Джокер для Паука

…Старик, стоящий перед троном, не боялся, не лебезил и не изображал верноподданнические чувства. Вместо того, чтобы униженно кланяться и ждать разрешения заговорить на предписанном правилами аудиенции расстоянии он жестом приказал сопровождавшим его воинам удалиться! А через мгновение, не дождавшись ожидаемой реакции, требовательно посмотрел на удивленного таким поведением Мааса:

— Мне нужна власть. Приблизительно на уровне советника императора. Желательно без публичности. И я намерен ее получить. Тебе нужен советник, способный не только вовремя кланяться и улыбаться, но и думать, советовать, учить. Позволишь мне договорить — поймешь, почему тебе выгодно принять мое предложение. Дашь волю гневу — увидишь еще один труп. И потеряешь единственный шанс стать Императором.

— Я уже Император! — непонимающе посмотрев на собеседника, фыркнул Маас. И сообразил, что позволил обращаться к себе на «ты» неизвестно кому…

— Разве? — не дав ему время додумать неприятную мысль, ухмыльнулся старик. — Империя — это ОДНО государство. Размерами с ВЕСЬ Элион. А у тебя пока только зачаток. И в сложившейся политической обстановке ты при всем желании не сможешь наложить лапу на остальное. Разве не так?

— Что ты знаешь о политике? — приподнявшись на троне, зарычал взбешенный император.

— Гораздо больше того, что ты можешь представить себе в самых радужных мечтах! — не обращая внимания на гнев монарха и акцентируя внимание на каждом слове, неторопливо произнес монах. — Прикажи всем, кого ты не считаешь ОСОБО доверенным лицом, выйти из зала. То, что я скажу тебе дальше, не должно выбраться за его пределы… Надеюсь, ты не опасаешься моих немощных рук? Кстати, казнить никогда не поздно…

Маас, представив себе атаку этого тщедушного старикашки, не имеющего с собой ничего опаснее швейной иглы, расхохотался и мгновенно остыл:

— Ну, если ты меня разочаруешь, я убью тебя сам…

— Если ты разочаруешься, я решу, что ты — юродивый, и ставка на тебя была ошибкой. И тогда я сам выброшусь в окно…

Редкое бесстрашие хамоватого старика заинтриговало Императора не на шутку, поэтому, кивком отпустив всю охрану за исключением беззаветно преданных ему телохранителей, он ехидно поинтересовался у собеседника:

— Ну, теперь тебя устраивает все?

Вместо того чтобы продолжать препирательства, монах сразу перешел к делу:

— Начну с проблемы номер два. С Черной сотни. Чисто теоретически ее бойцы сейчас в опале, сидят в выделенном для них монастыре и ностальгируют по прошлому. Так?

— А есть сомнения? — нахмурился монарх.

— Представь себя на месте брата Игела… — неприятно ухмыльнулся старик. — Ты потерял в одночасье все, что имел. Власть, положение, деньги… Тебе бы понравилось? В общем, не буду ходить вокруг да около. Я точно знаю, что отставной сотник лелеет планы государственного переворота. А ты пока ничего не можешь ему противопоставить!

— Не понял? — Маас свел брови и нащупал рукоять любимого топора.

— Сыновья имеющих вес семейств. Большая политика. Отсутствие весомых доказательств. Уберешь Игела прямо в Излисском монастыре — на его место встанет кто-нибудь из его десятников, а его родные поднимут такой вой, что небу станет тошно… Согласен?

— Ну, допустим… — не понимая, к чему клонит старик, выдохнул монарх.

— Для того чтобы заслужить твое доверие, я готов решить проблему с Черной сотней раз и навсегда. Так, что даже у самых близких их родственников не повернется язык поднять голос против тебя. Мало того, руками брата Игела и его людей я подготовлю плацдарм для решения вопроса номер один. Проблемы Аниора и Ближнего Круга короля Ольгерда Коррина.

— Я заключил с ним мир…

— И что? Ты хочешь стать Императором или планируешь так и остаться жалким царьком, гордящимся высотой своего насеста в самом большом деревенском курятнике? Задумайся — если не станет Аниора, то кто другой сможет устоять против армии Ордена? Ну! Назови мне хотя бы одно королевство! Что молчишь? Ты не мог об этом не думать!

— Реши проблему с Черной сотней, и мы вернемся к этому разговору… — перебил его Маас. — Не люблю голословной болтовни. Что тебе нужно для того, чтобы я забыл про Игела и его людей?

— Практически ничего… Часть шагов я уже предпринял… Впрочем, понадобится пара верных тебе людей, способных доставлять срочные сообщения. Будет приветствоваться наличие у них почтовых голубей. Нужна возможность быстрого доступа во дворец…

— Как я вижу, добиться аудиенции со мной ты в состоянии… — усмехнулся император.

— В состоянии. Только на эту у меня ушло почти две недели. Кстати, об аудиенциях. Вот список тех, кому я заплатил, чтобы до тебя добраться. С указанием стоимости их благосклонности. Держать при дворце продажных подчиненных глупо. Думаю, казнить их ты догадаешься сам?

Просмотрев исписанную с обоих сторон бумагу, Маас с интересом посмотрел на собеседника:

— Ты не попросишь возместить тебе указанные суммы?

— А зачем? Своей цели я уже добился. А сами по себе деньги мне ни к чему…

— Тогда ради чего ты тут? — недоверчиво посмотрел на него монарх.

— Есть вещи гораздо важнее. Например, месть…

Следующее появление брата Сава во дворце случилось месяца через два после первого. К этому времени Маас, лично изучавший донесения монаха, пребывавшего все это время в Излисском монастыре, успел оценить его мертвую хватку и поразительно изворотливый ум. И давно перестал улыбаться при виде его личной подписи — образ «паука» подходил старику идеально. Поэтому с удовольствием отложил планируемый прием и заперся с монахом в рабочем кабинете.

Отчет о проделанной работе, изложенный на полутора десятках листов, оказался чем-то невероятным: за такой небольшой промежуток времени этот непонятный человек умудрился не только втереться в доверие к брату Игелу и создать разветвленную сеть осведомителей в добром десятке окрестных королевств. Он сделал гораздо больше — придумал план безумной по своей сложности и размаху военной операции против Аниора. Причем для любого постороннего наблюдателя действия отдельных участников будущей кампании выглядели абсолютно не связанными между собой! А при идеальном стечении обстоятельств самый пристрастный судья не смог бы обвинить Мааса в нарушении мирного договора — войска Ордена планировалось ввести в Аниор только ПОСЛЕ разгрома его армии войсками Спаттара. Как выразился брат Сав, «для оказания помощи братскому народу союзника, потерпевшего поражение в кровопролитной войне». Способ, с помощью которого монах собирался распылить имеющиеся у короля Ольгерда войска, был воистину гениален. Как и идея союза с дикарями Желтого континента. И использование для всего этого ЧУЖИХ рук.

«Не помочь Диону Ольгерд не сможет. Как-никак, отец Оливии. Значит, хотя бы пять сотен солдат отправится туда. Не меньше тысячи — в Нианг, ведь чтобы остановить объединенную армию пиратов и людоедов, потребуется что-то запредельное… — вчитываясь в строки плана, Маас пытался представить состояние постепенно узнающего о своих проблемах короля Ольгерда, и ловил себя на мысли, что… злорадствует. — Все оставшиеся в его распоряжении солдаты вряд ли задержат армию Чумы хотя бы на пару дней, а, значит, даже если он потребует у помощи у Ордена, наши войска не смогут вовремя добраться до его королевства»!

— Потом мы, конечно же, «отомстим» за него Миниону, введем войска на помощь к Шеине и… со спокойной совестью там и останемся. Ни Миер, ни Угенмар, ни Доред с союзом торговых городов Эльсина не смогут ничего тебе противопоставить… — заметив, что император закончил чтение и грезит наяву, хмыкнул брат Сав. — А, значит, своей цели ты добьешься.

— А ты? — мгновенно вспомнив про недосказанное, спросил Маас.

— Надеюсь, что я добьюсь своего чуточку пораньше… — потемнев взглядом, нехотя ответил старик. — Иначе все это будет зря…

…К третьему появлению брата Сава в Корфе на него работало уже более сотни человек, план устранения Черной сотни в полном составе постепенно обрастал «мясом», а правота Паука с каждым днем становилась все очевиднее. Сначала ветераны Черной сотни появились на призывных пунктах, а после успешной вербовки, которую контролировали переодетые офицеры Белой сотни, среди людей Игела нашлись желающие найти работу и во дворце. Кроме того, наблюдатели, посланные к Излисскому монастырю втайне от брата Сава, все как один твердили об очень высокой активности базирующегося там подразделения. Люди, не замышляющие ничего дурного против своего монарха, не стали бы собирать разбросанные по империи силы, не пытались бы привлечь невесть к какой работе десятка полтора сильнейших Просветляющих Ордена и не искали бы подходов к поварам Императорской кухни. А потом вдруг наступило затишье — сотник Игел, подготовив плацдарм для начала планируемого переворота, вдруг пошел на попятную. Нет, его люди продолжали вступать в армию Ордена, те, кому «посчастливилось» попасть во дворец, собирали интересующую его информацию, но готовность сделать решительный шаг в нем чувствоваться перестала.