — рапорты. Вот один из них: