Страница 89 из 105
получают небольшие клочки земли. Все это вырвало у царизма восстание, это было завоеванием тех сил польского народа, которые выступили в 1863 году на бой не только с царизмом, но с феодальным строем.
Но непосредственно в этот момент ослабление повстанческих сил, ликвидация опорных баз в Галиции и царские указы о реформе делают бесперспективными планы посполитого рушения. Борьба проиграна. Но Траугут не покидает своего поста.
А между тем вокруг него смыкается кольцо полицейского сыска. Царские власти напрягают все силы, чтобы найти и ликвидировать подпольный жонд. Массовые аресты разрушают повстанческую организацию Варшавы. Один за другим попадают в руки полиции руководители отделов жонда, их секретари, некоторые перед угрозой ареста спасаются за границу. Траугут не покидает Варшавы.
Царские власти все еще не знают, кого они ищут. Имя Траугута еще не произнесено. К тому же полиция поверила опубликованному в октябре в повстанческой прессе для отвода глаз сообщению о гибели Траугута. Но сеть все более сужается. Утром 29 марта (10 апреля) полиция появляется в домике на Смольной; на этот раз она направляется во флигель — арестован Мариан Дубецкий. В ту же ночь она приходит вновь. Увидев вошедших в комнату полицейских, Траугут сказал: «Уже», — и поднялся с постели. Арестант был доставлен в тюрьму для подследственных на Павьей улице, в печально знаменитый в истории польского революционного движения «Павиак».
* * *
А в те же дни на южной окраине Царства Польского происходят последние бои. 6(18) апреля переправляется через Вислу в Галицию Гауке-Босак. Он еще надеется на то, что ему удастся вновь собрать отряды и возобновить борьбу. Но этим планам стойкого повстанческого генерала не суждено было осуществиться.
На юге Радомской губернии еще действуют небольшие, главным образом конные, отряды повстанцев. Среди этих последних на поле боя особенно много русских, да и командуют этими отрядами зачастую русские офицеры. Им не приходится рассчитывать на снисхождение царских властей, у них мало шансов укрыться от преследователей, и они с отчаянной стойкостью бьются до конца.
Кто эти русские люди? Десятки из них останутся для нас навсегда безымянными. Погибшие в бою, они схоронены товарищами в могилах, на которых не делалось надписей и не всегда даже ставился крест. О других попавших в руки карателей мы обычно мало что знаем, кроме имен, кратких сведений о прошлой службе и трагической участи, постигавшей их по приговору военного полевого суда. Жертвой очищения, принесенной Россией «а пылающем алтаре польского освобождения, назвал Герцен Андрея По-тебню. Число таких жертв, принесенных русским народом в борьбе за нашу и вашу свободу, было велико. Это не только погибшие в боях. Почти половина тех, кто попал в руки царских карателей (89 из 183), была казнена, большинство других осуждено на длительную каторгу.
Среди этого длинного ряда имен есть несколько человек, о которых нам известно относительно больше. Какие замечательные люди связали свою жизнь с судьбой борющейся Польши! Как созвучна их идейность и стойкость до последнего, смертного часа с обликом руководителя восстания, которому посвящены эти страницы! Пусть найдется и для них здесь несколько строк.
Вот бывший капитан пограничной стражи Матвей Дмитриевич Безкишкин. Веря в то, что царя должно заботить «прекращение враждебного чувства, существующего ныне между поляками и русскими», Безкишкин в 1860 году представил на «высочайшее имя» свои предложения, смысл которых заключался в прекращении национального угнетения поляков. К 1863 году Безкишкин освободился от наивных иллюзий и путь к установлению дружбы между рус-
26 Сборник
скими и поляками увидел в их совместной борьбе против самодержавия. Он принял участие в восстании, был инструктором, затем командовал отрядом, был ранен и вновь вернулся в строй. 15(27) апреля 1864 года он был взят в плен, оказав при этом упорное сопротивление. Безкишкин был казнен в Радоме. Уже после объявления приговора воинская казнь — расстрел — была заменена на считавшееся позорным повешение. Причиной этого была пощечина, которую Безкишкин дал председателю царского суда.
Великий польский писатель Стефан Жеромский рассказывал о том, что его первым написанным на школьной скамье произведением была большая поэма «Безкишкин». Она была основана «на семейном предании, на рассказах простых людей, на тайной традиции наших келецких лесов».
Не один Безкишкин стал человеком-легендой. Беспримерной храбростью и боевым искусством прославился Яков Максимович Лёвкин. Он был, вероятно, членом революционной ячейки в своем Полоцком пехотном полку, так как к повстанцам примкнул с первых же дней, еще в январе 1863 года. Унтер-офицер царской армии, Лёвкиц стал повстанческим офицером. В отряде Зыгмунта Хмеленского, который высоко ценил Лёвкина, он командовал казачьим взводом, сформированным из русских пленных. Лёвкин успешно выходил из самых трудных боевых ситуаций. Ему удалось даже (факт беспримерный в истории восстания) бежать из плена. Вновь Лёвкин был захвачен карателями только в мае 1864 года и вскоре расстрелян в Кельцах.
Сослуживцем Лёвкина по царской армии был Иван Павлов, писарь штаба Полоцкого полка, также унтер-офицер. За год своей службы в восстании Павлов дошел до звания капитана, он командовал небольшим повстанческим отрядом.
Последней жертвой восстания 1863 года стал расстрелянный в ноябре 1866 года в Варшаве Митрофан Подхалюзин, бывший юнкер 4-го донского казачьего полка, повстанческий ротмистр «Ураган». Под командой Чаховского, а затем Босака он служил до послед-
них дней и вместе с сотоварищами пытался укрыться в Галиции, но австрийские власти выдали Подхалю-зина царским палачам.
Ближайшим соратником генерала Босака стал бывший пехотный капитан царской армии Павел Богдан. Нам неизвестно его настоящее имя, Богдан — это псевдоним, принятый им для того, чтобы защитить от преследований свою семью. Вступив в ряды повстанцев еще в начале февраля 1863 года, Богдан участвовал в боях, был тяжело ранен, а поправившись, вновь вернулся в строй. Сначала он служил в отряде Зыгмунта Хмеленского, а затем стал начальником штаба у Босака. Боевая дружба полковника Богдана и генерала Босака пережила восстание. В 1870— 1871 годах Богдан стал начальником штаба бригады волонтеров, защищавшей Францию от прусского вторжения Бригадой командовал Гауке-Босак. 21 января 1871 года Богдан навсегда простился со своим командиром и другом, жизнь которого оборвала под Дижоном прусская пуля.
Как герои вели себя и многие простые русские солдаты -— участники восстания 1863 года. Источники сохранили, например, слова Льва Мокеевича Шамкова, который перед казнью заявил, что не сожалеет о том, что сражался за свободу Польши.
Это короткое отступление не является лишним в биографии Ромуальда Траугута. Пусть он никогда не встречался лично с этими своими соратниками, но их судьба — свидетельство того, что его мужество и стойкость не были подвигом одиночки, а его вера в революционное братство народов находила подтверждение даже в тяжелые дни поражения восстания.
$ ф *
Человеком, из уст которого накануне ареста Траугута следственная комиссия в первый раз услышала его имя, был секретарь Финансового отдела жонда Артур Гольдман. Ему никогда не приходилось встречаться с Траугутом по делам восстания. Своими сведениями о Траугуте Гольдман был обязан Вацлаву
Пшибыльскому, который не только сообщил этому второстепенному в организации лицу секретные сведения о том, что Траугут возглавляет Жонд Народовый, но еще, словно заботясь об успехе предательства, назвал ему псевдоним, под которым жил Траугут в Варшаве, и издали показал его Гольдману в кафе. В результате следственная комиссия получила все необходимые сведения для разыскания «Михала Чарнец-кого». Дальнейшее было уже делом одного дня.
Если Гольдман выдал Траугута, то Кароль Пши-быльский и Цезарий Моравский были людьми, чьи показания более всего дали сведений о его деятельности.