Страница 51 из 114
Жуть-с-церковного-двора (Church Grim). Согласно
одному широко распространенному поверью, кладбища от ведьм и от нечистого охраняет дух, который является в обличье черной собаки. Те, кому случается его видеть, обычно принимают его за предвестника смерти . Именно он указывает на связь между духом — хранителем кладбища и животным, принесенным в жертву при его основании, и указывает на то, что шведский Кёркегримм появляется в виде ягненка потому, что в Швеции в дни раннего христианства было принято зарывать под алтарным камнем ягненка, тогда как в Дании жертвенным животным обычно служила так называемая кладбищенская свинья. В Йоркшире жуть-с-церковного-двора можно видеть неподалеку от церкви не только ночью, но и днем в дурную погоду. Иногда в полночь жуть звонит в колокол, и это всегда предвещает близкую смерть, а во время похорон священник, если приглядится, может увидеть,
как дух выглядывает с колокольни, и по его виду судить, по-
„4
падет ли покойный в ад или в рай .
Существовало поверье, согласно которому первый покойник, похороненный на новом кладбище, и должен был охранять его от дьявола. Чтобы спасти человеческую душу от такой участи, в северной части кладбища хоронили черного пса без единой отметины, на которого и возлагалась эта обязанность . Аналогичное верование было распространено и в Северной Шотландии. Только шотландцы верили, что, наоборот, последний покойник, похороненный на кладбище,
6
должен охранять его до следующих похорон .
Красный колпак (Redcap).
Один из самых злобных гоблинов Старой границы. Красный колпак живет в древних башнях и замках, в которых совершались преступления, и любит подкрашивать свой колпак в человеческой крови. Это «низкорослый, коренастый старик, с длинными, выступающими вперед зубами, костлявыми пальцами, с загнутыми, как у орла, когтями, большими, налитыми кровью глазами, с седыми волосами, ниспадающими на плечи, в железных башмаках, с копьем в левой руке и красным колпаком на голове» .
Человек не в силах совладать с ним, но его можно победить с помощью Писания или креста.
Если ему показать то или другое, он отчаянно взвоет и исчезнет, оставив один из своих длинных зубов. Злодей лорд Соулис из замка Отшельника водил знакомство с красным колпаком, который сделал его неуязвимым для оружия, и убить его смогли, лишь сварив в масле в медном котле.
А в Пертшире красный колпак — добрый дух. Это маленький человечек, живущий под крышей замка Грэнталли, увидеть или услышать его считается большой удачей. Голландские красные колпаки, или каботерманнекины, по своей природе настоящие брауни, и о них рассказывают типичные для этих волшебных существ истории.
Дантеры (Dunters). Эти духи Старой границы. Как и более злобные красные колпаки, обитают в старинных квадратных башнях и укреплениях. Они постоянно поднимают шум, словно треплют лен или мелют ячмень в каменных жерновах. Говорят, если шум усиливается, это предвещает смерть или несчастье. Существует предположение, что перед закладкой башен, возможно построенных пиктами, приносились кровавые жертвы. А дантеры и красные колпаки — это
^ 8
духи жертвенных животных и людей .
Поки-хоки (Pokey- Hokey). Один из пугающих духов
Восточной Англии, подобный Ноки-бох и Мампокеру (см.
буги-няньки). Английское слово «хоки-поки» (hokey-pokey), означающее жульничество, возможно, произошло от имени этого гоблина.
Скрайкер (Skfiker). Гоблин из Йоркшира и Ланкашира, которого еще называют трэш, из-за шлепанья, издаваемого им при ходьбе. Он считался предвестником смерти. Иногда невидимкой бродил по лесам, издавая ужасающие вопли. Иногда, как и пэдфут, принимал облик огромной собаки, с большими лапами и глазами с блюдце. Отступая от своей жертвы, он неумолимо увлекает ее за собой .
боглы (Bogles). В общем и целом, они относятся к злобным гоблинам, однако боглы, обитающие на границах Шотландии, хотя и страшные, но все же справедливые существа. Они наказывают только виновных: убийц, лжесвидетелей, тех, кто обижает вдов и сирот. Эту характеристику подтверждает история о бедной вдове из деревни Хёрст, в окрестностях Рита, у которой сосед украл несколько свечей. Однажды ночью сосед увидел в своем саду некую темную фигуру, он вытащил ружье и выстрелил. На следующий вечер, когда он работал в сарае, существо вновь появилось в дверях и сказало: «У меня нет ни плоти, ни костей, ни крови, так что ты не можешь причинить мне вреда. Верни свечи, но я должен кое-что забрать у тебя». С этими словами богл подошел, ото-
рвал веко и исчез. И глаз у того человека после этого всегда подергивался. А в другой истории богла изгнали с помощью открытой Библии' .
1 MacDonald G. The Princess and the Goblin. London, 1872.
2
Sharpe Cuthbert. The Bishoprick Garland. Цит. no: Henderson W. Folklore of the Northern Counties. London, 1879.
'См.: County Folklore. Vol. II: North Riding of Yorkshire, York and Ainsty, ed. by Mrs. Gutch. 1899. P. 127-128; Henderson W. Folklore of the Northern Counties. London, 1879. P. 274.
4
Wright T. Essays on Subjects Co
County Folklore. Vol. VIII: Somerset Folklore by R. Tongue, ed. by K. Briggs, 1965.
Campbell J. Superstitions of the Highlands and Islands of Scotland. Glasgow, 1900. P. 242.
Henderson W. Folklore of the Northern Counties. London, 1879. P. 253-255.
8 Ibid. P. 255-256.
' BowkerJ. Goblin Tales of Lancashire. London, 1883.
Henderson W. Op. cit. M. Бальфур в ее линкольнширских сказках называет боглами абсолютно злых созданий. Однако остается небольшое сомнение, действительно ли это слово употреблялось в Линкольншире или было ею позаимствовано. — См.: BalfourМ. С. Legend of Cars // Folklore. II, 1891.
ЧУЖИЕ Чужие (The Strangers). Так в Линкольншире называют
фей . В представлении обитателей болот это добрые духи, но и они способны на самые причудливые проявления дурного нрава. Вот как описывает их житель Линдси в сказке «Доля чужих»:
И те, и другие — чужие. Ты знаешь, о ком я говорю, вижу, у тебя ужей слово наготове, да только негоже их так называть. Нет; доведись тебе повидать столько их дел, сколько я на своем веку повидал, другое словцо на язык просилось бы, это уж точно. Народ в этих местах обычно зовет их чужими или крохотным народцем; росту-то в них всего ничего, как в новорожденном младенце; а то еще зелеными плащиками, за их зеленые одежки; или иногда ярткинами. Но чаще всего чужими, я уже говорил: а они и есть чужие, и вид у них странный, так что в толпе сразу отличишь. — А ты когда-нибудь хоть одного видал? — Я-то? Видал, а как же. Часто видал, вот в прошлую весну в последний раз. Крохотные такие человечки, не выше ладони ростом, ножонки да ручонки тоненькие как ниточки, зато ладони и ступни большущие, а головы по плечам так и катаются. Из одежды на них штаны И куртки зеленые, а колпаки желтые, на поганки похожие; и лица такие, носы, значит, длинные, рты большущие разинуты, а из них языки висят-болтаются. А вот разговора мне их не доводилось слышать, нет; да и к чему им говорить, они, когда сердятся, рычат, как собака, когда ее разозлишь, а коли позабавиться хотят, свистят да чирикают, как птицы...