Страница 31 из 141
10-й дивизион, по воспоминаниям одного из офицеров 1-й дивизии, немедленно был отправлен в боевую линию. В первом *е бою власовцы подбили несколько советских танков, и Буссе отметил 10-й дивизион в приказе по 9-й армии Вермахта.
С 8 марта на учебном полигоне в Дёберитце (Щ-й военный окРУг) формировались 13-й и 14-й противотанковые дцвизио-ны, готовые к отправке на фронт в начале апреля. 8 апреля не-МЦЬ1 попытались разоружить дивизионы, изъяв большую часть
штурмовых винтовок. Командир бригады спрятал часть оружия, спровоцировав драку с офицерами Вермахта. В результате Второва арестовала немецкая полевая жандармерия и освободила лишь после вмешательства представителя ОКХ подполковника В. Ханзена. Бригада как специальная и отборная часть для ВСКОНР оказалась в целом потеряна. 10-й и 11-й дивизионы участвовали в боевых действиях против войск 5-й Ударной армии генерал-полковника Н. Э. Берзарина в полосе наступления
1-го Белорусского фронта в феврале - апреле и погибли. Штаб Трухина подтвердил отправку дивизионов на Восточный фронт и больше не имел никаких сведений об их судьбе. 13-й и 14-й дивизионы (около 620 человек), лишенные по большей части штатного вооружен™, влились в апреле в состав Южной группы ВС КОНР и подлежали расформированию в ее составе.
Февраль принес перемены не только в судьбе отделов и управлений КОНР. 13 февраля из Берлина убыли в Хойберг штаб Трухина и службы штаба, подразделения штабного подчинения. Тем самым начался процесс образования Южной группы ВС КОНР. В Берлине остались только представители штаба, направлявшие в районы Мюнзингена и Хойберга потоки добровольцев, отдельные команды и группы военнослужащих. Знаковым событием в тот момент стал единственный парад39
1-й пехотной дивизии, состоявшийся 16 февраля и устроенный по инициативе генерала Кестрннга и штаба Генерала Добровольческих войск. Перед парадом в Мюнзинген прибыли генерал-лейтенант А. А. Власов, генерал-майор Ф. И. Трухин, генерал от кавалерии Э. А. Кестринг, представители командования ВС КОНР и штаба Кестринга.
На плацу в полном составе была выстроена 1-я дивизия. Буняченко отдал рапорт Кестрингу, а Кестринг огласил приказ о передаче под командование Власова 600-й и 650-й пехотных дивизий, закончив свое выступление немного необычным патетическим восклицанием: «Ура Главнокомандующему Во-оруженными силами Комитета освобождения народов России!;/ Под ответное «ура!» чинов дивизии на флагштоке рядом с флагом рейха и в местах дислокации власовских гарнизонов сил поднял русский бело-сине-красный флаг, ставший строе-о 120 V:
вым флагом вооруженных формирований КОНР. Это событие произвело на присутствующих сильное впечатление, так как открытая демонстрация бело-сине-красного флага ранее нацистами запрещалась. Бело-сине-красные флажки развевались на штыках линейных, расставленных на парадном плацу, под русским флагом проследовали мимо трибуны кавалеристы раз-веддивизиоиа майора Б. А. Костенко.
Торжественный объезд Власовым дивизии иа танке «Т-34» и его приветственная речь способствовали укреплению иллюзий, хотя ощущение опоздания и безвозвратно потерянного времени не покидали многих строевых командиров. В качестве гимна было торжественно исполнено песнопение XVIII века «Коль славен наш Господь в Сионе...», затем состоялись вручение наград40 и молебен. Закончилась церемония почти двухчасовым парадным прохождением дивизионных колонн мимо украшенной трибуны, на которой находились высокие гости.
Несмотря на торжественность момента, подогретую банкетом в офицерском собрании, внимательные наблюдатели не могли не уловить нотки пессимизма, по крайней мере, прозвучавшие в заключительных словах Власова: «Знамя освобождения будет водружено когда-нибудь на родине, если не нами, то нашими собратьями. Многие из нас не доживут до этого дня41, но он придет». Последние слова Главнокомандующего прозвучали как мрачное пророчество, лишний раз, подчеркнув бесперспективность судеб десятков тысяч власовцев. Отчасти тревожные предчувствия оказались смягчены приказом Власова о снятии с обмундирования германских орлов со свастикой. Все изменения у власовцев в традиционном обмундировании Вермахта, по словам очевидца, «выразились в снятии нагрудных орлов со свастикой, замене германских кокард старыми русскими и нашитием на рукав особого щитка с Андреевским флагом и надписью РОА».
Таким образом, офицеры, направленные центральным штабом ВС КОНР на строевые должности в войска, успешно справлялись с преобразованием отдельных батальонов и иррегулярных частей в регулярные подразделения. Важно подчеркнуть, что почти все штатные должности в частях и сосди-121
нениях занимали граждане СССР и лишь в незначительном количестве были представлены чинами бывших Белых армий. При создании крупных власовских частей в еще большей степени проявилась их материально-техническая зависимость от служб снабжения Вермахта. Здесь нам кажется уместным подчеркнуть, что инициативы и запросы власовских командиров значительно опережали стремительно иссякавшие возможности Вермахта. Сведение бывших разрозненных подразделений Восточных войск Вермахта в более крупные части оказалось эффективным, чему служит примером опыт 1-й пехотной дивизии генерал-майора С. К. Буняченко. Штаб Ф. И. Трухина справился с усложнившимися структурными преобразованиями подобных частей и смог удовлетворить большинство запросов по вакансиям штатных расписаний. В условиях военно-политического краха Германии и нараставшего хаоса центральный штаб сумел не только удержать контроль над переданными ему разрозненными частями, но и успешно заниматься их преобразованиями.
Нельзя не упомянуть и о личностном факторе, игравшем, по-видимому, серьезную роль при создании власовских пехотных дивизией. Типичным примером здесь может служить сравнительная характеристика командиров 1 -й и 2-й дивизий. Буняченко, пользуясь популярностью у своих солдат и офицеров, прочно сохранял военную организацию в дивизии вплоть до самого ее конца, в то время как Зверев подобным авторитетом не обладал. Указанное обстоятельство и сыграло свою роль в разложении его дивизии буквально в ночь перехода зональной границы. Весьма значимым для успешного создания строевых частей могло бы стать участие в этих процессах чинов организацией белой военной эмиграции. Будучи носителями определенных традиций и корпоративной этики, офицеры-эмигранты и новое поколение эмиграции представляли резерв для пополнения и перевоспитания офицерского корпуса формирований КОНР. Роль, которую сыграли в 1-й дивизии А. Д. Архипов и И. К. Сахаров, служит тому подтверждением, равно как и служба офицеров-эмигрантов в офицерской школе.
Начиная с середины января 1945 г. решающую роль в процессе создания строевых подразделений власовской армии стал играть фактор времени. Поэтому о перспективах ВСКОНР в целом мы можем судить по вполне серьезным намерениям и начинаниям, интенсивную реализацию которых оборвали события апреля 1945 г. Вместе с тем у нас есть все основания утверждать, что центральный штаб располагал всеми возможностями для развертывания запланированного количества дивизий на протяжении 8-10 месяцев. Генерал Трухин и сотрудники имели в своем распоряжении солдатские, унтер-офицерские и офицерские кадры, могли преодолеть трудности снабжения, обладая запасом времени. То, что было проделано за неполные пять месяцев, лишний раз подтверждает сделанный вывод. Не менее важным доказательством служили примеры успешного боевого использования русских частей в практически безнадежной общей фронтовой ситуации.
Участие восточных добровольцев и чинов Вооруженных сил КОНР в боевых действиях зимой 1944-1945 гг.
Завершение формирования 1-й пехотной дивизии к концу февраля поставило на повестку дня вопрос о ее боевом применении на Восточном фронте. К тому моменту восточные добровольцы, вопреки распространенным утверждениям, продемонстрировали хорошие боевые качества, о чем стоит сказать несколько подробнее. В качестве бойцов отдельных пехотных, охранных и строительных батальонов, разнообразных сборных команд, интегрированных в Вермахт и ваффен СС, восточные добровольцы сражались в блокированной в январе - феврале 1945 г. Познани, восточнее Кюстрина, в составе боевой группы «Вагнер» к исходу 4 января 1945 г. Большие потери несла введенная в бой после переформирования 24 января в составе XVI армейского корпуса СС 15-я гренадерская дивизия СС (латышская Ха 1) под командованием СС оберфюрера А. Акса. За 10 суток интенсивных боев к 3 февраля в дивизии остались веет 2 тыс. солдат и офицеров и 4 артиллерийских орудия.