Полководцы кавказских войн

Таким благоприятным моментом сразу же решил воспользоваться Селим-паша. Он бросил в контратаку в центре три кавалерийских эскадрона и восемь таборов пехоты. Тем самым он добился здесь четырехкратного превосходства над штурмующими укрепленный лагерь русскими егерями.

Измученные ночным марш-броском и атакой в гору из-за реки роты Воронцовского полка, отбиваясь от наседавшего неприятеля, стали отходить назад. Егеря, несшие большой урон, еще не видели, равно как и наседавшие на них турки, что на помощь своим спешат скрытые речным обрывом два батальона стрелков Литовского полка.

-• Вновь, как и в Ахалцыхской баталии, заколебались победные чаши весов. Командир султанского корпуса решил развить наметившийся успех, но для решающей контратаки требовалось создать ударный кулак. Он стал стягивать с флангов пехотные таборы и кавалерийские эскадроны, в том числе и резервные.

Перемещения крупных вражеских сил не остались незамеченными генерал-лейтенантом Андронниковым. Чтобы оценить складывающуюся ситуацию, ему не потребовалось много времени. Он уже знал, что пешее грузинское ополчение, обошедшее по речной долине правый фланг позиций батумцев, залегло под вражеским огнем, не дождавшись пехотных батальонов. Бившиеся врукопашную на противоположном берегу Чолока егеря продолжали отходить назад, еле сдерживая натиск султанской пехоты и кавалерии. Турки в центре уже торжествовали в скором ожидании той минуты, когда русские окажутся сброшенными с обрыва в реку.

Победитель в Ахалцыхском сражении и без подзорной трубы видел и другое — конные тысячи турок уясе изготовились для скорой атаки. Они поджидали только пехоту, которая еще не вся собралась в назначенном месте. Зрелище в центре позиции батумцев с противоположного берега выглядело устрашающим. Оно грозило обернуться бедой для нападавших.

Тогда и отдал князь Андронников свой знаменитый «чолокс-кий» приказ. Артиллерия Гурийского отряда открыла залповый огонь на поражение вражеской конницы, уже выходившей первыми эскадронами на исходные позиции для атаки. Русские пушкари не подвели и на сей раз. Первый же «дальний» картечный залп из 18 орудий, удивительно меткий и разящий, мгновенно расстроил на том берегу конную лаву и обратил ее вспять.

Канониры полковника Мамацашвили раз за разом демонстрировали меткость пушечной стрельбы. Последующие залпы обрушились на полевые укрепления лагеря батумского паши и разметали их. Их защитники выскакивали из-за бруствера и окопов и бежали в сам лагерь. Турецкая пехота пришла в замешательство под таким жестоким огневым налетом. Артиллерия кавказцев скоро перешла на беглый, но по-прежнему прицельный огонь. Теперь она старалась заставить замолчать вражеские батареи.

Паша попытался наладить контрбатарейную дуэль, но у него из этой затеи мало что получилось. Его артиллерия не смогла ни прикрыть своим огнем пехоту на позиции, ни расстроить орудийный огонь противной стороны.

Видя успех огневого налета, князь Андронников посылает всю наличную кавалерию Гурийского отряда на правый фланг чолокс-кой позиции с задачей во что бы то ни стало ворваться в неприятельский лагерь. Одновременно в образовавшиеся от артиллерийского огня бреши пошли атакой штурмовые колонны пехотных батальонов. Они шли в штыки, зная, что турки почти никогда не выдерживали такого способа действий против них русских.

Однако для решающей атаки сил набиралось все же мало. Ивану Малхазовичу пришлось послать на приступ и свой общий резерв, состоявший из нескольких рот Брестского и Белостокского полков. Прорвись где-нибудь турки, и остановить их было бы нечем.

С подходом брестцев и белостокцев в первую линию Гурийский отряд начал общую атаку укрепленной позиции Батумского корпуса. От этой атаки зависела теперь судьба всего сражения на реке Чолок. В тот день победа вновь отвернулась от османов.

Не встречая серьезного сопротивления со стороны турецкой кавалерии, четыре сотни донских казаков и грузинская конная милиция плотной колонной стремительно обскакали вражеский лагерь. Совершив в малых силах такой рискованный маневр, они оказались у него в тылу. Случилось то, чего так боялся Селим-паша — его корпус оказался под ударом с двух противоположных сторон.

Султанская пехота, демонстрируя хорошую европейскую выучку, стала сворачиваться в каре. Однако сделать это до конца она не успела — донцы и милиционеры успели на полном скаку врубиться в ряды нескольких пехотных таборов. Произошла ужасная рубка, в которой пешие аскеры, не сразу дрогнув, отбивались от всадников штыками. Обе стороны несли здесь большие потери.

В той схватке посреди неприятельского лагеря смертью храбрых гибнут командир 11-го Донского казачьего полка полковник Харитонов и сотенный начальник милиционеров князь Кайхосро Мике-ладзе. Последнему было семьдесят пять лет, но он не мог не пойти на войну против турок-османов. Их гибель у всех на глазах только разъярила донских казаков и конных грузинских ополченцев.

Разыгравшееся сражение дало /иного имен геройски погибших воинов. На берегах Чолока отличилась конная имеретинская дружина под командованием подполковника Джандиери. Она в числе первых обскакала турецкий лагерь и лихо атаковала резервный батальон низама. Несшиеся впереди всех сотенные начальники князь Вахвахов и прапорщик князь Андронников — сын Ивана Малхазовича — получили по несколько ран и пали на поле брани. Но турецкий табор был разгромлен.

Вслед за конницей в обширный укрепленный лагерь батумцев ворвались и пехотинцы-кавказцы. В ходе рукопашного боя восточный ятаган не смог противостоять русскому штыку. Аскеры подвергшегося страшному разгрому корпуса Анатолийской армии обратились в бегство. Последними, кто ввергся в общую панику, оказались султанские офицеры. Сражение стало перемещаться в соседний, второй лагерь Селим-паиги, который никаких укреплений не имел и предназначался для корпусных обозов.

Когда Батумский корпус пришел в «обратное» движение, по рядам штурмующих поднялся радостный крик: «Турки бегут!..» И действительно, те, не ожидавшие столь стремительного, почти восторженного натиска сил противника, защищались недолго. Воодушевление же атакующих при виде этого только росло.

Вводя в сражение последние резервы, русский командующий все усиливал общий натиск, он интуитивно понимал, что противник, в силу своей многочисленности, опомнившись и собравшись с силами, мог бы закрепиться на ближайших высотах или горных перевалах. И тогда бы в чолокском деле все пришлось бы начинать сначала. Но такого варианта развития сражения, слава богу, не случилось, поскольку настойчивое преследование отступающих довершило победу.

Кроме двух походных лагерей у реки, турки имели еще и третий — у Кокутских высот, защищенный на всякий случай артиллерийской батареей. В лагере стояло несколько пехотных таборов, которые не поддались стихии повального бегства, а изготовились обороняться. Это было лишним подтверждением того, что труды британских и французских инструкторов по реорганизации султанской армии даром все же не пропали.

Русской пехоте пришлось прекратить преследование и собраться для приступа вставшего у них на пути вражеского лагеря. 1-й батальон Брестского полка под командованием подполковника ^Шаликова и 3-й батальон литовцев майора Мокрица (раненного при этом двумя пулями и картечью) штурмом овладели 4-орудийной батареей, выдержав рукопашный бой с ее пехотным прикрытием. После этого последний походный лагерь батумцев был быстро очигцен от его хозяев.

Как писалось в победном донесении, Батумский корпус обратился в «совершенное бегство». Стараясь не дать туркам оторваться от преследователей, генерал-лейтенант Андронников требовал от командиров вести его с максимумом настойчивости. Иван Малхазович показал завидное искусство ведения горной войны, которое для Кавказа в последующем стало хрестоматийным.

Он пошел, имея сил несравнимо мало, на то, что бросил вдогонку несколько конных отрядов по боковым расходящимся дорогам с четырьмя горными орудиями на тот случай, если беглецы вздумают где-либо закрепиться. Тифлисский военный губернатор отправил для флангового преследования грузинскую конную милицию и два менее измотанных в утреннем сражении батальона Брестского пехотного полка с двумя горными пушками.