Страница 186 из 249
О
«
н
о
р
а
о
«
н
Именно на этом фоне разворачивалась история сочинения «Волшебной флейты». Она занимает в ряду опер Моцарта особенное положение уже из-за того, что это первая и единственная венская опера, написанная им не для императорского театра или (как «Дон Жуан») с дальним прицелом на придворную сцену, а для театра частного. Небольшие театрики начали появляться в венских предместьях после так называемой «лицензии о театральной свободе» — декрета, который Иосиф II издал в 1776 году. Тогда появилась возможность открывать частные театры помимо тех, которые были в ведении императорского двора, и ставить пьесы и оперы без слишком строгой цензуры. В Вене все подобного рода театра располагались за крепостной стеной, стоявшей на месте нынешнего Ринга. Первый из них, в Леопольдштадте, был открыт в 1781 году талантливым импресарио Карлом Маринелли. В его театре шли главным образом полуимпро-визационные фарсы о похождениях Касперля, но постепенно начали ставиться оперы Мартина-и-Солера, Диттерсдорфа, Гассмана. Положение труппы Маринелли упрочилось после того, как в 1787 году немецкая придворная оперная труппа прекратила свое существование. В том же году был открыт и Фрайхауз-театр Ауф дер Виден, потом — театр в Йозефштадте (1788). Основу репертуара в них тоже составляли популярные комедии.
Весной 1790-го Фрайхауз-театр возглавил Эмануэль Шиканедер, а в следующем году в нем состоялась премьера «Волшебной флейты» Моцарта (30 сентября 1791 года). Шиканедер имел огромный опыт в театральном деле, прекрасное коммерческое чутье и натуру авантюриста. Он обладал самыми разнообразными талантами — импресарио, актера, певца, танцора, поэта-либретгиста, композитора. Он начал с работы в странствующих труппах в середине 1770-х годов. Потом карьера пошла в гору: Шиканедер выступал на сцене Кернтнертор-театра (1784) и Бургтеатра (1785—1786). Впрочем, в императорских театрах он надолго не задержался, вновь собрав странствующую труппу3. Должность директора Фрайхауз-театра стала для него пиком театральной карьеры. Шиканедер открыл его после перерыва премьерой собственного зингшпиля «Глупый садовник с гор, или Два Антона» с музыкой Шака и Герляь.
Чтобы удержаться на плаву, Фрайхауз-театр, так же как и другие театральные коммерческие предприятия в пригородах Вены, должен был любыми способами привлекать публику. Прежде всего — репертуаром. Венцы всех социальных слоев очень любили музыкальные комедии (как, впрочем, продолжают любить и сегодня). Чтобы выдержать конкуренцию, Шиканедер ставил очень много спектаклей, постоянно обновляя афишу. И, конечно, нужно было принимать в расчет веяния моды и постоянно предлагать что-то новое. К началу 1790-х такой новинкой стал волшебный зингшпиль. В ноябре 1789-го Шикане-
а В 1786 г. от Шиканедера ушла жена, актриса. Вместе со своим другом И. Фриделем она организовала собственную труппу, которая в 1788 г. выступала в Фрайхауз-театре. После смерти Фриделя в 1789-м Шиканедер вернул себе супругу и — некая моральная компенсация! — угнездился в театре Ауф дер Виден, унаследовав от Фриделя его труппу. См.: СИе Р. МогаП апй Шз С1гс1е. Р. 135.
Ь Во времена Шиканедера Фрайхауз-театр вообще был чем-то вроде семейного
предприятия. Бенедикт Шак, тенор и композитор, — исполнитель роли Тамино в «Волшебной флейте», первый «немецкоязычный» Дон Оттавио. Его жена пела партию Третьей дамы на премьере «Волшебной флейты». Франц Ксавер Герль — бас, пел партии Зарастро, исполнял главные роли в «Дон Жуане» и «Фигаро» (немецких версиях). Его жена — первая Папагена. Старший брат Шиканедера в «Волшебной флейте» пел партию Первого жреца, а его племянница — Первого мальчика. См.: СИуе Р. Могагт ап<1 Шз С1гс1е. Р. 135.
о
00
гг
ь
дер представил венцам «Оберона, короля эльфов» Пауля Враницкого на сюжет Виланда. Зингшпиль был встречен с колоссальным энтузиазмом. На этой волне появилась и «Волшебная флейта» Моцарта.
История ее создания, взаимоотношения Моцарта и Шиканедера, выступившего в роли либреттиста, породили немало полувымышленных-полуправдивых рассказов (один из них — о дружеской, почти безвозмездной услуге композитора бедствующему приятелю-импресариоа — сегодня признан малодостоверным). Важно другое: и Шиканедер, и Моцарт в данном случае великолепно почувствовали новые тенденции в развитии венской театральной жизни. Смерть Иосифа II и начало правления Леопольда II породили в сфере театра ситуацию весьма неопределенную. Не было никакой ясности в том, какими путями пойдет театральная жизнь Вены в самом ближайшем будущем. Поэтому заказ на «Волшебную флейту», казалось бы, несопоставимый по значению с придворными заказами, открывал для Моцарта еще одно поле деятельности. И Шиканедер, и Моцарт не ошиблись. Именно это поле в последнее десятилетие XVIII века оказалось в Вене и в целом в немецких землях самым плодотворным. «Волшебная флейта» принесла композитору огромный успех. Уже в октябре стало ясно, что новый зингшпиль приобретает исключительную популярность. 23 ноября 1792 года Шиканедер анонсировал сотый спектакль, 22 октября 1795-го — двухсотый, 1 января 1798-го — трехсотый6. Даже если эти цифры и несколько преувеличены, все равно они поражают, так как речь идет о коммерческом театре, который функционировал в эпоху, когда «новое» и «хорошее» было почти синонимами. Ни одно из произведений Моцарта или его более удачливых итальянских коллег в ту пору не имело такой завидной сценической судьбы.
Поэтому, говоря о результатах, которых удалось достичь Моцарту в последние годы в сфере оперы, следует оценивать не только то, что он написал, но и то, как разворачивалась его театральная карьера. С этой точки зрения последние годы вряд ли стоит, как нередко случается, считать неудачными, кризисными, неким спадом после взлетов первой половины 1780-х. Если отбросить естественные сложности, которыми всегда полна театральная (особенно закулисная) жизнь, то итог будет очевидно позитивным. Контакты Моцарта с придворным театром приобрели регулярный характер, причем инициатива теперь исходила не от композитора, а от руководства. Бургтеатр пошел на возобновление его «Свадьбы» и постановку «Дон Жуана» вслед (!) за Прагой, Моцарту заказали две оперы, он начинал брать на себя и капельмейстерские обязанности. Наконец, перед ним открылся бездонный «рынок» — набирающие силы пригородные театры.
Вместе с тем последние годы Моцарта все же принесли ему не слишком много счастья и душевного удовлетворения. Назначение на должность придворного композитора в конце 1787 года подвело в этом смысле некую символическую черту. Вместе сошлось несколько неблагоприятных обстоятельств. Во-первых, война, осложнившая культурную жизнь в Вене. Во-вторых, болезнь Констанцы, потребовавшая дорогостоящего лечения. Моцарт попал в замкнутый круг долгов, который не мог разорвать, даже учитывая в целом улучшившееся материальное положение. Он тяжело переживал и вынужденную разлуку
См. Рохлиц. С. 97.
СНуе Р. МогаП апс! №$ С1гс1е. Р. 195.
оо
ПРИДВОРНЫЙ КАММЕК-К0МР051ТЕУК, ИЛИ СВОБОДНЫЙ ХУДОЖНИК ПОНЕВОЛЕ
О
И
н
о
Р
Он
О
«
н
с женой во время ее длительного пребывания в Бадене. Июнь 1788 года положил начало ряду писем Моцарта Пухбергу, другу и собрату-масону, содержавших просьбы о денежных ссудах. Летом 1789-го он писал: «Моя судьба, к сожалению, так враждебна ко мне — но только в Вене! — что я ничего не могу заработать, даже если хочу; 14 дней назад я разослал подписной лист, и на нем стоит единственное имя — Свитен!»3 Фраза зафиксировала, фактически, последнюю точку в карьере Моцарта-пианиста. Читая эти строчки, поневоле вспоминаешь о том самом «пророчестве» графа д’Арко-младшего, произнесенном им в самом начале венской жизни Моцарта. Выходит, тот оказался прав, предупреждая, что свобода может быть куплена немецким музыкантом слишком дорогой ценой — ценой нищеты. Прав ли?