Страница 97 из 208
28-го декабря 1878 г. М.Н. Галкин-Врасский выехал из Царицына в Саратов, поручив мне наблюдение за деятельностью установленных учреждений, а 30-го я получил от него следующую телеграмму: «Красовский 29-го декабря телеграфирует: В Ветлянку прибыл 27-го декабря. Чумы не нашел. Видел больных с воспалением легких. Нет вновь заболевших. Третий день остается два с тифозным воспалением, а одна с язвою в паху давнего сомнительного происхождения. Ваши (вероятно, врачи) размещены по деревням, где нет опасности. Надеюсь, все скоро кончится».
Телеграмма эта была немедленно объявлена во всеобщее сведение и произвела благоприятное впечатление. Вслед затем, спустя 10 дней, телеграфировал мне из Никольского (близ Ветлянки) доктор Павлинов: «Ветлянская эпидемия несомненно чума, с декабря ее легочная форма». Итак, очевидно было, что ветлянская болезнь потеряла свой острый характер. Все клонилось к тому, чтобы дела и люди вошли в свою обычную колею... Между тем в столичных газетах появились известия такого тревожного свойства, которые сразу произвели сенсацию как в правительственных сферах, так и в обществе. Так, по поводу одной депеши, напечатанной в «Голосе», управляющий министерством статс-секретарь Маков телеграфировал мне 29 декабря: «Из Царицына телеграфируют в газету «Голос», что будто в городе появилась чума со страшной смертностью. Прошу телеграфировать мне немедля — все ли у вас благополучно». На это я отвечал ему, что у нас никакой чумы нет и что неверные сведения, как оказалось по справкам, сообщены в газету из Царицына вновь назначенным в Астрахань управляющим почтовою частью Степановым, каковое сообщение сделано было им на пути из С.-Петербурга, из Царицына, со слов проезжего... Таким образом, несмотря на то, что газетные известия были не вполне верны, тем не менее молва о страшной болезни продолжала нестись с быстротою молнии. Вскоре известие это проникло за границу. Европа встревожилась, и в результате получилось: установление строгого кордона по нашей границе, воспрещение привоза из России товаров и стеснение проезда путешественников; все это, вместе взятое, отразилось потом миллионными убытками на нашей торговле и промышленности...
16 января 1879 г. в Комитете министров слушалось словесное заявление управляющего Министерством внутренних дел о появившейся заразе и принятых против нее мерах. В этом заявлении полагалось испросить Высочайшее соизволение: 1) На предоставление управляющему Министерством внутренних дел сделать зависящее распоряжение к сожжению, в той мере, как это будет принято необходимым, станицы Астраханского казачьего войска Ветлянки, с соблюдением следующих главнейших оснований: а) жители станицы Ветлянки должны быть выведены и размещены, по ближайшему соображению местных удобств, не выходя из карантинного района; б) оценку движимых и недвижимых имуществ, преданных сожжению, и выдачу за оные вознаграждения владельцам возложить на особую комиссию, под председательством астраханского губернатора, с участием членов: казачьего ведомства и Министерства финансов, государственных иму-ществ и внутренних дел, по особым правилам, которые эта комиссия должна постановить на месте, ив) на ту же комиссию возложить как распорядительные действия по сожжению станицы Ветлянки, так и все меры, необходимые для обеспечения выведенного из станицы населения продовольствием, бельем, теплою одеждою, лечением больных и т. п. 2) На предоставление управляющему Министерством внутренних дел испрашиваемые ныне относительно ст. Ветлянки меры распространять и на другие селения, а также и на отдельные в тех местностях районы и в той мере, в какой это будет признано необходимым. 3) На предоставление ныне же в распоряжение гражданской администрации необходимого числа войск для исполнения карантинной службы, и 4) на отнесение на счет государственного казначейства всех расходов, как по приведению в исполнение указанных выше мер, так и по возмещению издержек по всем принимаемым, по случаю настоящей эпидемии, мероприятиям.
По выслушивании этого заявления в присутствии приглашенных в заседание Комитета министров: начальника Главного штаба, начальника иррегулярных войск, главного военно-медицинского инспектора, лейб-медиков: Н.Ф. Здекауэра и С.П. Боткина3, и управляющего медицинским департаментом тайного советника Розова, комитет принял в особое внимание сделанное статс-секретарем Маковым заявление о том, что предположенное ныне сожжение Ветлянской станицы испрашивается им лишь по всестороннем изучении дела и по глубокому убеждению в неизбежной необходимости столь крайней меры, для совершенного искоренения зла в самом моменте его зарождения. Ввиду вышеизложенного и принимая во внимание признанные наукою и опытом способы к прекращению и ограничению распространения заразы, комитет пришел к единогласному заключению о целесообразности предположений управляющего Министерством внутренних дел. Вместе с тем комитет остановился на мысли о необходимости спешно воспользоваться продолжающимися зимними морозами для принятия энергических мер к предупреждению дальнейшего распространения эпидемии. В этом отношении комитет находил, что оздоровление не только селений, уже ныне считающихся зараженными, но вообще тех местностей, кои могут послужить источником заразы, представляется крайне необходимым и совершенно неотложным. По глубокому убеждению комитета, действительность и своевременность мер по столь важному делу могут быть вполне обеспечены только предоставлением главного руководства этими мерами на местах особому, облеченному высочайшим доверием, лицу, которое, будучи снабжено широким полномочием на предмет чрезвычайных мер, могло бы объединять все распоряжения по предмету прекращения болезни и пресечения ее дальнейшего распространения. На основании изложенного, комитет полагал: I. Заявление управляющего Министерства внутренних дел утвердить. II. Испросить Высочайшее Его Императорского Величества повеление относительно командирования на место заразы лица, облеченного Высочайшим Его Величества доверием и особо уполномоченного на принятие в Астраханской и сопредельных с нею губерниях и областях чрезвычайных мер и на объединение всех распоряжений как по прекращению заразы, так и с целью предупреждения дальнейшего ее распространения, и III. В случае Высочайшего Его Величества соизволения на командирование особо уполномоченного лица образовать при нем комиссию, с включением в состав оной специально-врачебных деятелей и с возложением на нее исследования на местах хода и развития заразы и изыскания мер как к пресечению эпидемии, так и к оздоровлению местностей, рке зараженных, а равно и тех, кои могут служить источником заразы. На журнале комитета 18 января 1879 г. последовала собственная Его Императорского Величества резолюция «Исполнить». Выбор пал на бывшего героя турецкой войны, генерал-адъютанта графа Михаила Та-риеловича Лорис-Меликова.
Этот личный выбор покойным государем графа М.Т. Лорис-Мели-кова был в высокой степени удачен. Этот кавказский воин с умом, энергией и неутомимостью в исполнении возлагавшихся на него поручений соединял необыкновенный такт и гуманность. Так и в 1879 г. он вполне проявил отличавшие его высокие качества.
Назначенный 24 января временным астраханским, саратовским и самарским генерал-губернатором, граф М.Т. Лорис-Меликов 27-го числа того же месяца был уже в Царицыне, где и учредил свою квартиру. Граф Михаил Тариелович приехал с экстренным поездом по Грязе-Царицынской железной дороге и был встречен в вокзале саратовским губернатором, прибывшим сюда дня за два до его приезда, представителями общества и местною администрациею. Граф был очень любезен и, обходя ряды представляющихся, пожал руку предводителю дворянства Корбутовскому и мне, как городскому голове. Его сопровождала многочисленная свита; тут были и генералы свиты, и флигель-адъютанты, и камергеры, и даже генерал Генерального штаба. Всем этим господам требовались лучшие квартиры в городе, а так как «лучшие» квартиры были заняты самими домовладельцами, то последним, ради удобства гостей, нередко приходилось переселяться в какую-нибудь конурку или совсем выходить из дому...