Братья Маджере (ЛП)

— Мало историй, — фыркнул Ирвин. — Сюжет зашел абсолютно в никуда, — кендер перекинул свою сумку за спину, устроив его поудобнее, двигая плечами чтобы перераспределить вес. Он собрался выйти из комнаты, когда понял, что кое-чего в его плане спасения не хватает.

— Дверь! Нигде нет двери! Как предполагается я выйду? — потребовал он сердито. — Подожди! Наверно они спрятали дверь, так что я должен буду найти ее.

Ободренный Ирвин начал простукивать хупаком стены, деревянный посох издавал громкий звук в тихой камере. Он систематически работал, обходя камеру вокруг из одного угла в другой.

— Так. Так. Так. Так. Тик. Вот оно!

Он навалился со всей силой на блок, но не смог сдвинуть его. — Может и не оно, — заключил он, опираясь спиной о стену, чтобы передохнуть.

— О-ого, — камень повернулся на скрытых шарнирах, свалив пораженного, но ликующего кендера на пол с другой стороны.

— Карамон, проснись!

Тонкие пальцы впились в плечи молодого мужчины. Он немедленно вскочил. Инстинкты воина заставляли его тело действовать быстрее, чем мозг.

— Я здесь! Я готов! — закричал он, нащупывая руками оружие.

— Не тревожься. Все. Оденься.

Карамон сонно осмотрелся и понял, что он был в удобной комнате в Бренсток — Холле, а не в военном лагере, на который напали орды гоблинов.

— Конечно, Рейст, — он проспал, как он рассудил, несколько часов. — Только дай мне несколько минут, чтоб умыться и побриться, и…

Рейстлин ударил металлическим концом своего посоха о пол с такой силой, что на стенах закачались лампы.

Пораженный Карамон уставился на близнеца. Боль и гнев, заполняли золотое лицо, мерцая в суженых глазах. Воин быстро натянул свою броню, как будто собрался участвовать в сражении.

Рейстлин, не говоря ничего, первым вышел из комнаты на улицу. Он, казалось, превратился в дух возмездия. «Что случилось?» — спрашивал себя Карамон. Люди, которых они встречали идя по улице, уклонялись, переходили на другую сторону, чтобы избежать встречи с волшебником. Братья сели в фургон. Рейстлин скомандовал:

— Улица Западных Ворот.

Возница утвердительно кивнул, хватая вожжи. Фургон двигался по улице в устойчивом темпе. Вопросы жгли язык Карамону, но он сохранял спокойствие. Рейстлин не смотрел на него, с тех пор как разбудил. Маг внимательно разглядывал магазины вдоль дороги, многозначительно игнорируя близнеца. Карамон вспомнил, краснея, как он провел ночь, и подумал, что знает причину плохого настроения брата.

— Почему он винит меня? — прошептал воин тихо, чувствуя себя виноватым, и это ему не нравилось. — Он сделал свой выбор. Он получил, что хотел и я — тоже.

Фургон свернул на улицу Западных Ворот и Карамон увидел, как брат напрягся, обеими руками он сжимал деревянный посох, пока костяшки пальцев не побледнели. Борец ничего не видел, не ощущал ни каких признаков опасности, но вытянул кинжал. Рейстлин заметил его действия и презрительно фыркнул.

— Убери свой нож, Карамон. Ты в не находишься в опасности..

— Ты в опасности? — спросил воин. Боль исказила золотое лицо, потом маг стремительно глянул вдаль. Его руки ухватил посох с такой силой, что пальцы, казалось, должны были треснуть и кровоточить.

— Остановись, — скомандовал Рейстлин возчику.

Вагон остановился. Маг выскочил и в быстром темпе пошел вниз по улице Западных ворот. Карамон последовал за быстрыми шагами брата как можно быстрее.

— Куда мы идем? — спросил он.

— Выпить чашку кьявы, — ответил Рейстлин не оборачиваясь.

Карамон уставился на него в удивлении. Он собрался рискнуть вызвать гнев брата, задав ему еще один глупый вопрос, когда ему открылся вид, отобравший дар речи. Улица внезапно наполнилась волной котов и, в середине потока, перед таверной, сидела единственная фигура чернокожего человека одетого во все черное.

— Рейст! Этот человек, который…

— Карамон, замолчи, — сказал близнец.

При приближении братьев коты рассеивались, отбегая к стенам и вниз по улице. Рейстлин подошел и стал перед человеком. Карамон присоединился к брату, рука воина легла на рукоять меча.

— Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне, — сказал человек в черном. Его голос имел слегка шипящие нотки и это бросило Карамона в дрожь. Он глянул на Рейстлина, который кивнул. Воин отодвинул стул и сел. Маг сделал тоже самое. Карамон уставился на мужчину. Он был невероятно красив, с темными черными вьющимися волосами ниже плеч. Его глаза были синими, потрясающий контраст с черной кожей и они были слегка раскосыми. Он смотрел на них пристально, не мигая.

— Меня зовут — Баст, — сказал он внезапно. Драгоценности, вшитые в черную одежду на воротнике, мягко сверкали в солнечном свете. — Я могу предложить вам напиток?

Не дожидаясь ответа, Баст поднял руку, подзывая официантку.

— Пожалуйста, Катрин. Две чашки кьявы для моих гостей.

Катрин посмотрела на них мгновение, затем развернулась на пятках и побежала в ресторан. Она вернулась почти немедленно с двумя маленькими чашками.

— Спасибо, — сказал Карамон. Девушка что-то пробормотала и двинулась обратно, но задержалась рядом, наблюдая.

Рейстлин сидел так же неподвижно, его губы сжались в мрачную, темную линию.

— Да. Спрашивайте, — сказал человек в черном, уставившись на мага яркими синими глазами.

— Кто вы? — спросил Рейстлин.

— Вы знаете, кто я.

— Почему вы следовали за нами?

— Вы знаете почему.

Рейстлин вспыхнул, возмутившись. Человек в черном, казалось, удивился. Карамон сделал большой глоток напитка, обжигая небо. Очевидно его брат наконец встретил себе подобного.

— Тогда каково ваше участие во всем этом? — потребовал Рейстлин. — Почему вы здесь?

— Вы знаете почему, — ответил Баст, острые белые зубы мелькнули в улыбке.

Карамон съежился, ожидая вспышки. Его брат, похоже, раздувался от подавляемого гнева и расстройства. Человек в черном спокойно наблюдал за ним, и гнев просочился из Рейстлина, как кровь из раны.

— Я? Как я знаю чему верить?

— Верьте во что хотите. Для меня это не имеет значения.

— Нет, я не верю этому! — мягко сказал Рейстлин. — Если это так, то почему вы здесь, встречаетесь со мной?

— Я пришел сюда не для того, что бы показаться вам, а чтоб вы показали мне себя.

Человек в черном, называвший себя Бастом, медленно и лениво поднялся на ноги.

Потянувшись с наслаждением, легко напрягая мускулы на стройных руках, он изящно кивнул головой и пошел вниз по улице.

— Ты хочешь, что б я остановил его? — Карамон наполовину поднялся.

— Нет! — резко сказал брат, хватая воина за запястье. — Он — противник сверх твоей силы, и сверх твоего понимания. Ты был бы мертв через мгновение.

— Карамон сел назад с некоторым облегчением. Он чувствовал правдивость утверждения брата, хотя не мог сказать почему. Великан мог сказать только одно, что это был один из немногих случаев в его жизни, когда он действительно боялся.

Рейстлин холодно рассматривал брата, его глаза сузились в тонкие линии.

— Одна ночь с женщиной сделала тебя очень смелым сегодня утром, братец. Она, должно быть, кое-что… особенное.

— Я не хочу говорить об этом, — спокойно ответил Карамон.

— Почему, нет? Прежде ты не отказывался щегольнуть своими завоеваниями!

— Возможно, я так делал. Но все дело в том, что я все еще способен испытывать подобные чувства. Я знаю, что значит любить кого-то!

Карамон бросил свои колкие слова бесцельно, понукаемый борьбой с ожесточенным сарказмом брата. Но, увидев, что они поразили цель, он отдал бы душу, чтоб забрать их.

Плечи Рейстлина дергались, как если бы хотели упасть на грудь. Тощая фигура, казалось, сжалась. Его голова склонилась, тело дрожало. Он укутался в свои одежды.

— Мне жаль, Рейст, — начал Карамон.

— Нет, Карамон, — близнец поднял слабую руку. — Я — тот, кто должен просить прощения. Твои комментарии были наиболее… проницательны.

— Что случилось с тобой вчера вечером? — спросил Карамон, с интуитивным знанием близнеца.