Страница 101 из 141
Внимание полковника Мищенко от власовской дивизии в ночь с 11 на 12 мая безусловно отвлекло и ЧП, происшедшее в месте расположения моторизованного батальона автоматчиков капитана М. И. Якушова по соседству в Бржезнице. Ночью 12 мая до двух пехотных рот СС на 8 бронетранспортерах попытались прорваться через Бржезнице в американскую оккупационную зону. В скоротечном бою эсэсовцы потеряли 4 бронетранспортера, трех человек убитыми, четырех ранеными и 40 пленными, но остальным удалось прорваться на юг.
В 8.00 12 мая Буняченко и Николаев получили копию документа из штаба 162-й танковой бригады, который должны были подписать Мищенко и Буняченко после перехода дивизии на сторону Красной армии. В 10.00 командир дивизии и начальник штаба выехали в штаб XII армейского корпуса для получения разрешения на переход дивизии в глубь американской зональной территории, но доехать смогли лишь до Лнарже. Мрачный Донахью сообщил, что в переходе дивизии штабом корпуса отказано: «По союзному договору все вражеские части должны принадлежать тем армиям, на территории которых находятся». От себя лично Донахью также сообщил Буняченко, что через несколько часов весь район Лнарже перейдет под контроль советской стороны и он выставит танки своей роты между дивизией и боевыми порядками 162-й бригады натри часа. За это время желающие чины дивизии должны были попытаться проникнуть в американскую зону частным порядком. Затем Донахью проводил Буняченко и Николаева в Лнаржский замок, где в нервном ожидании продолжал находиться генерал Власов.
Встреча Власова и командования дивизии продолжалась не более 15 минут. Вернувшись в импровизированный автомобильный штаб на юго-западной окраине Лнраже, Буняченко немедленно собрал бывших поблизости старших офицеров и доложил обстановку. Его последний приказ по дивизии иосил краткий характер: дивизия распускалась, чинам дивизии предлагалось пробираться на юг и юго-запад, а затем искать путей в Южную Германию. Старшим офицерам дивизии Буняченко предложил искать его там же. Приказ о роспуске дивизии был получен в частях между 12 и 13 часами. Архипов в 12.30 получил приказ явиться в штаб, в районе дислокации которого уже было полно бронетехники 162-й бригады. Глазам командира 1-го полка предстала следующая картина:
«Командир дивизии сидел в машине один, уже без генеральских погон. Начальник штаба подполковник Николаев шел за командирской машиной, разговаривая с офицером Красной армии.
- Где полк?
- В лощине, километрах в двух на юго-запад от Шлюссельбурга.
- Что делает?
- Ждет Вашего распоряжения.
- Распускай полк. Пусть уходят па юг и юго-запад, километров на 50. Нужно выйти из Чехии.
- А затем?
- Затей! на территории Германия будем снова собираться.
Генерал Буияченко казался мне очень бледным, но спокойным.
Однако уверенности, которая сквозила раньше а каждой его фразе, больше нс было.
- Слушаю, господин генерал, Ваше приказание будет выполнено.
Возвращаясь назад, я наблюдал картину братания некоторых на-
ших офицеров и солдат с красными и слышал, как красные громко приглашали наших танкистов идти добивать с ними эсэсовцев, засевших в лесах».
1-й полк был распущен его командиром в 13.30. Документы сожгли. Чины 1-го полка в своем большинстве уходили в направлении, указанном Буняченко, но американцы многих возвращали назад. Архипов пробыл на месте стоянки полка до 15 часов и, убедившись, что стоянка опустела, вместе с командиром комендантского взвода двинулся на Плянитц. В лесу в 10 км южнее городка Непомук оба офицера оставили машину и пошли пешком, благополучно избежав опасности.
12 мая в 12.00 1-я пехотная дивизия власовской армии прекратила свое существование. Дисциплинированный военный организм распался, далее начался хаос, в котором основной Движущей силой поступков тысяч предоставленных самих себе людей стал инстинкт самосохранения. Катастрофа всех надежд и чаяний, безысходность создавшейся ситуации толка-ли власовцев на отчаянные поступки. Большая группа чинов разведднвизиона майора Костенко откопала не сданное американцам утром 11 мая оружие и готовилась прорываться на юг и юго-запад с оружием в руках, полная решимости при необходимости дорого продать свою жизнь. Утром и днем 12 мая многие стрелялись и даже подрывали себя ручными гранатами, не желая сдаваться представителям 162-й танковой бригады. Застрелились командир 3-го пехотного полка подполковник Г. П. Рябцев (Александров) и командир 1600-го полка снабжения подполковник Я. И. Герасимчук, взорвал себя и жену гранатой майор Сельверстов... Один из власовских офицеров застрелился на глазах американского патруля, не желавшего его пропускать в глубь зональной территории США. Архивный источник указывает, что общее число самоубийц из 1-й дивизии
12-14 мая превысило 400 человек, а спастись из всей дивизии удалось не более чем трем-четырем сотням власовцев. Возможно, что указанные сведения еще нуждаются в дополнительной проверке.
Мшцеико, не обнаружив в 11.00 приготовившейся к сдаче власовской дивизии, попытался ее настичь, но быстро наткнулся на фронт американских танков. Вместе со своим подчиненными они смотрели на толпы власовцев южнее Лнарже, спешивших уйти как можно дальше к американцам. На сторону 162-й танковой бригады 25-го танкового корпуса 13-й армии перешли и были взяты в плен 12, 13 и 14 мая (вместе с дезертировавшими из 1-й пехотной дивизии до ее официального роспуска) всего 8012 человек: 40- 45% от численности дивизии на момент окончания войны.
Чудом избежали насильственной репатриации три полковых командира - А. Д. Архипов, В. П. Артемьев и И. К. Сахаров. Майор Швеннингер и еще несколько находившихся с иим немецких офицеров благополучно ушли к американцам. Перешел на сторону 162-й танковой бригады командир 1600-го артиллерийского полка подполковник В. Т. Жуковский, был арестован в советской оккупационной зоне и командир 5-го запасного пехотного полка подполковник П. К. Максаков. Отношение контрольных постов 358-го пехотного и 345-го артиллерийского полков 90-й пехотной дивизии армии США . ' 392
к бежавшим на свою зональную территорию власовцам было разным. В 14.10 12 мая командир 358-го полка сообщил, что «белые русские» бегут от Красной армии «как звери», и командир дивизии генерал-майор X. Ирнест отдал приказ по бегущим открыть огонь на поражение. В 14.20 в дивизию поступил приказ из штаба XII корпуса, предписывавший задержать всех «белых русских» и выдать их Красной армии. Однако на местах далеко не все приказы исполнялись. Офицеры на КЛ часто пропускали и одиночек, и отдельные группы, а на участке 345-го артиллерийского полка проход на юг вообще был беспрепятственным.
По нашим подсчетам, уйти в американскую оккупационную зону попытались до 11 тыс. солдат и офицеров власовс-кой дивизии, но скольким из них удалось реально спастись, осталось неизвестным, так как очень многие пали жертвами чешских партизан. Вполне возможно, что число перешедших на сторону Красной армии могло быть на 2-3 тыс. большим, чем зафиксировано в оперативной сводке штаба 162-й танковой бригады. В таком случае «неучтенные пленные» пали жертвой бессудных расстрелов, творившихся в расположении бригады 12-14 мая, по показаниям самых разных очевидцев. Наконец, следует учесть, что чехи вылавливали одиночек и группы власовцев в окрестных лесах до конца мая 1945 г., передавая пойманных американской военной администрации, которая, в свою очередь, репатриировала бывших подчиненных Бувя-ченко в советскую зону. О численности этой категории военнослужащих 1 -й дивизии у нас сведений нет.
Вопреки распространенным версиям, бывших чинов 1-й дивизии не этапировали сразу же из Чехии в исправительно-трудовые лагеря. К 18-19 мая около 8 тыс. власовцев маршевой колонной с сохранением батальонно-ротной организации погнали на восток. При этом конвоирами беспощадно отбирались все мало-мальски ценные вещи, продукты питания и медикаменты, власовцы избивались пьяными красноармейцами и командирами Красной армии, периодически устраивались расстрелы «землячков». Наибольшее количество бессудно расстрелянных пало на 3-й полк, командование которым после самоубийства