Страница 63 из 146
Эта медаль предназначалась только участникам военных действий и носилась в петлице на двойной комбинированной Георгиевско-Владимирской ленте. Несколько измененной в рисунке медалью награждались кавалеристы. Предшественницами медали за русско-персидскую войну (вторую) были медали «В память 1812 года» и «За взятие Парижа 1814 года».
В Высочайшем приказе Императора Николая I по Отдельному Кавказскому корпусу говорилось:
«...Да послужит знак сей памятником мужества и примерного кроткого поведения вашего. Да будет он новым залогом верной службы Российского войска и Моей к вам признательности».
...Война еще не закончилась и еще не был подписан Турк-мянчайский мирный трактат, а наместник Кавказа уже заботился о безопасности ожидаемой государственной границы по реке Араке.
Генерал А.И. Красовский по поручению Паскевича деятельно Принялся за охрану неспокойных границ с побежденной Персией. На мирное время он предложил создать армянский легион из 1500 человек пехоты и 500 человек конницы. 29 февраля 1828 года Государь дал указание приступить к формированию Эриванского армянского батальона и 1-го армянского конного Полка. Все мероприятия и предложения Красовского с легкой подачи главнокомандующего были приняты Николаем I с «удовольствием».
Тем не менее осенью 1828 года в Отдельном Кавказском корпусе сложились напряженные отношения в высшем командовании. Некоторые генералы все еще с настороженностью относились к наместнику, видя в нем больше придворного сановника, чем боевого соратника, хоть в чем-то равного Ермолову.
И Иван Федорович, уже давно без ложной скромности чувствующий свою силу, повел атаку на этих подчиненных. Он подал монарху рапорт, преследовавший цель кардинальной перестановки командного состава корпуса. В результате в феврале 1828 года генерал А.И. Красовский, один из прославленных сподвижников Ермолова, получает отпуск «по состоянию здоровья» и удаляется с Кавказа. Вместо него по рекомендации Паскевича временно исполняющим обязанности начальника Эриванской области назначается князь А.Г. Чавчавадзе...
Как царский наместник на Кавказе, Иван Федорович делал многое для стабилизации положения на присоединенных к России землях. Он содействовал переселению в российские пределы семейств армян и азербайджанцев из Персии. В феврале 1828 года Паскевич рапортом начальнику Главного штаба генералу от инфантерии И.И. Дибичу ходатайствует о материальном обеспечении тавризского муштеида, который после заключения мира покинул Тавриз и переселился в Северный Азербайджан. Граф Эриванский писал в рапорте:
«...Мир-Фете-ага, сын славившегося святостью в Персии шейх-уль-ислама Мирзы-Юсуфа, благочестивою жизнью и строгою нравственностью стяжал к себе особенную любовь и доверенность здешнего народа, во всех случаях внимавшего его наставлениям и слушавшего его советов.
Перед вступлением еще войск наших в Тавриз Мир-Фете-ага заявил преданность свою к русским, увещая жителей тавризских, дабы они не оказывали нам никакого сопротивления, и его влиянию отчасти приписать должно занятие сего города без всякого сопротивления.
...Во все время пребывания нашего в Адербиджане муштеид Мир-Фете-ага не переставал доказывать новыми опытами неизменное усердие и преданность к нашему правительству, и один из всех мусульман был назначен мною для присутствия в Адербиджан-ском временном правительстве, много способствовал он безропотному вносу податей и снабжению войск потребностями, вообще же увещаниями своими и примером удерживал весь почти Адер-биджан, во власти нашей находившийся, в совершенном повиновении и покорности, так что все время 4-месячного пребывания нашего в сей области не только не было нападения на малые отдельные наши команды, но не происходило даже никакого волнения или смятения в народе...»
Ходатайство имело успех. Император Николай I наградил главу шиитского духовенства в Закавказье орденом Святой Анны
1-й степени. В возмещение имущества, оставшегося в Персии, и «в вознаграждение оказанных им в последнюю войну с Персиею важных заслуг и особенной преданности его к России, генералом-фельдмаршалом графом Паскевичем-Эриванским засвидетельствованных», главе мусульман Закавказья в 1831 году передали в пожизненное владение имение в Ширванской провинции. Оно принадлежало бежавшему за границу в 1820 году Касым-беку и состояло из 15 деревень, в которых проживало 405 семейств.
УБИЙСТВО ПОСЛА РОССИИ ГРИБОЕДОВА
...Хотя война с Персией и закончилась победно, спокойствием небо Закавказья не дышало. Еще не все жертвы были принесены.
По ходатайству Ивана Федоровича министром-резидентом в Персии был назначен Александр Сергеевич Грибоедов. Это отвечало и желанию самого Грибоедова.
Предшественник Грибоедова в качестве посла при шахском дворе Симон Иванович Мазарович был умным и «отлично-способным» дипломатом. Венецианец и медик по образованию, он назначается первым постоянным посланником России в Персии при содействии Ермолова.
Грибоедов некоторое время состоял при Мазаровиче в качестве советника. Теперь он сам стал первым лицом в российском посольстве. Будучи человеком блестящего ума и превосходных способностей, он тем не менее оказался «бесполезным для службы» в мусульманской стране.
Действия Грибоедова в Тегеране — пылкого и неосмотрительного посла страны-победительницы — возбудили вскоре негодование шаха и персиян. Повод для этого Грибоедов дал сам. Дело состояло в следующем.
Российский посол, вопреки советам и предостережениям своего переводчика-армянина, хорошо чувствовавшего ситуацию, са-
S&,
мым категорическим образом потребовал выдачи нескольких подданных своей страны — женщин (взятых в плен во время вторжения персов в Грузию), находившихся в гареме Аллаяр-хана в должности прислужниц. А Аллаяр-хан был зятем шаха, и претензии к нему были расценены как оскорбление особы самого персидского монарха. Наверное, нашему послу это надо было предвидеть. Требования Грибоедова были, вероятно, предъявлены вследствие недостаточно тонкого поншиания им вещей в персидском свете и с явным намерением Грибоедова доказать всем в Тегеране свое влияние и могущество при шахском дворе. Но в окружении шаха по-прежнему «верховодили» англичане.
Хотя шах не мог не видеть в требовании министра-резидента России нарушение персидских обычаев, но, не желая отвечать на требование посла России полным отказом, он дозволил ему взять пленниц самому. Посланные в ханский гарем конвойные казаки привели их в посольский дом. И персы, увидевшие в этом явное неуважение русских к особе шахского зятя, к самому Фетх-Али-шаху и к существующим в стране обычаям, взволновались.
Вне всякого солшения, последовавшее убийство российского посла и сопровождавших его людей, около сорока человек, произошло при прямом попустительстве шаха. Вернее, с его молчаливого одобрения действий своих подданных. Грибоедов и казаки конвоя защищались от многотысячной толпы фанатиков до последнего. Сам Грибоедов отчаянно защищался шашкой и пал под ударами нескольких кинжалов.
Злодейское убийство нашего дипломата-писателя грозило возникновением нового военного конфликта. Первым это осознали правители Персии. В случае возникновения войны с северным соседом им на победу рассчитывать просто не приходилось.
Посланцы восточного владыки поспешили в далекий Санкт-Петербург. Извинительную миссию возглавил принц Хосров-мирза.
Российскому Императору с поклоном преподнесли огромный индийский бриллиант, доселе невиданных в северной столице размеров. Он вошел в историю как алмаз «Шах». Были подарены также двадцать древних манускриптов, два кашмирских ковра, жемчужное ожерелье и прочие шахские дары.
Миссия преуспела в своих намерениях. Император Николай, I принял подарки и официальные извинения за убийство русского посла (виновные уже понесли наказание). Государь тут же ода-
s&k
рил Хосров-мирзу и членов его свиты бриллиантовым орлом, перстнями с бриллиантами и изумрудами, золотыми часами, редкими мехами, сервизами, изделиями из фарфора и несколькими тысячами червонцев. Персии прощался последний курур серебром для выплаты контрибуции.