Страница 43 из 48
Секция меня приятно удивила. Я увидел перед собой миниатюрную Великую западную железную дорогу, в точности копирующую настоящую.
— Локомотив, три пассажирских вагон, один вагон для охранников, перечислял я. — И, разумеется рельсы… Замолчи, а? — сердито добавил я, когда продавец отошел.
— Это же лишний вес, — вздохнул он. — Оленям не понравится. И эти современные трубы. Вы и представить себе не можете, сколь они занимают места. Кроме того…
— Какие блестящие рельсы, — прервал я его. — Надо взять целую милю. Три пенса и полпенни за фут? Нет, тогда миля мне не нужна.
Я остановился на тридцати футах, перешел к стрелкам, семафорам, фонарям и всему остальному, необходимому в железнодорожном хозяйстве. Накупил всего. Мне же не хотелось, чтобы на полу в детской случилась катастрофа изза того, что не хватило стрелки. Я бы никогда себе этого не простил.
Мы уже уходили из секции механической игрушки, когда я заметил маленький, удивительно красивый заводной торпедный катер. И уже потянулся к нему.
— Давайте без глупостей, — раздалось у меня изпод руки. — После такого подарка вам откажут от дома.
— Это еще почему?
— А вы подождите, пока дети раз или два во всей одежде свалятся в ванну, и спросите у мамы, почему.
— Понятно, — сухо ответил я и мы двинулись вверх по лестнице. — Теперь нам нужны кубики.
— Кубики, — повторил Рождественский Дед. — Кубики. Конечно, кубики. А почему бы остановить свой выбор на одном из этих мягких, пушистых кроликов…
— Где нам купить кубики?
— Кубики. Знаете, я не думаю, что мамы в восторге от всех этих кубиков.
— Маме я купил подарок вчера, можешь не беспокоиться. А кубики — для одного из детей.
Мне показали кубики, показали картинки сложенных из них зданий. Дворцы, просто дворцы. Простенькие домики и форты с больницами остались в моем детстве, уступив место величественным храмам и мавританским дворцам.
— Господи, как бы понравился мне такой подарок. Я хочу сказать, понравился бы ему. Для такого дома требуется много места? По моим прикидкам, его удастся построить в детской. А если нет, развернем стройку в коридоре, что ведет в бильярдную.
Мы заплатили и продолжили наше путешествие.
— Что ты там бубнишь? — спросил я.
— Я сказал, что вы вызовите у ребенка неприязнь к собственному дому, если научите его строить только замки да разрушенные аббатства. И вы перегрузили сани. Для подарка хватило бы и половины купленных вами кубиков.
— Да, а если в замок приедет погостить особа королевской крови, куда мы ее поселим? В чулан? Если уж мы строим дворец, он должен быть как настоящий.
— Очень хорошо. Что оставляют ваши дети для подарков? Чулки или наволочки?
Мы вновь спустились вниз.
— Об инженере и архитекторе мы позаботились, — сказал я. — Теперь займемся молочником. Мне нужна тележка для развозки молока.
— Ему нужна телега для развозки молока! Ему нужна тележка для развозки молока! Ему нужна… А почему бы не взять грузовую подводу. Олени возражать не будут. Они всю эту неделю не знают отдыха, но им это нравится. Как насчет очень милого катка? Или…
Я сунул его голову в карман и подошел к продавцу.
— У вас есть тележки для развозки молока? — робно спросил я.
Продавец скорчил гримаску, задумался.
— Я могу найти вам одну.
— Я не хочу, чтобы вы собирали ее специально для меня. Если из не изготовляют, значит, они не нравятся мамам. Просто у меня возникла такая идея…
— Да нет, их изготовляют. Я могу показать вам такую тележку в нашем каталоге.
Он показал. Размером с детскую коляску, с полным набором бутылок, банок, бидонов. Мне просто пришлось достать из кармана Рождественского Деда, чтобы и он полюбовался на это чудо.
— Ты только посмотри! — радостно воскликнул я.
— Господи! — охнул он и вновь нырнул в карман. Там и остался, пока я рассчитывался с продавцом.
С того момента Рождественский Дед не произнес ни слова. Иной раз я гадаю, а говорил ли он вообще, или для человека, попавшего в магазин детских игрушек, фантазии становятся реальностью. Сейчас он стоит на моем письменном столе и дружелюбно мне улыбается. Улыбается с тех самых пор, как я принес его домой.
Истории счастливых судеб
Солиситор
Пятница, вторая половина дня, самое напряженное время в конторе. Джон Блант, откинувшись на спинку удобного кресла, играл ключами от сейфа, привыкая к своему новому положению. Он, Джон Блант, младший партнер известной на весь Лондон юридической фирмы «Макнотон, Макнотон, Макнотон и Макнотон».
Он закрыл глаза, и мысли его устремились к тому дню, когда он впервые вошел в двери фирмы, один из двухсот семидесяти восьми кандидатов на место курьера. Их разделили на группы, и с той, в которую входил он, проводил собеседование мистер Сандерсон, старший партнер.
— Мне нравится твое лицо, мальчик, — искренне признался он Джону.
— И мне ваше нравится, — ответил тот, дабы не уступить в вежливости пожилому джентльмену.
— Я бы хотел знать, как ты напишешь слово «закладная».
— С одним «ка»? — осторожно предположил Джон.
Мистера Сандерсона порадовала эрудиция мальчика, и его тут же взяли на работу.
Три года Джон честно выполнял возложенные на него обязанности. За этот период его находчивость неоднократно спасала репутацию фирмы, особенно в одном случае, когда он обратил внимание мистера Сандерсона на его подпись биржевым маклерам: «Твой любящий муж Макнотон, Макнотон, Макнотон и Макнотон». Мистер Сандерсон, всегда немного рассеянный, исправил ошибку и пообещал мальчику, что пошлет его учиться. Пять лет спустя Джон Блант стал солиситором.
И вот он — младший партнер фирмы, той самой фирмы, о которой в Сити говорили: «Если за тобой стоит „Макнотон, Макнотон, Макнотон и Макнотон“, все будет в полном порядке». Сити славился такими милыми остротами…
В дверь приемной постучали. Вошел респектабельный джентльмен.
— Могу я видеть мистера Макнотона? — вежливо осведомился он у курьера.
— У нас нет мистера Макнотона, — ответил мальчик. — Все они умерли много лет тому назад.
— Понятно, тогда кого-нибудь из старших партнеров?
— Мистер Сандерсон не может вас принять, потому что у него перерыв на ланч, — последовал ответ. — Мистер Торп еще не вернулся с ланча, мистер Петерс только что ушел на ланч, мистера Уильямса ждут с минуты на минуту, мистер Горлей отбыл на ланч час тому назад, мистер Бимиш…
— Довольно, довольно! Хоть кто-нибудь остался?
— Мистер Блант, — кивнул курьер. — Если вы подождете, я узнаю, не спит ли он.
Полчаса спустя мистера Мастерса пригласили в кабинет Джона Бланта.
— Простите, не смог принять вас раньше, — виновато улыбнулся Джон. — Очень важный клиент. Так чем я могу вам помочь, мистер… э… Мастерс?
— Я хочу составить завещание.
— Я к вашим услугам. — Джон был само радушие.
— У меня только один ребенок, и я все хочу оставить ему.
— Ага! — Джон нахмурился. — Это сложная и долгая процедура.
— Но вы возьметесь за это дело? — озабоченно спросил мистер Мастерс. — В парикмахерской мне сказали, что фирме «Макнотон, Макнотон, Макнотон и Макнотон» все по плечу.
— Мы возьмемся, — решительно ответил Джон, — но составление завещания потребует от нас полной отдачи и напряжения всех сил. Думаю, будет лучше, если я поеду к вам на уик-энд. Тогда мы сможем досконально и без суеты во всем разобраться.
— Благодарю вас! — Мистер Мастерс крепко пожал руку Джона. — Я как раз хотел предложить вам то же самое. Мой автомобиль у подъезда. Давайте отправимся прямо сейчас.
— Я спущусь ровно через минуту. — Джон задержался, только чтобы достать из сейфа пачку банкнот на случай непредвиденных расходов, предупредил курьера, что вернется в понедельник, подхватил саквояж с пижамой и туалетными принадлежностями, всегда стоящий наготове, и поспешил за клиентом.