Страница 88 из 208
...О Лорис-Меликове говорят как о представителе армянского влияния. Тут много что можно сказать. Так как Лорис-Меликов происхождения армянского, то, понятно, с ним связывают мысль об армянском влиянии, о выдвигании вперед армян и т. д. и даже, пожалуй, о какой-то сепарации армян, но, пожив здесь, я пришел к убеждению, что серьезно к таким пустякам относиться по меньшей мере смешно. Армян на военном поприще никто не выдвигает: выдвигаются замечательные дарования и способности, храбрость и неустрашимость. Всякий армянин, пробивший себе дорогу и стяжавший себе имя в Кавказской армии, можно наверное сказать, ни эту дорогу, ни это имя даром или фокусом не приобрел, он сделался истинно русским, пока приобрел в рядах такой высоко и художественно доблестной армии, как Кавказская, честное имя и славу храброго и способного генерала.
1 Мещерский Владимир Петрович (1839—1914) — князь, консервативный публицист, прозаик, издатель-редактор. Внук Н.М. Карамзина. Окончил Училище правоведения, служил чиновником особых поручений при министре внутренних дел. В числе действительного статского советника и звании камергера причислен к Министерству народного просвещения. В 1860—1870-х гг. выступал публицистом, создал (1872 г.) газету-журнал «Гражданин». В 1860-х — начале 1870 гг. поддерживал реформы; в дальнейшем призывал к прекращению реформирования России, возрождению политической роли дворянства, усилению самодержавия и церкви. Приведенные газетные публикации дневника Мещерского в дальнейшем вышли отдельным изданием «Кавказский путевой дневник» (СПб., 1878).
2 Святополк-Мирский Николай Иванович (1833 —1898) — князь, генерал-адъютант.
3 Столь блистательное отношение Мещерского к Лорис-Меликову резко изменилось, как только генерал стал государственным деятелем (см. документы № 12а, 41).
№ 12а
ОРДИНАРЕЦ ЛОРИС-МЕЛИКОВА ПРОТИВ КНЯЗЯ МЕЩЕРСКОГО
До меня, постоянного жителя деревни, только на этих днях дошел № «Гражданина», «Дневник» которого посвящен оценке графа Лорис-Меликова. Не стану опровергать несообразности в суждениях кн. Мещерского, пройду молчанием презрение, с которым он отзывается о деятельности покойного графа в последние годы его политической карьеры. Остановлюсь исключительно на той части «Дневника», где он признал графа Лорис-Меликова вполне негодным военачальником, едва ли не трусом, чуть-чуть не помешавшим успеху нашего оружия при взятии Карса. Как ни нов этот взгляд, но «Гражданин» поддерживает его с такою самоуверенностью, что легко может ввести некоторых в заблуждение. Кн. Мещерский даже угадывает мысли графа, утверждая, что в самый разгар боя «Лорис-Меликов приказал было трубить отбой, но не успел выполнить своего намерения».
Между тем, восстанавливая в памяти знаменательный день, когда разнеслась по России весть о беспримерном ночном штурме Карса, — этом первом блестящем успехе после ряда неудач, всякий вспомнит, что с этим днем было тесно связано имя виновника его — графа Лорис-Меликова. Вот неопровержимое тому подтверждение. 8 ноября 1877 г. при вступлении победоносных войск в Карс, после благодарственного молебна и панихиды по убитым героям, при громком салюте из взятых нашими солдатами турецких орудий, Его Императорское Высочество Главнокомандующий Великий Князь Михаил Николаевич, быстро отделившись от свиты, въехал в середину обширного каре, занятого войсками, и громко, взволнованным голосом произнес: «Слушаться моей команды: на плечо! на караул!» Затем подскакал к графу Лорис-Мели-кову и, низко отсалютовав ему обнаженной шашкой, вскричал: «Ура нашему корпусному командиру!» Это неожиданное приветствие восторженно подхвачено было войсками.
Таким образом, Его Высочество, пред лицом главных кавказских войск торжественно и неоспоримо признал графа Лорис-Меликова виновником успеха и победы. Великий князь Главнокомандующий, живший общею жизнью с храбрыми кавказскими войсками, разделявший их труды, опасности, удачи и неудачи, очевидно, лучше кн. Мещерского знал, кого следует благодарить, кому отдать честь за беспримерный успех и чьи подвиги заслужили незабвенную память. Но, не довольствуясь этим в приказе от 12 апреля 1878 г., отданным по случаю отъезда гр. Лорис-Меликова в отпуск, Его Высочество еще раз напомнил войскам о подвигах их начальника: «Не одна новая блестящая страница внесена им в славные летописи войск, ему вверенных, с которыми в течение 18-ти месяцев делил он геройские труды и тяжелые лишения, выпавшие на их долю; а взятие Ардагана, бой на высотах Аладжи, сражение на Деве-Боину и беспримерный в истории штурм Карса — составят навсегда гордость русской армии».
Кн. Мещерский, по-видимому, сомневается в этой высокой оценке и пытается лягнуть отошедшего в вечность государственного деятеля, которого, думает он, никто, по присущей нам забывчивости, отстаивать не станет, — князь Мещерский ошибается. Имя графа Лорис-Меликова никто не сможет ни затемнить, ни обесславить. Личность его была светла, заслуги многосторонни, намерения великодушны, на него возлагались великие упования, ему доверяли все, ибо доверие это получило начало и освещалось державным словом в Бозе почившего Царя-Освободителя.
Сергей Писарев, бывший ординарец гр. Лорис-Меликова. 5 января 1889 г. с. Измайлово, Орл. губ.
Кавказ. 1889. 18 января.
№ 13
В ПРОТИВОСТОЯНИИ ИНТРИГАМ СВЯТОПОЛКА-МИРСКОГО
17-го января с фельдъегерем я получил письмо помощника Вашего Императорского Высочества и начальника штаба армии от 14-го и 11-го чисел сего месяца, общее содержание которых резюмировано генерал-адъютантом князем Мирским в следующих четырех пунктах:
1) В высшей степени желательно как можно скорее и прежде конца этого месяца овладеть Эрзерумом.
2) Если быстрое овладение Эрзерумом признается невозможным, объяснить подробно причины.
3) Уведомить, с приложением имеющихся для этого данных, к какому времени следует ожидать сдачи Эрзерума при продолжении настоящей блокады.
4) Представить соображения о военных действиях в Анатолии в будущем, приняв в их основание все условия, изложенные в письме.
В настоящем докладе я буду иметь честь представить соображения относительно первых трех пунктов; что же касается предположений о военных действиях наших в Анатолии в настоящем году, то мнение мое по этому предмету, с кратким очерком кампании прошлого года, изложено в особых прилагаемых записках.
Овладение Эрзерумом открытою силою, без предварительного бомбардирования, после неудавшейся попытки 28-го октября, до настоящего времени не входило в программу наших действий. Вслед за падением Карса предположение было, усилив состав Соганлугс-кого отряда 10-ю пехотною и 3-ю кавалерийскою дивизиями, а) занять город Ольту с округом, б) перейти с частью войск на северо-западную сторону Эрзерума к Гинску, чтобы иметь возможность действовать оттуда на трапезондское шоссе и тем препятствовать как усилению неприятеля, так и подвозу довольствия, ив) занятие прилегающих к Эрзеруму турецких провинций.
Не подлежит сомнению, что атака сильно укрепленного Эрзерума и в особенности зимой, когда вся окружающая равнина покрыта сильным снегом, глубиною не менее двух аршин — составляет предприятие в высшей степени рискованное. Оно может быть вызвано, как докладывал я Вашему Высочеству через полковника Гельмерсена, лишь в том случае, если бы мы сами находились в безвыходном, так сказать, положении, вследствие совершенного недостатка провианта или же усилия болезненности до размеров повального тифа, когда большая половцна войск, как бывали тому примеры в войнах 1828 и 1829 годов и отчасти в 1854 и 1855 годах, сляжет в госпитали. Благодаря принятым мерам, ничего подобного у нас еще не существует: провиант добывается исподволь; болезненность, правда, велика и достигает здесь с околодочными до 5000 человек, но до критического положения в этом отношении еще далеко. С ожиданием прибытия медицинского персонала и новых госпиталей, я не теряю надежды, что санитарное состояние войск улучшится. Возвращаясь к вопросу овладения Эрзерумом открытою силою, считаю себя обязанным добавить, что неудавшаяся атака ухудшит наше материальное положение, так как мы не в состоянии будем даже приютить раненых; в нравственном же отношении неудача эта в высшей степени ослабит выгоды, приобретенные нами дорогою ценою, рядом существенных успехов и побед.